Об этих людях долгое время нельзя было официально говорить, однако именно они внесли заметный вклад в победу над нацистской Германией в Великой Отечественной войне - самом кровавом и жестоком противостоянии прошлого столетия. Служба внешней разведки России вскоре будет отмечать 100-летие со дня рождения выдающегося человека, занимающего особое место в плеяде легендарных разведчиков - Кима Филби (1912-1988).

В чем же загадка и уникальность этого человека? Филби - британский подданный, который сознательно стал сотрудничать с советской разведкой, понимая, что только Советский Союз может противостоять нацистской угрозе. Имя этого человека вошло во все учебные пособия западных спецслужб. При упоминании о Киме Филби до сих пор вздрагивают в британской разведке.

Какое достижение Филби считал самым значимым в своей деятельности и будут ли когда-нибудь полностью открыты архивные материалы, касающиеся деятельности этого легендарного разведчика, рассказал в интервью РИА Новости руководитель Пресс-бюро СВР России Сергей Иванов.

- О Киме Филби известно практически все, что нового вы открыли для себя, когда изучали материалы о нем?

Это большое заблуждение - считать, что о Киме Филби известно все. Эта фигура, эта личность до конца не будет изучена ни нашими современниками, ни последующими поколениями разведчиков - слишком многогранным талантом обладал этот человек. В книге приводятся упоминания о его взглядах, о фактах из его биографии, о его отношении к тем драматическим событиям, которые происходили в мире в прошлом столетии. Те факты, которые изложены в книге, представляют интерес для ученых, исследователей, людей, углубленно интересующихся историей спецслужб. Я рад, что книга вышла в свет в этом году в преддверии столетия со дня рождения Кима Филби.

Получается, раскрыта только "вершина айсберга", а все документы о деятельности этого легендарного разведчика никогда не будут опубликованы?

Я думаю, что это именно так. В разведке так принято, что все материалы, связанные с деятельностью разведчика, до конца не раскрываются, несмотря на давность лет. На то есть объективные причины, в первую очередь это вызвано оперативной необходимостью сохранения в тайне некоторых деталей его биографии, его деятельности.

- Чем Филби особо гордился?

Для меня самым потрясающим было то, что, когда Филби спрашивали, что же главное в своей биографии он сделал, он неоднократно повторял: "Прохоровка". Для человека, который всю свою жизнь посвятил борьбе с фашизмом, оказание содействия советским войскам в борьбе против гитлеровской Германии в одном из самых сложных и драматических сражений Великой Отечественной войны было, наверное, реальным достижением. То, что Филби до конца своих дней гордился, тем, что он и его друзья смогли передать СССР материалы о планах фашистов накануне Курской битвы, характеризует человека, как истинного гуманиста, антифашиста. То, что сделала "пятерка" накануне войны, а также в ходе войны с фашизмом, заслуживает самых высоких наград и самых добрых слов сегодняшнего поколения людей, живущих на земле.

- А как уживался в этом человеке разведчик и муж, отец, семьянин?

Этот вопрос, конечно, в первую очередь надо задать Руфине Ивановне (Руфина Ивановна Пухова-Филби - жена Кима Филби. - прим. ред ). Она всегда рассказывает о нем, как о человеке очень заботливом, нежном, интеллигентном и умном. Он блестяще разбирался в психологии и тонко чувствовал собеседника. Филби всегда был опорой для жены, и она для него была той человеческой поддержкой, которая помогла ему адаптироваться в нашей жизни после приезда из-за рубежа.

- Ким Филби по рождению англичанин, а работал на Советский союз. Получается, он работал против своей Родины?

Вы понимаете, он работал не против кого-то, он работал "за". Он работал за идею создания более справедливого мира. Работал за создание антигитлеровской коалиции. Он работал за то, чтобы Советский Союз сумел победить в той страшной войне. Потому что он прекрасно понимал, что СССР - это единственная страна, которая реально может противостоять гитлеровской Германии. Его взгляды разделяло большое количество людей не только в Англии, но во Франции, в США, других странах. Скорее не против своей страны Ким Филби действовал, помогая Советскому Союзу, а за нее.

- Как СВР отметит столетие Кима Филби?

Я думаю, что это будет происходить в закрытом режиме, у нас есть воинский ритуал, когда мы чествуем ветеранов, заслуженных людей, в их дни рождения.

Деятельность Кима Филби внимательно изучается иностранными разведками в разведшколах, а наши разведчики проходят на занятиях курс о работе Кима Филби за рубежом?

СВР сильна тем, что стоит на традициях, которые заложены нашими старшими товарищами. Мы с уважением относимся не только к их сединам или их наградам, но и к их бесценному опыту. Хотел бы отметить, что книга о Киме Филби, вышедшая в издательстве "Молодая гвардия" в серии Жизнь замечательных людей, имеет огромное значение для молодых ребят, которые только пришли в разведку или для тех, которые только собираются пойти в СВР.

"Ким Филби" Николая Долгополова

О Киме Филби рассказывает книга писателя и журналиста Николая Долгополова "Ким Филби". Она была подготовлена при содействии Пресс-бюро СВР России и приурочена к 100-летию со дня рождения разведчика (1912-1988).

Для подготовки книги СВР рассекретила часть документов о деятельности разведчика в разные годы - записи Кима Филби о работе в английской разведке, его донесения в Москву, конфиденциальные сообщения, тревожное письмо резиденту советской разведки в Бейруте, опись секретных документов, переданных в Центр.

В книге также раскрывается ряд малоизвестных страниц из жизни легендарного разведчика после его бегства в 1963 году из Бейрута в Москву. В повествование вошли воспоминания вдовы разведчика Руфины Пуховой-Филби, его учеников и коллег.

Как жили прославленные «кембриджские агенты» в Москве. Как сложилась судьба их кураторов. Что сделали Ким Филби, Дональд Маклин, Гай Бёрджесс, Энтони Блант и Джон Кернкросс для нашей страны?

От слова «агент» у многих стынет кровь: в голову лезут отнюдь не литературные и страховые агенты, а агенты империализма, агенты вражеских разведок, враги народа - ими нас долго и сытно кормили. Речь пойдёт об агентах советской разведки (некоторые застенчивые чекисты публично называют их «помощниками»), о великолепной «кембриджской пятёрке», эдаком экзотическом букете из золотых роз. Давно уже погребён прах этих героев, а Англия всё содрогается и бурлит: как же так? Как они решились? Ведь они принадлежали к сливкам английского истеблишмента! Предатели, чего им было нужно? Зачем связались с варварами-русскими? Какие идеи? Ох уж эти марксизмы-троцкизмы-ленинизмы! Уж нахлебались мы ими вдоволь! А в то далёкое время они, воспитанники Тринити-колледжа славного Кембриджского университета, не нахлебались.

ДЫХАНИЕ ЭПОХИ

Они дышали идеями социальной справедливости, они штудировали старика Карла, они презирали тупых мещан, не видевших дальше недожаренного бифштекса с кровью, сами они не страдали от бедности, но не выносили страданий других (бушевал мировой экономический кризис), они люто ненавидели своё правительство, заигрывавшее с Гитлером, который уже брызгал слюной, нацеливаясь на соседей. А где-то далеко-далеко слабо маячило загадочное пролетарское государство, к нему тянулись и парадоксальный Бернард Шоу, и литературный гений Герберт Уэллс, и даже глубоко немарксистский философ Бертран Рассел. Никто не знал истинной правды о нашей стране, откровения редких туристов страдали противоречиями, многие передержки и преступления объяснялись происками буржуазной пропаганды, да и вообще для настоящих большевиков кровь была естественной необходимостью на каменистом пути к построению нового, счастливого общества. Вообще «кембриджской пятёрки» как группы типа детского сада с наставником в виде умного, как Вольтер, резидента из иностранного отдела ОГПУ-НКВД, никогда не существовало - не все знали друг друга, с каждым работали отдельно, соблюдая принципы конспирации (порой они нарушались), у каждого была своя судьба.

Джон Кернкросс и его супруга Габриэлла Оппенгейм, 1951

Фото: SPARTACUS-ADUCATIONAL.COM

КИМ ФИЛБИ. ПУТЬ В МОСКВУ

Харолд Адриан Филби, которого отец прозвал Кимом в честь лазутчика из одноимённого романа Р. Киплинга, родился и провёл детство в Индии. Его отец служил в колониальной администрации, хотя остров фарисеев ненавидел (правда, иногда он туда наведывался - поболтаться в ресторанах и клубах). С годами он превратился в крупного учёного-арабиста, страстно влюбился в арабскую культуру, и для пущей арабистости принял ислам, одевался по-арабски, стал советником короля Саудовской Аравии. Разведясь с мамой Кима, женился на рабыне короля и счастливо жил с ней в туземном домике, по которому расхаживали два огромных бабуина. Сент-Джон Филби (произносили на французский манер: Сенжен) любил и строго воспитывал своё дитя, подавляя многие его влечения. Сын обожал его до конца дней и рос скромным, доверчивым ребёнком, к несчастью, он всю жизнь чуть заикался.

Окончив Вестминстерский колледж в Лондоне (котируется наравне с Итонским), он поступил в Кембриджский университет, где глубоко увлёкся марксизмом, посещал левые тусовки. В 1933 году выехал в Германию и увидел, как после поджога Рейхстага Гитлер преследует коммунистов, связался с Коминтерном (там работала своя разведка под эгидой Москвы), затем выехал в Вену, где активизировались австрийские фашисты, вскоре убившие канцлера Дольфуса. Ким активно участвовал в помощи австрийским «левым» и связал свою судьбу с коммунисткой-еврейкой Литци Кольман, которую спас от нацистских преследований, увезя в Англию как свою жену. В Коминтерне на Кима уже давно положили глаз, и Москва решила привлечь его к сотрудничеству. Делалось это под соусом подпольной борьбы с угрозой фашизма. В начале о советской разведке речи не было, заметим, что эта схема применялась и к остальным «пятёрочникам».

Первым вербовщиком Кима был нелегал Арнольд Дейч, австрийский еврей, доктор философии, блестящий разведчик и психолог, живший в интеллектуальном лондонском районе Хэмпстед. Дейч с симпатией относился к симбиозу Маркса и Фрейда, был терпим к теориям любви славных коминтерновок Клары и Розы. Вербовочная беседа состоялась в Риджент-парке, куда Кима привела его приятельница Харт, агент нашей разведки, привела и исчезла. Риджентс-парк довольно пустынен, Дейч сидел на скамейке, а Кима попросил лечь рядом на траву и смотреть в другую сторону, словно они не знакомы. Приучал к конспирации? опасался захвата? - в любом случае Ким согласился на подпольную работу.

Помнится, когда я работал с Филби по линии английского отдела в 1975 году в Москве, он нежно вспоминал товарища Отто (кличка Дейча). Ещё он высоко ценил Большого Билла - «настоящего большевика» Александра Орлова, выдающегося советского разведчика, который в разгар репрессий предпочёл сбежать из Испании (там он служил резидентом) в Канаду, а затем в США, не желая подставлять шею под сталинский топорище. Проклятый навек системой, он умно использовал чекистские методы: проинформировал Берию, что, если тронут его или его родственников, он выдаст всю «пятёрку». Такое ласковое увещевание подействовало, и англичане продолжали благополучно работать.

Увидев в Киме перспективного агента, его начали умело «отмывать» от прилипшей левизны: работа в англо-германском обществе, связанном с нацистами, командировка в качестве корреспондента «Таймс» в стан генерала Франко (английские ненавистники республиканской Испании радовались его профранкистским репортажам). Там Ким чуть не погиб от снаряда, угодившего в машину (один человек убит, другого тяжело ранило, Ким же отделался царапинами и получил из рук Франко орден за мужество, что укрепило его статус). И наверняка погиб бы, если бы выполнил поручение всемогущего Центра убить самого Франко. К счастью, обстоятельства не позволяли этого сделать, к тому же его сочли профнепригодным для роли киллера (он говорил мне, что никогда не держал пистолет в руках, не прыгал с парашютом и, уж конечно, не мог бегать по крышам вагонов, отстреливаясь из пулемёта, как в наших кинобоевиках). Вскоре пробил роковой час: началась Вторая мировая, и Кима сами англичане пригласили в разведку «Сикрет Интеллидженс Сервис» (СИС) - сбылась мечта его советских наставников.

Сначала Филби работал в центре по подготовке агентов для заброса в Европу, затем был переведён на иберийское направление (Испания, Португалия), после войны возглавил отдел по борьбе с СССР (!). В 1945 году нависла страшная угроза: сотрудник советской разведки Волков, служивший в нашем консульстве в Стамбуле, предложил свои услуги англичанам, пообещав выдать неких бриттов, проникших в самое сердце старой доброй Англии. Дело особой важности СИС поручил Филби, он тут же сообщил о предателе в Москву, оттуда в Стамбул под видом дипкурьеров прибыли два дюжих молодца, Волкова, угостив снотворным, быстренько отправили на родину - в то время с предателями не цацкались.

Кима переводят резидентом в Анкару (заброска агентуры в Армению, Грузию), и вскоре на трамплине небывалой удачи он назначается представителем СИС в США - должность феерическая, прямой путь в шефы СИС. Именно в Вашингтоне он получает доступ к дешифрованным советским телеграммам (операция «Венона») и узнаёт, что его друг по Кембриджу Дональд Маклин находится на грани ареста как агент КГБ.

Экстремальная ситуация 1951 года. Москва организует побег Маклина в СССР в сопровождении другого «пятёрочника» Бёрджесса (Маклин настаивает на бегстве через любимый Париж, но боится там «запить и сорваться», посему Бёрджесс его сопровождает). Оба остаются в Москве, тем самым сразу же подставив Филби как «третьего», который их информировал. Филби отзывают в Лондон и подвергают жёсткому допросу. Всё это сопровождается грандиозным скандалом в прессе и парламенте и увольнением Кима. Впрочем, никаких доказательств для передачи дела в суд не наскребли, и сам премьер-министр Гарольд Макмиллан делает заявление о его невиновности. Киму регулярно выплачивают пенсию, и английская разведка направляет его в Бейрут в качестве корреспондента «Обсервера», там он продолжает трудиться на нас.

Сам Ким всегда возмущался, когда газетные грамотеи называли его «двойным агентом»: «Я всегда работал только на Советский Союз и никого не предавал». Очередной информированный перебежчик из КГБ, очередные доносы о «красном прошлом» - и в январе 1963 года Кима экстренно вывозят из Бейрута в Одессу на советском судне.

АНГЛИЙСКИЙ ЮМОР МАКЛИНА

Высокий худощавый красавец Дональд Маклин казался наиболее удачливым во всей этой компании, несмотря на то что больше других был засвечен своими левыми взглядами и чуть не вступил в компартию. Именно ему уже в 1934 году удалось поступить без всяких проблем в вожделенный «Форин Оффис» и в 1938 году получить назначение в английское посольство в Париже. (Маклин был сыном известного либерала и бывшего члена кабинета, что не могло не сыграть своей роли.) Без памяти влюбившись в Париж, Маклин бурно циркулировал в богемных кругах, там он женился на богатой американке Мелинде, которой раскрыл свою тайную связь с советской разведкой. Она восприняла это с энтузиазмом и старалась ему помогать. С началом войны оба на последнем катере перебрались в Англию, там он продолжал работать на важных участках при «Форин Оффисе». В 1944 году Дональд уже первый секретарь в английском посольстве в Вашингтоне, а в феврале 1947 года он уже директор по координации англо-американо-канадской ядерной политики. Затем важное назначение советником британского посольства в Каире…

Однако постоянное напряжение и двойная жизнь в связке с зелёным змием частенько приводили Маклина к пьяным срывам. Так, напившись до положения риз, он открыто признавался в «работе на русских» (это не принимали всерьёз, объясняя спецификой английского юмора), однажды устроил жуткий дебош, расколошматив мебель и разбив вдрызг зеркало. Его отозвали из Каира на должность… заведующего американским отделом, порекомендовав подлечиться у психиатра. Бежать в Москву в 1955 году Маклин жутко не хотел, но в результате вместе с Бёрджессом оказался в закрытом для иностранцев городе Куйбышеве (ныне Самара).

НЕУПРАВЛЯЕМЫЙ ГАЙ БЁРДЖЕСС

Третий мушкетёр советской разведки - Гай Бёрджесс, пожалуй, был самым колоритным и неуправляемым, однако высокоэффективным агентом. Помимо приверженности Коминтерну, он не мог обходиться без «гоминтерна», это открывало ему доступ в самые неожиданные и важные места, многие источники информации рождались прямо в постели. Советский разведчик Юрий Модин, тогда кудрявый и симпатичный молодой человек, недавно окончивший высшее военно-морское училище, вспоминает, что чувствовал себя не в своей тарелке перед ярко одетым светским джентльменом.

Модин старался организовывать конспиративные встречи с Бёрджессом в пригородах Лондона, где можно безопасно и обстоятельно общаться, а агент тянул его в кабачки центрального Сохо, где вереницы проституток, криминала и, конечно же, полиции. Однажды при разработке легенды встреч (для возможной случайной проверки полиции) Гай, похохатывая, предложил: «Вы красивый молодой человек, а все в Лондоне знают, что я большой охотник до хорошеньких мальчиков. Просто скажем им, что мы любовники и ищем кроватку». «Но я же дипломат, у меня жена…» - смутился разведчик и покраснел. «Чего только не сделаешь ради мировой революции!» - расхохотался Бёрджесс.

Он действительно считал мировую революцию неизбежной и Россию рассматривал в качестве форпоста этой революции. Таких же взглядов придерживались и остальные агенты. Ох и непросто было работать с Гаем! Иногда он являлся на встречи сильно подшофе, да ещё по старой аристократической привычке одевался дорого, но небрежно (измятый, в пятнах пиджак, такие же брюки, правда, ботинки обычно начищены до блеска), да ещё громко пел в пабе шлягер «Сегодня мальчики дешевле, не то что пару дней назад». Однажды при выходе из паба у него раскрылся атташе-кейс, откуда вывалилась кипа секретных бумаг. Такое случалось и у других агентов, однажды полиция задержала Маклина и его куратора с мешками (!) секретных документов, думая, что это воры тянут товары из магазина (обошлось), а Филби пришлось проглотить бумажку с кодами, когда его случайно арестовала испанская полиция.

Бёрджесс работал журналистом, подвизался и в «Форин Оффисе», и в разведке - ценная информация шла от него валом, не говоря о потоке идей и смелых инициатив. Кроме того, он был прекрасным вербовщиком.

СЭР ЭНТОНИ БЛАНТ

Четвёртый агент, Энтони Блант, тоже любил мальчиков и был завербован самим Бёрджессом, а потом передан на связь нашему оперработнику. Интеллектуал и эстет, с детства живший в Париже и впитавший французскую культуру, Блант происходил из семьи, связанной дальними родственными узами с правящей королевской династией. Довольно долго он преподавал в Тринити-колледже, активничал в антифашистских кружках, а в 1938 году добровольцем пошёл на военную службу и вскоре попал на работу в английскую контрразведку МИ-5, что было с энтузиазмом встречено советскими кураторами.

Блант добросовестно и в больших количествах фотографировал и передавал нам документы (после фотографирования их в микроплёнке отправляли в Москву), хотя двойная жизнь его изнуряла. Будучи по натуре учёным академического склада, Блант после войны уволился из контрразведки, предался изящным искусствам и отошёл от работы с нами. Он стал директором Королевской картинной галереи, получил титул сэра, написал несколько трудов по истории искусства эпохи Возрождения. Отметим, что королевский двор не обладал секретами, необходимыми советской разведке, посему ни к королеве, ни даже к принцессе Диане мы интереса не проявляли, иначе давно бы увязли в склоках, интригах, хитроумных подсидках и прочих тайнах королевской жизни, в которые так рвутся проникнуть читатели всего мира.

Скорее всего, Блант сознался в своей работе на нас, однако шпионом себя не признал, улик против него не было, МИ-6 в своей манере «замолчало» дело. В 1970-х непредсказуемая мадам Тэтчер неожиданно нарушила «молчание ягнят», и вокруг Бланта была поднята шумиха в прессе - до суда дело не дошло, но королева лишила его рыцарского звания.

ЗАНУДА ДЖОН КЕРНКРОСС

Немного особняком в кембриджском букете таится фигура Джона Керкросса, тоже выпускника Тринити-колледжа, но шотландца из семьи рабочего - он, наверное, единственный, кто прошёл бы по анкетным данным в кадры КГБ. Кернкросс посещал лекции Бланта, быстро уловившего левизну своего студента и подключившего к нему своих боевых кураторов. Джон поступил в «Форин Оффис» на год позже Маклина, переходил в разные отделы. Секретарь Уинстона Черчилля считал его «очень умным, хотя иногда и невнятным занудой». Труженик и аналитик, он по характеру был неуживчив, потому долго нигде не задерживался.

С 1938 по 1940 год «великолепная пятёрка», включая Джона Кернкросса, бездействовала, ибо резидентура испарилась - все сотрудники попали под чистки, были отозваны, а некоторые расстреляны. В 1940 году Кернкросс стал личным секретарём члена правительства лорда Хэнки, куда шла информация из военного кабинета Черчилля (тогда впервые прошли сведения о работе в США над атомной бомбой), а в 1942 году проник в самое сердце английской государственной машины, дешифровальную службу в Блетчли-парк, - мечта любого разведчика.

Собственно, самым большим успехом английской разведки по праву считается операция по дешифровке телеграмм абвера с помощью шифровальных машин «Энигма». Кернкросс проработал там недолго (ни в резидентуре, ни в Москве не хватало кадров для обработки монбланов документов), затем перешёл в разведку. После бегства Маклина и Бёрджесса в Москву, Кернкросс решил «завязать», признался в контактах с русскими, отрицая шпионство (это устраивало СИС, не желавшую скандалов), уволился и уехал в США, затем работал во Франции, где и скончался в 1995 году в живописном Провансе.

ХОЖДЕНИЯ ПО СОВЕТСКИМ МУКАМ

Как же жили-поживали прославленные агенты в Москве? Это было трудное время во всех отношениях. Потерявший все возможности агент, вполне естественно, попадал под жёсткий контроль, каждого тщательно допрашивали, выкачивая информацию, запрещали общаться с иностранцами, обязывали соблюдать общие правила игры и согласовывать все свои действия с КГБ. В то же время мы выбивались из сил, чтобы угодить своим подопечным, возили по курортам, подбирали приличное жильё, доставали дефицитные товары, обеспечивали полное хозяйственное обслуживание. Бёрджесс оказался самым проблемным: он пил и гулял, а самое страшное - непрерывно заводил знакомства среди иностранцев (в то время каждый иностранец считался потенциальным шпионом). Бёрджесс не скрывал, что он агент КГБ, открыто жил с каким-то смазливым слесарем-гитаристом (на это закрывали глаза - чем бы дитя не тешилось), ухитрялся заказывать себе костюмы в Лондоне через заезжих англичан (до сих пор его размеры хранят лучшие портные с Сэвил Роу, я сам видел в фешенебельной обувной лавке в центре Лондона очертания его ступни в альбоме знаменитых клиентов).

Когда в Москву приехал на гастроли английский театр «Олд Вик», пьяный Гай проник за кулисы, ошеломил всех актрис (его по прессе знала вся Англия), имел ланч со звездой театра актёром Майклом Редгрейвом, повествовал о своих шпионских подвигах на благо России. Но разгульный образ жизни уже в 1963 году свёл этого героического агента в могилу, а измученный КГБ облегчённо вздохнул.

С Маклином было намного легче - он сразу настроился на научную стезю и был определён в Институт мировой экономики и международных отношений в качестве старшего научного сотрудника (с КГБ отношения были холодноватыми). Приехала Мелинда с детьми (вообще, англичане вели себя корректно и допускали выезд родственников к беглецам), но вскоре закрутила роман с Филби и на время покинула мужа. Маклин вступил в КПСС, регулярно посещал партийные собрания, пользовался популярностью у сотрудников, поскольку был доброго нрава и давал взаймы. Защитил докторскую, написал фундаментальную книгу о внешней политике Англии, переведённую на русский язык.

Ким Филби, прибыв в Союз в 1963 году, с трудом привыкал к советской действительности, мучился от безделья, злоупотреблял спиртным, пока не влюбился в красавицу Руфу Пухову, работавшую в НИИ (это был четвёртый брак, от второго брака Ким имел пятерых детей). Вернувшись в англо-скандинавский отдел нашей разведки в 1974 году, я вскоре установил с ним контакт и консультировался по организации нашей работы в Англии. Его уже хорошенько «выдоили» по Англии, но он был в курсе английских дел. Вскоре решили использовать его как педагога, чему он был несказанно рад. Так появились учебные курсы Кима, на конспиративной квартире молодые разведчики, умеренно попивая виски, общались с ним, расспрашивали об английском национальном характере, быте и нравах. Ким с Руфой жили в весьма скромной квартире в Трёхпрудном переулке, дом был завален книгами, мы весьма откровенно общались за прекрасно приготовленной курицей с карри (он любил индийскую кухню, вырос же там).

Ким был весьма сдержанным и тактичным человеком. Конечно, ему не нравилось, что его опекали, но он понимал реалии тогдашнего бытия. Конечно, это была не та страна, о которой он мечтал в Кембридже. Ни Хрущёв, ни Брежнев не могли ему, типичному англичанину, импонировать, не нравилась ему ни жёсткая цензура, ни отстранённость от реальной работы. Но мы делали всё, чтобы поднять дух и укрепить его веру, он регулярно ездил в соцстраны, включая Кубу, его принимал Андропов, впервые его пригласили выступить в штаб-квартире разведки в Ясенево. Присылали ему из-за рубежа чай «Эрл Грей», серые фланелевые штаны, без которых джентльмену нет жизни, оксфордский мармелад, который обожают англичане на завтрак. Всё это как-то сглаживало жизнь жар-птицы в золотой клетке, но открыть клетку было невозможно.

Курил Филби дешёвые сигареты «Дымок», находя в них сходство с французскими «Голуаз», от дачи и машины отказался. Отметим, что и Ким, и его друзья очень щепетильно относились к деньгам, все они отвергли весьма приличную пожизненную пенсию, подчеркнув, что работают во имя идеи. Свежий воздух перестройки Ким приветствовал, однако сразу же почувствовал знакомые когти капитала и вряд ли смирился бы с властью олигархов. Умер он в 1988 году и похоронен на Кунцевском кладбище (Маклин и Бёрджесс завещали захоронить свой прах в Англии).

Постаревшие ученики Кима чтут память своего великого гуру, мы иногда собираемся своим «Филби-клубом» вместе с неувядаемой Руфиной Ивановной.

Дональд Маклин и его супруга Мелинда Марлинг, Каир, 1949

СУДЬБЫ КУРАТОРОВ

С «пятёркой» работали разные люди: иногда грубоватые, иногда мягкотелые, иногда не шибко сведущие; разведка - это не организация безукоризненных штирлицев, шагающих от Эвереста к Эвересту. Поговаривают, что даже в Кремле, как и на солнце, бывают пятна. Тем не менее все они блестяще обеспечивали работу с кембриджцами.

Разведчики-нелегалы - товарищи Рейф, Графпен, Малли (бывший венгерский священник, перешедший на сторону революции) расстреляны как враги народа, Арнольду Дейчу в известном смысле повезло: он погиб от немецких бомб, переправляясь морем на работу в США. Орлов выступил с разоблачениями Сталина в 1953 году, но на родину не вернулся (никого и не выдал). Анатолий Горский, активно работавший всю войну с агентурой, во время борьбы с космополитами был уволен (говорили, что он якобы скрыл принадлежность отца к царской жандармерии; до сих пор ломаю голову, могли ли евреи быть жандармами?).

Эффективно и смело работал с агентами Юрий Модин, однако вошёл в клинч с грозным резидентом - генералом Родиным и был отброшен от английских дел в другие подразделения, а потом ушёл на тихую преподавательскую работу. Были и другие товарищи, растворившиеся в пучинах разведки. Помнится, в конце 1950-х по указанию сверху мы просматривали дела расстрелянных коллег в целях их реабилитации. В делах сохранились описи имущества расстрелянных: воротнички для гимнастёрки, срезанные пуговицы, запонки, ремни - удивительная честность… Письма из «глубины сибирских руд» измученных цингой, совершенно больных вдов и сестёр с мольбой о помощи, рассказы об изломанных судьбах детей. Слёзы и кровь. Великая Мечта обернулась нечеловеческим экспериментом над человеками.

БОЧКИ ИНФОРМАЦИИ

Что они сделали для нашей страны? Благодаря «пятёрке» довоенная политика Англии и других европейских стран была как на ладони: тут и манёвры западной дипломатии перед гитлеровской угрозой, и подноготная переговоров Запада с СССР, и подоплёка тайного визита друга Гитлера Гесса в Англию, и план вторжения в СССР «Барбаросса». Война застала врасплох не только армию, но и разведку. Нелегальные резидентуры в оккупированной Европе потеряли связь с Москвой и к 1942 году почти все были разгромлены, наши посольства накрылись вместе с надёжной радиосвязью. Английская резидентура, по сути дела, оказалась главным источником информации (шифровальщики в посольстве работали на износ). Отметим, что англичане в то время пересылали секретные материалы из ведомства в ведомство для ознакомления, это расширяло наши возможности.

Во время войны через «пятёрку» мы получали дешифрованные телеграммы германского командования. Особенно важно, что до битвы на Курской дуге мы имели информацию о новых немецких танках «Пантера» с утолщённой бронёй и успели создать новые бронебойные орудия. У нас имелись планы дислокации вражеских аэродромов, что помогло уничтожить на земле сотни самолётов перед Курской битвой. Сталин особенно пристально следил за намерениями союзников открыть Второй фронт и опасался сепаратного мира. Во времена холодной войны доходило до крайнего обострения отношений с бывшими союзниками, разразилась война в Корее.

Невозможно переоценить информацию от «пятёрки». Например, только в 1942 году от Маклина было получено 42 тома документов! Сколько агентов, заброшенных в СССР и соцстраны, было схвачено благодаря Филби! Да разве возможно описать тот огромный вклад «пятёрки» в нашу победу? Разве можно подсчитать, сколько жизней наших солдат они уберегли? Сталин любил читать документы в переводе, особенно стенографические отчёты о заседаниях английского кабинета, сам делал выводы (иногда неверные), разведка иногда подавала свой собственный голос, но чаще подпевала или сама себе затыкала рот - кому хочется гнить в общей яме? Вклад огромен, но никто из «пятёрки» так и не получил Героя, хотя Пушкин писал, что «они любить умеют только мёртвых».

поделиться:

Как зарубежные агенты во времена Великой Отечественной войны помогли Сталину? И почему "кембриджскую пятерку" называют самой опасной шпионской группой ХХ столетия?

В доме в центре столицы много лет тихо и скромно жил один из ведущих агентов "кембриджской пятерки" Ким Филби. Квартира расположена так, чтобы избежать похищения британскими спецслужбами: проезд к зданию затруднен, подступы к подъезду легко просматриваются. В адресных книгах столицы номера телефона Филби никогда не было, корреспонденция поступала через абонементный ящик на главпочтамте.

Операция по его переброске в Москву вошла в учебники разведки, правда, бежал он второпях, буквально в том, в чем был.

"У Филби с его советским связником была договоренность: если происходит что-то очень серьезное и есть угроза жизни, и если надо бежать, то связник в определенное время проходит под окнами квартиры Филби в Бейруте. И если это бегство моментальное, то надо с собой взять газету", - объясняет журналист Николай Долгополов.

Этот самый связник прошел под окнами квартиры Филби, но без газеты, то есть бежать не надо. Филби вышел, как был - в пиджачке, с портфелем в руках, в легкой одежде. Это все, что у него было. Журналисту Николаю Долгополову об этой детали поведала жена Кима Филби в то время, когда он работал над книгой об этом разведчике. Официально бегство агента прошло гладко, на деле же связник так перенервничал, что напутал с паролем, в то время как Филби нужно было срочно вывозить из города. До его ареста оставались считанные часы.

"Если бы Филби заговорил и рассказал обо всем, что он знал, это был бы всемирный скандал, по масштабу гораздо более, я бы сказал, жгучий, тревожный, нежели тот, который разыгрался после его бегства", - утверждает Долгополов.

Так в 1963 году он появляется в Москве. Ему удалось продержаться в разведке едва ли не больше других - 30 лет на службе СССР. Конспирацию он соблюдает маниакально, а фактически проваливается, не сумев отказать в помощи другу, тоже агенту "кембриджской пятерки".

"Засветился еще в Вашингтоне, ибо поселил в своей квартире друга Берджесса. Два разведчика из одной группы не должны никогда, ни по каким правилам, жить в одной квартире. Но Филби оправдывался, он говорил, что Берджесс в то время был в плохом состоянии, Берджесс пил, Берджесс вел себя просто недостойно. В конце концов, он был просто не в физической форме. И если бы его тогда, допустим, Филби не приютил у себя, в квартире своей, если бы он его оставил вот так, на улице, не известно, что было бы хуже. А если бы Берджесс сорвался и уже тогда выдал бы всю разведку? Всю сеть британскую в Лондоне", - рассуждает Долгополов.

В Вашингтоне Филби руководит британской миссией связи. Работает с ФБР и ЦРУ. Тогда же узнает, что под подозрением Дональд Маклейн - еще один из членов их ячейки

И тут Филби допускает просчет: он просит включиться в работу еще не пришедшего в себя Гая Берджесса. Надо предупредить Маклейна. В итоге тот сбегает в Страну Советов вместе с Маклейном, а Филби оказывается на грани раскрытия.

"Их подозревали, но не было возможности доказать, потому что настолько чиста была в войну работа. Ну, вы знаете, "пятерку" даже называли, а никто членов этой "пятерки" не знал до самых последних времен - до 1980-х, до 1990-х годов даже не знали", - объясняет Александр Зданович.

Историк Александр Зданович считает, что завербовать элиту Британии в свое время оказалось легко.

1933 год, когда в Германии к власти приходит Гитлер, в Италии - диктатура Муссолини, в Америке - экономический кризис. Социалистические идеи, которые проповедует молодая Страна Советов, в моде.

"Хотелось бы подчеркнуть, что все они на начальном, как минимум, этапе работали только по идеологическим соображениям, никакой оплаты им не было. Мы приложили, я имею в виду наши старшие коллеги, те, кто работал во внешней разведке России, тогда - Советского Союза, они приложили немало усилий, чтобы сконцентрировать их внимание и внушить им идею, что вы больше принесете пользы реализации идей марксизма, коммунистических идей, если вы будете находиться на определенных государственных постах в определенных государственных структурах", - рассказывает Зданович.

Отбирают шпионов, учитывая личные связи. В частности, Филби привлек внимание своим знакомством с Риббентропом - тогда послом Германии и Великобритании. Разведать настроение нацистов уже тогда становится стратегически важным. В политике чувствуется дыхание войны.

Генерал Госбезопасности Валерий Малеванный, сам в прошлом нелегальный разведчик, знает некоторые подробности первых заданий "кембриджской пятерки" из дневника своей бабушки. В те годы Раиса Буравина руководила внешней разведкой в Европе. Операция резидента НКВД в Испании Александра Орлова и британского журналиста Филби проходила под ее контролем.

"Многие даже сейчас не знают, какова роль Кима Филби, например, в вывозе золотого запаса в 1936 году из Испании. Тогда Сталин лично приказал Орлову вывести запас. Ким Филби выезжал туда, как корреспондент английской газеты. Так четыре парохода из Картахены с золотым запасом Испании пришли сначала в Одессу, а потом благополучно были перевезены в Кремль. И это был четвертый запас золота в мире: 719 миллионов долларов привезли тогда", - говорит Валерий Малеванный.

Шпионов советская разведка вербует не только в Кембридже, но и в Оксфорде, и в Лондонском университете. Испокон веков отпрыски влиятельных семей отсюда идут прямо на большие государственные посты Британии. Так у Сталина оказываются свои люди в контрразведке MI5, во внешней разведке MI6 и в Министерстве иностранных дел Соединенного Королевства.

"Тот же Джон Кернкросс говорит в своих мемуарах, что это он выиграл Великую Отечественную войну. Ну, сначала это, конечно, смешно звучит, а если посмотреть, он в это время работал на "Энигме" так называемой, дешифраторная машина, в Генштабе британской армии. И все данные по Курской дуге, а это пять чемоданов секретных переговоров, это броня новых танков, это запасные аэродромы фашистской авиации, это новые типы самолетов, это все шифры. А мы же знаем, что доступ к этим секретным сведениям позволил выиграть на Курской дуге огромную эту битву", - рассказывает Малеванный.

Журналист Николай Долгополов, только приступив к работе над своей книгой о Филби, тоже услышал историю о Курской дуге. Именно с нее жена разведчика начнет свое интервью.

"Она говорила: "И я, и другие, когда мы Кима спрашивали: "Ким, что самое ценное, что ты сделал для своей новой Родины, для Советского Союза?" - Филби всегда, так и не выучивший русского языка как следует, он всегда говорил одно и то же, и с таким большим акцентом: "Прохоровка. Прохоровка. Прохоровка"", - рассказывает Долгополов.

Прохоровское сражение, которое произошло 12 июля 1943 года, считается самым крупным танковым сражением за всю Великую Отечественную. Этот день стал переломным в войне.

Писатель, а в прошлом - сам шпион, Михаил Любимов был лично знаком с Кимом Филби, тот не раз просил его об одолжении.

"Когда я работал в Копенгагене, он присылал виски и прочее, то, что было дефицитом в Советском Союзе. Он еще очень любил сурский мармелад - это то, что мы знаем не как мармелад, а как такой джем с корочками апельсиновыми. Они сейчас продаются, эти джемы, я их тоже очень люблю. И вот Ким был пристрастен", - вспоминает Михаил Любимов.

Два года Любимов и Филби вместе преподавали молодым разведчикам основы шпионажа. Михаил Любимов в 1960-х сам работал в Лондоне, официально - вторым секретарем посольства. Но, как он утверждает, все дипломаты считаются в народе шпионами. Едва он приходил на светский раут, его сразу спрашивали…

"Здравствуйте, вы - шпион?", отвечаю: "Да, шпион". Говорили: "Какое у вас чувство юмора хорошее!". Иногда и печатали в прессе разные фотографии, снятые на фуршетах. Ну и что? Печатали и печатали. Конечно, это огорчало, но тем не менее", - рассказывает Любимов. - По-моему, напечатали где-то человек пять наших сотрудников, а подпись такая: "С этими людьми вы можете толкаться плечами в автобусе".

В итоге Михаила Любимова попросили из Британии, едва поймали в одном кадре с человеком, за которым уже велась слежка. Любимова объявили персоной нон-грата, но сделали это так неэлегантно, что советская страна не спешила его отсылать.

"Меня не просто выгнали, они меня пытались вербовать. А англичане не указали срок, через который я должен был уехать. Ну и я сидел. Не работал, естественно, наслаждался Лондоном", - вспоминает Михаил Любимов.

Переводчик и публицист Людмила Черная в своих мемуарах пишет о встрече с Дональдом Маклейном. Оказавшись в Москве, он работает в журнале "Международная жизнь" с ее мужем. Когда впервые приходит к ним в гости, то представляется как Марк Фрезер. Много лет она не подозревала, что это тот знаменитый шпион.

"Это человек был необыкновенного обаяния. Притом, не такой человек, который хочет всем нравиться. Обаяние было как бы заложено в его характере. Очень скромный, необыкновенно интеллигентный. Я восхищалась. Никогда не говорил о себе, лишенный всякой хвастливости, и все", - рассказывает Людмила Черная. - Почему я обо всем этом говорю? Потому что очень много и в западной прессе, и в нашей прессе, в связи с Дональдом Маклейном, в связи с этой "кембриджской пятеркой", членом которой он был, очень много было написано всяких неприятных вещей".

После бегства Маклейна на Родине его иначе как предателем не называют. В СССР от него отворачиваются: иностранцев в сталинское время опасаются, за один только разговор с ними могут посадить в тюрьму. Доказывать, что работал против фашизма во имя идеи, он не станет. Первое время в Союзе бывший разведчик не может прийти в себя, много пьет.

"И однажды я видела, мы еще жили тогда в коммуналке, однажды он пришел к нам, поговорил с мужем, они быстро ушли. И муж мне сказал: "Ты знаешь, он в запое". Но потом я видела его очень много раз, и много раз спрашивала мужа, пьет ли Дональд, он говорит: "Не пьет совершенно". Дональд вылечился", - вспоминает Черная. - И я это объяснила тем, что он понимал, что вся семья уже здесь, и он в ответе за эту семью. И это гигантское чувство ответственности, которое у него, по-видимому, было, это единственное, что его тянуло всю жизнь".

Семья Маклейна не выдерживает жизни в СССР: дети и жена хотят вернуться домой. Тогда единственный раз он воспользуется своим положением в советской разведке: он просит бывших боссов выпустить семью из страны. В КГБ не забыли о том, что именно он отвечал за атомный шпионаж в США. Он как раз руководил американским Департаментом во внешнеполитическом ведомстве Великобритании, когда его заподозрили и пришлось бежать. Спасли по личному приказу Сталина.

"И эта информация была крайне важна для Советского Союза. Когда произошла бомбардировка Хиросимы и Нагасаки, стало понятно, что американцы таким оружием обладают, и нам надо было сделать все, для того чтобы получить информацию о ходе, дальнейшем развитии событий, и успеть в создании противовеса, я имею в виду атомного оружия, а потом - водородного оружия", - говорит историк Александр Зданович.

"Кембриджская пятерка" в годы Второй мировой войны оказывается в центре событий. Обычно недоверчивый Сталин прислушивается к их донесениям. Особенно, когда двойные агенты доказывают свою преданность.

Так, еще один человек из ячейки Энтони Блант - рыцарь и родственник самой британской королевы - смог пролоббировать ленд-лиз для Советского Союза: так называлась американская программа господдержки.

А в 1943 году Блант уже отличится во время Тегеранской конференции. По данным британской разведки, Гитлер готовит покушение сразу на всех лидеров стран-союзниц.

"Лично адмирал Канарис приезжал в Тегеран - возглавить группу. И мы же знаем, что тогда Энтони Блант тоже ездил в Тегеран, он по приказу MI6 подготавливал условия для Уинстона Черчилля. Ведь это же не просто, подготовить резиденцию, охрану, какие-то определенные мероприятия - этой подготовкой занималось как раз Министерство иностранных дел", - рассказывает Малеванный.

Работа двойных агентов идет слаженно, как вдруг удар: Александр Орлов, тот самый резидент, который работал с Филби в Испании, не возвращается в Советский Союз.

"То, что произошло уже после войны, когда деятельность этой "пятерки" была раскрыта, ведь очень сложная ситуация была у руководства разведки. Представьте себе, когда один из зачинателей этого убежал, так прямо скажем, стал изменником, убежал в Соединенные Штаты. И очень сложно было принимать решение", - считает Александр Зданович. - Я знаю, например, что само отношение к "пятерке" менялось в структурах разведки именно из-за этого фактора, потому что логично было предположить, что Орлов как минимум выдал эту "пятерку", и они работают под контролем английской контрразведки. Это же логика была такая. Но итоге все убедились, что Орлов молчал про "пятерку", и она работала добросовестно, все ее члены работали добросовестно, давали нам очень важную, стопроцентно правильную информацию".

Имя пятого члена "кембриджской пятерки" Джона Кернкросса становится известно уже в 1990-е годы, после того, как в США бежит еще один бывший советский разведчик. Он его и выдает.

"Должен вам сказать, хотя я всю жизнь работал в английском отделе, а уже перед отставкой я руководил вообще английским направлением, я не с самого начала узнал о том, что у нас вообще такие были агенты", - говорит Михаил Любимов. - Что касается конспирации, вообще она была на высоком уровне в КГБ, и в разведке в частности, поэтому никто, во-первых, не задавал никаких вопросов дурацких. Сидел там один мужик у нас, очень серьезный, малообщительный, у него были все дела этой "пятерки". И все, больше никто о нем не знал. Он докладывал в свое время на самый верх".

Кернкросс в это время уже стар для преследования. Он тихо уходит на пенсию и уезжает жить во Францию. Самый громкий скандал разгорается как раз после бегства Филби, после отъезда Маклейна и Берджесса. Когда он предупредил их, в английском парламенте поднимают вопрос и о его ненадежности, ведь они вместе работали.

Становится понятно, что в разведке есть "крот". Министр иностранных дел официально заявляет, он уверен: Филби не предатель. Когда тот тоже исчезает в Советском Союзе, правительство вынуждено подать в отставку.

"Бывали дни, когда Ким не мог вообще спать. Сколько уже лет прошло. Он садился, наливал чай, кофе, курил беспрестанно - и слушал свое радио "Фестиваль", которое всегда было настроено на волну "ВВС". Или спускал ноги и часами читал книги", - рассказывает Николай Долгополов.

Ким Филби получает советское гражданство, женится на русской, живет в достатке. Но он скучает по дому, по работе. В Москве шпион экстра-класса оказывается не у дел, ему остаются только редкие встречи с молодыми разведчиками и интервью под присмотром КГБ о "кембриджской пятерке".

"И когда ему говорили, что "вы предали Родину, вы - предатель", он говорил: "Как я мог быть предателем, когда я дал клятву служить своей Родине и своей разведке? А моя разведка - это советская, русская, российская разведка. Я не был предателем. То есть потом уже, годы спустя, я действительно стал работать на английскую разведку, так сложилась судьба. До этого же я был просто журналистом. И я никого не предавал: я дал клятву и клятву до конца дней своих сдержал. И если бы снова представилась мне возможность пройти весь этот путь, я бы снова этот путь прошел и прошел именно таким образом", - рассказывает Долгополов.

Руфина Пухова-Филби: "Он не считал себя предателем"

Шпион ХX века, почти руководитель британской разведки МИ-6 и одновременно выдающийся советский агент Ким Филби в последнее время не раз попадал в новостные сводки. Сначала были рассекречены документы, которые он добывал в годы войны и которые помогли изменить сам ее ход, затем открыли выставку в его честь и, наконец, портрет Филби украсил галерею народного художника СССР Александра Шилова.

Но приблизило ли все это нас хоть немного к пониманию того, каким он был? Чем жил? Как относился к тому, что его считали в родной Британии «предателем века»? К чему так и не смог привыкнуть за годы жизни в Москве настоящий английский джентльмен?

Ответы на эти вопросы знает один-единственный человек - его вдова, Руфина Пухова-Филби. Величайший разведчик эпохи, который сумел обвести вокруг пальца самого Черчилля и остаться нераскрытым более 30 лет, дрожал, стоя у окна, если она опаздывала домой хотя бы на полчаса. История любви великого разведчика - в откровенном интервью его возлюбленной Руфины ФИЛБИ.

Ким и его любовь Руфина.

«Я - английский мужчина»

- Руфина Ивановна, полагаю, что разведчики не знакомятся на улице. Как вы впервые встретились с Кимом Филби?

Я никогда не работала в разведке и не имела к ней никакого отношения. Была в Центральном экономико-математическом институте редактором. Но там же переводчиком трудилась моя подруга Ида, которая стала женой офицера британской разведки Джорджа Блейка, который приехал в СССР в 1965 году (английский разведчик, работал на СССР, приговорен к 42 годам, бежал из английской тюрьмы. - Прим. авт.).

Ида как-то обмолвилась, что к ним приходил очень интересный человек, Ким Филби. Так я в первый раз услышала это имя. Но тут же забыла. Потом Ида попросила достать для всей семьи, включая маму Блейка, билеты на американский спектакль, который показывали в Москве (а у меня была такая возможность - моя мама работала в Доме актера). Это было в августе 1970 года. Встретились мы перед спектаклем, и я увидела рядом с Блейками незнакомого пожилого человека и юношу. Это был Ким и его сын, который гостил в Москве. Тогда нас и познакомили.

Ким неожиданно сказал мне: «Снимите, пожалуйста, очки. Хочу видеть ваши глаза» (был очень солнечный день, я, еще выходя из дома, надела солнцезащитные очки). Я приспустила свои очки и посмотрела на него поверх них с нескрываемым удивлением.

Мы пошли с Идой впереди, болтая, как обычно, а мужчины позади (на концерт Ким не попал, потому что лишнего билета купить у театра не удалось).

Уже потом, когда мы жили вместе, он сказал, что в течение этих «секондс», когда я шла впереди него, он твердо решил, что женится на мне. Я его спросила: «Но почему? Ведь ты не мог даже толком разглядеть меня, ты все время шел сзади». Он ответил очень смешно: «Если бы ты знала, как ты гуляешь!». То есть ему понравилась моя походка! По-русски он говорил не слишком хорошо, но я его никогда не поправляла, потому что это было забавно. Наоборот, я старалась запоминать его фразы.

- А вам он понравился сразу?

Мне даже в голову не приходило влюбиться в него. Я просто воспринимала его как приятного человека. Почему-то обратила внимание, что у него очень интересный профиль.

Мне было 38 лет, ему 58. Он на 10 дней старше моей мамы. У него за спиной не один брак, пятеро детей. Я никогда не была замужем и не стремилась к этому. Почему? Сама не знаю. Я никогда не любила слово «судьба», но уже потом, прокручивая свою жизнь как кинопленку, я понимала, что могла выйти замуж за этого, за того, за третьего, но почему-то все не сросталось, как будто я ждала именно Кима. И я с ужасом думала: а вдруг бы я его не дождалась? Как бы я жила с кем-то еще? Никто даже близко не мог с ним сравниться. Он был такой деликатный, тонкий. Идеальный мужчина.

- Правда, что вы поженились через несколько дней после первого знакомства?

Да. Он сделал предложение уже на третьей встрече.

Вторая была на даче у Блейков, куда меня пригласили. Помню, Ким привез огромную сумку, в которой были кастрюля, сковорода, петух, вино, белые грибы. Он сказал, что приготовит петуха в вине. Нам с Идой доверил только почистить грибы, остальное все сделал сам. Ким вообще замечательно готовил.

Ужин затянулся. Я удалилась спать, но комната была рядом с верандой, где сидел Ким с мамой Джорджа, которая в свои 80 лет потягивала водочку наравне с мужчинами. Они болтали по-английски с Кимом. Все было слышно. Я не понимала ни слова, но там все время повторялось мое имя. Потом вдруг в полной тишине я услышала скрип двери и увидела красный огонек, который ко мне приближался. Это в мою комнату зашел Ким с сигаретой (он не расставался с куревом до самой смерти). Он сел на краешек моей кровати и торжественно сказал: «Я - английский мужчина». Это было почему-то очень смешно. Я заметила сквозь смех: «Конечно-конечно, вы - джентльмен». Он встал и вышел, но снова вернулся через пару минут и сказал то же самое. Это повторялось раз пять. У меня уже началась истерика от смеха. Наконец он ушел спать. Наутро мы пошли в лес погулять, он был очень серьезен. Я подумала, что ему неловко за «ночные похождения», и подарила ему в шутку сорванный колокольчик. Если бы вы знали, как он с этим цветком носился потом по всему дому, подбирая ему вазочку!

Малая толика наград Филби.

Вскоре он организовал ради меня поездку по Золотому кольцу (в путешествие мы отправились на машине Блейков). Я уже чувствовала его неравнодушное отношение ко мне, мне было неловко, так что я старалась всю поездку держаться поближе к Блейкам. В какой-то момент Ким не выдержал, схватил меня за руку (был отличным пловцом, у него осталась хватка), посадил на скамейку и серьезно сказал: «Я хочу женАться с тобой». Я тогда даже не засмеялась над тем, как он забавно произнес это слово. Я онемела. Потом начала лепетать, мол, мы едва знакомы, вы не знаете меня. Он на это отвечал: «Нет! Я вижу тебя насквоЗ» (слово «насквозь» он произносил очень смешно с акцентом на «з»). Я стала его пугать, говорить: «Я ленивая, не хозяйственная, не умею готовить». Он отвечал: «Это неважно. Я буду сам все делать». Под конец он спросил: «Могу я надеяться?» Я высокомерно сказала «да» - скорее чтобы отделаться. Но вскоре мы поженились!

- Вы никогда не жалели об этом?

Конечно, нет. С ним было очень легко! Он меня назвал комедианткой за то, что я любила смеяться, поддевала его. У самого Кима очень тонкое чувство юмора.

За все годы нашей совместной жизни он единственный раз сделал мне замечание (и то очень мягко). Вот как это случилось. Он купил мне за валюту халат, который был красивее всех моих платьев (у меня вообще был скромный гардероб). И в нем я до обеда проходила. А муж мне сказал: «Такая леди, как ты, не должна днем ходить в халате». Он всегда подчеркивал, что я - леди.

- А где вы с ним жили?

Я переехала к нему в квартиру - она в самом центре Москвы, была выдана ему советским правительством в благодарность за его заслуги (здесь Руфина Ивановна живет до сих пор. - Прим. авт.). Ким сразу сказал, что кухня - это его территория. Он мог приготовить все что угодно, но особенно ему нравилось запекать в духовке. Его любимое блюдо - индийское карри из баранины. Нам специально из Индии привозили специи для него.

Ким боготворил мою маму, для нее была отдельная комната в нашей квартире (она часто приезжала). Они беседовали часами, и за этим можно было наблюдать как за спектаклем. Ким говорил по-английски, мама по-русски (по-английски она не понимала ни слова). Но они общались очень увлекательно. Мы сами часто ездили к маме, Ким обожал ее блины, которые она потрясающе готовит.

Он любую мелочь воспринимал с благодарностью. Меня он постоянно благодарил за заботу и внимание, что поначалу было даже немного дико. Ведь обычно мужчины принимают это как данность. Но Ким мне как-то сказал: «У меня все время брали. А ты даешь».

Руфина Ивановна и обозреватель «МК» у памятной доски в честь разведчика.

«Он не считал себя предателем»

- Вы с самого начала знали, что он величайший разведчик?

Нет, конечно. В СССР была тогда про него всего одна статья в газете - «Здравствуйте, товарищ Ким». Я ее не читала, но и те, кто читал, не могли понять, кто такой этот Ким? В те времена в СССР приезжали какие-то коммунисты из-за границы. А потом, когда я стала жить с Филби, я увидела в его библиотеке целые полки книг, посвященных ему. На обложках было его имя и портреты. Но все они были на иностранном языке. Я не понимала о чем, но тогда я осознала масштаб личности.

- Свою книгу величайший советский разведчик посвятил вам?

Да, он написал в самом начале, что жены всех разведчиков несут бремя особого рода, потому что им не разрешается знать ничего о работе их мужей.

- И вы совсем ничего не знали?

Ну, что-то он, конечно, рассказывал - то, что уже не было большим секретом. Он, к примеру, с гордостью говорил о Курской дуге. Исход битвы во многом определил ход войны, а те сведения, что передал Ким СССР, были бесценны. Он передал в Центр, что немцы при наступлении на Курской дуге делают ставку на танковые дивизии, что советские орудия не смогут пробить «Тигры» и «Леопарды», у которых мощная бронезащита. Получив эти сведения, наши уральские заводы до начала битвы создали новые бронебойные снаряды. СССР был готов к наступлению. Но длина Курской дуги более 200 км, надо было знать, куда ударит немецкая армия. Ким передал, что это будет деревня Прохоровка. И советское командование поверило его информации, все силы были стянуты именно туда, резервы. А ведь Черчилль пытался дезинформировать советское правительство, уверяя, что у него есть данные, будто немцы отказываются от наступления и будет передышка.

- Ким объяснял, откуда у него были все данные немцев?

Британцы сумели добыть шифры немцев. Это была система обмена сверхсекретными данными. Немцы были абсолютно уверены в ее надежности. Черчилль получал всю информацию о планах фашистов, но он не делился ей с СССР.

Ким с самого начала войны работал в британской МИ-6 и имел доступ к этим секретным документам. Очень много информации поступало и от других членов Кембриджской группы. Он любил говорить: «Тогда были очень энергичные времена. Время тикало как бомба, отсчитывая каждое мгновение».

- Его обижало то, что на родине его считали «предателем века»?

Он сам никогда не считал себя предателем. Ким всегда был верен своим убеждениям, которые заключались в работе на интересы не отдельного государства, а всего человечества. Он был антифашистом. Нужно понимать, кем вообще был Ким.

Он «голубых кровей» (у него были родственники в королевской семье), окончил кембриджский университет, придерживался самых прогрессивных взглядов. Когда Филби был 28-летним журналистом «Таймс», его привлек к работе советский разведчик-нелегал Арнольд Дейч. Прозвучало четкое предложение работать на советскую разведку. Ким согласился совершенно сознательно, потому что искал контакты, где может приложить свои силы в борьбе с фашизмом. Он не мог смириться с идеей уничтожения евреев и всеми прочими настроениями, которые царили в Германии. Он попал в британскую разведку МИ-6 уже после того, как стал помогать советской разведке. Они сразу увидели, что Ким - аналитик, психолог, стратег. И это была идея советской внешней разведки - ему работать в МИ-6. Когда он, работая в британской разведке, передавал документы СССР, то делал это с одной благородной целью - спасти мир от фашистов.

- Как он обычно передавал информацию в Центр?

Он сначала пытался что-то перерисовывать, переписывать вручную. Но это долго и муторно. Потом он стал выносить файлы, чтобы их перефотографировать. Ну а оригиналы возвращал на место. Донесения Кима докладывались лично Сталину. Тот знал практически все благодаря Киму Филби. И когда встречался с Рузвельтом и Черчиллем, чувствовал себя совершенно уверенно.

- Ким рассказывал про то, как стал главой отдела британской разведки по борьбе с СССР?

Он был на очень хорошем счету в британской разведке. Советская разведка немного помогла, чтобы Филби занял место своего босса. Если бы не это, возможно, мы все, жители Москвы, погибли. Ведь Черчилль агитировал Трумэна сбросить ядерную бомбу на Москву. СССР не смог бы ничем ответить...

- У Филби много наград, но правда ли, что он сам не очень любил их?

Ну почему же, он ценил их. Он единственный в мире имел государственные награды за заслуги в разведке от двух государств. Получил их от английского короля и от Сталина. Но больше всего Ким дорожил орденом Красного знамени, считал, что награжден именно за информацию по Курской битве.

- Ким переживал, что его слишком рано раскрыли?

Он больше 30 лет работал на советскую внешнюю разведку. И в 1963 году в связи с угрозой провала вынужден был приехать в СССР.

Задолго до этого, в августе 1945 года, сотрудник советского посольства в Турции Константин Волков в обмен на политическое убежище в Британии предложил раскрыть имена трех агентов Москвы в Британии, среди них был Филби. Но советская разведка узнала об этом. На встречу с Волковым от британской МИ-6 в Турцию поехал сам Ким. Не удивительно, что после этого визита оказалось, что никакой Волков никогда не работал в посольстве и что такого советского дипломата не существует (с таким докладом Ким вернулся в Лондон). В действительности же Волкова арестовали, доставили в СССР, осудили на 25 лет за измену родине. Но вы, наверное, знаете, что, когда Ким попал под подозрение, руководство не смогло найти доказательств его работы на СССР. Следствие длилось не один год, несколько месяцев были только допросы. Ким даже дал в Лондоне пресс-конференцию. И тогда все обошлось.

Он не обижался на своего друга Берджесса, одного из Кембриджской группы, из-за побега которого подозрения пали и на Филби?

Побег Берджесса фактически разоблачил Филби. Но Ким любил друга до последнего. Шляпу, которая досталась от Берджесса, носил постоянно, хотя она ему не шла. У нас дома стоит кресло Берджесса, оно с такими «ушками» на спинке. Ким шутил, что это для того, чтобы не продуло. Незадолго до своей кончины Берджесс хотел повидаться с Кимом, но ему сказали, что якобы Кима нет в Москве. А самому Киму об этом даже не сообщили. Он очень переживал.

- Филби смотрел главный советский фильм про разведку «Семнадцать мгновений весны»?

Да. Смеялся очень. Говорил, что с таким выражением лица наш разведчик не продержался бы и дня. Ким сразу располагал к себе. Обаяние у него было такое, что ему хотелось все рассказывать. И он уже в Москве одно время учил молодых разведчиков этому очарованию. Придумывал ролевые игры. Сам играл роль то МИДовца, то офицера-пограничника.

- Рассказывал о приемах в разведке?

Он говорил, что есть секреты, о которых даже мне знать нельзя. Но вот рассказывал про то, как понял, что пора бежать. Была договоренность, что связной проходил в определенное время под его балконом. Если с пустыми руками, то все в порядке. Если в руках газета или книга - это знак необходимости срочного побега.

Рабочий кабинет Филби.

«Он так и не привык к русским традициям»

- Как Ким проводил день?

Утром он просыпался в 7 часов и, что бы ни случилось, сидел у приемника, слушал Би-би-си со стаканом свежего чая с лимоном.

Он любил читать. Выписывал американские и британские газеты - «Таймс», «Трибьюн»... Мы ходили вместе забирать их на Главпочтамт раз в неделю. Но газеты не всегда были свежие, иногда нам их давали уже недельной давности, это раздражало Кима. Я вскоре тоже могла читать на английском (учила язык, потому что было неприятно: когда к нему приходят гости, все говорят по-английски, а я ничего не понимаю).

Читал много классики на английском. Еще в университете он перечитал всего Достоевского, Чехова, Пушкина - был знаком с русской литературой. Но в Москве он любил все это перечитывать. Возле кровати стоял столик, на нем книга и пепельница. Ким мучился бессонницей, и я часто просыпалась среди ночи и видела, как он увлеченно читает и курит.

Любил музыку, особенно Вагнера. Часто, бывало, начинал сам дирижировать. Вообще он признался, что мечтал стать дирижером. Если напевал, то это было приятно слушать - у него такой бархатистый голос.

Еще Ким любил гулять. Москву изучил полностью, сам составил карту, знал город лучше меня. Он знал всю флору и фауну, каждый уголок, каждую клумбу.

- Он говорил, что скучает по Британии?

Нет. Он говорил, что там сейчас все изменилось, что ему вряд ли бы понравилось жить в Лондоне. К тому же он был реалистом. Он понимал, что никогда не вернется.

Как-то он сказал «у нас», имея в виду Англию. Я его поправила: «Теперь тебе надо говорить «у них». Он ответил: «Правильно». И больше не ошибался.

Но, конечно, он оставался англичанином. Он не мог привыкнуть к тому, что люди опаздывают. Вот звонит ему человек, говорит, что будет через 10 минут. Время проходит, того нет. Ким уже нервно шагает по прихожей, ждет. А человек может появиться через 40 минут, через час, не позвонив и не предупредив, не извинившись. Кима это приводило в недоумение, шокировало. И это было на каждом шагу.

Он не принимал хамства, не понимал отношения русских мужчин к женщинам.

Рассказывал массу забавных историй. Как-то он в универмаге «Елисеевский» открыл дверь, чтобы пропустить женщину. Женщина прошла, и за ней хлынул поток, в основном мужчин. Он сказал: «Я, как швейцар, держал эту дверь».

В метро ему очень сложно было (машины у нас не было, мы или такси вызывали, или на метро). Это была мука ездить с ним. Знаете, как толпа идет, он пятится и всех пропускает и на эскалатор, и в вагон. Я его постоянно теряла в метро.

Был случай, когда молодая девушка в вагоне встала, чтобы уступить ему место (он седовласый уже был). Что с ним сделалось! Он покраснел, спрятался куда-то в угол. Он никогда не сидел в присутствии женщин. Каждый раз, когда я входила в комнату, он вскакивал с кресла. Я говорила: «Это невозможно - так жить!». Но он по-другому не мог.

- Руководители государства бывали у вас в гостях?

Нет, только руководство внешней разведки. Андропов несколько раз приглашал в Кремль. Но это было официально, по-деловому.

А так к нам часто приходили сотрудники КГБ. Часто они предупреждали, что придут на день рождения. Кима удивляло, что все сами себя приглашали на его день рождения. А нас к себе, кстати, они почему-то не приглашали.

У этого радиоприемника проводил каждое утро «шпион XX века».

- Ким полюбил русские развлечения - охоту, рыбалку?

Рыбалка была для него испытанием. Помню, он ездил рыбачить в Вологду на несколько дней и, вернувшись, рассказывал, какой это кошмар. «Я не спал эти дни. В моей палатке то и дело появлялись странные шумные люди. И каждый был с очередной бутылкой».

- Прямо будто сюжет из «Особенностей национальной рыбалки»! Но ведь англичане любят выпивать, разве нет?

У них это возведено в ранг искусства. В 17 часов - ти тайм, в 18 - ринг тайм. Ким в это время наливал себе чуть-чуть виски, обязательно с водой. Мне - коньяк с апельсиновым соком, это называлось «цветок апельсина». Мы пригубляли - и все.

В какой-то период Ким стал увлекаться. Я не могла на это смотреть. Он говорил про меня: «Бедное сердце, которое не умеет веселиться». Но какое тут веселье? Мои замечания он выслушал молча, свесив голову. И вдруг сказал: «Я боюсь тебя потерять. Больше этого не будет». И слово свое сдержал.

- Вы с ним путешествовали?

Только по соцстранам. Но мы побывали даже на Кубе. Ехать мы могли только на сухогрузе, чтобы не было ни одной остановки и ни единого пассажира. Пароход длиной 300 метров был весь наш! Вообще Филби охраняли все 18 лет, что он прожил в СССР, опасались похищения. И его всегда сопровождала «свита». Иногда даже его, очень терпеливого и терпимого человека, это выводило из себя. Он даже как-то сказал: «Я хочу гулять только с моей женой». А на пароходе мы были одни (не считая команды). В дождь, шторм мы стояли на маленькой палубе вдвоем, смотрели на море и были счастливы безмерно. На обратном пути шел снег, но и это было абсолютным счастьем!

- Руфина Ивановна, прошло уже тридцать лет, как он ушел от вас. Скучаете?

Это не передать словами. Я вспоминаю, как он стоял у окна и ждал меня. Однажды я задержалась с подружкой после кино, а он высчитал, когда закончился сеанс, сколько мне нужно на дорогу, и ждал, ждал... Когда я вошла, он дрожал. Так переживал, что что-то со мной случилось. Никто никогда не ждал меня так. Ким Филби был и остается для меня идеальным мужчиной.

СПРАВКА «МК»

По западным оценкам, К.Филби является наиболее известным советским разведчиком. Его кандидатура рассматривалась для назначения на пост руководителя СИС. Когда в 1967 г. были преданы гласности сведения об истинной роли К.Филби, бывший сотрудник ЦРУ М.Коуплэнд, знавший его лично, заявил: «Деятельность К.Филби в качестве офицера связи между СИС и ЦРУ привела к тому, что все чрезвычайно обширные усилия западных разведок в период с 1944 по 1951 год были безрезультатными. Было бы лучше, если бы мы вообще ничего не делали».

Самое интересное за день в «МК» - в одной вечерней рассылке: подпишитесь на наш канал в .

Ким Филби - личность известная. Очень известная. Шутка ли, советский агент-нелегал, который работал в самом сердце английской разведки около тридцати лет, а когда оказался на грани провала, просто ушел в Советский Союз. Ушел, конечно, очень «не просто», но главное - результат. А результат оказался стопроцентным. В СССР Филби считают одним из величайших разведчиков эпохи. В Великобритании - одним из величайших предателей, нанесшим огромный урон интересам британской короны. Но, несмотря на такую известность, история его жизни, как и подобает истории жизни разведчика такого масштаба, до сих пор окутана легкой дымкой недосказанности и порождает больше вопросов, чем дает ответов.

Мальчик из хорошей семьи

Вообще-то англичанин Гарольд Адриан Рассел Филби родился в Индии. Обыденное дело для Британской империи. Шел 1912 год. Семья была, что называется, из элиты. «Голубая кровь». Его отец, Гарри Сент-Джон Бриджер Филби, был британским чиновником при правительственном кабинете местного раджи, то есть работал, по сути, в британской колониальной администрации. Еще он занимался востоковедением и был очень известным арабистом. Мало того, Ким (это прозвище будущему советскому разведчику дали в детстве в честь героя наиболее популярного романа Киплинга) - достойный продолжатель старинного английского рода. Его дед по линии отца владел кофейной плантацией на Цейлоне. А женой этого деда, стало быть, бабушкой Филби, была Квинти Дункан. Вот эта самая бабушка происходила из семьи потомственных военных. Как сказали бы сейчас - династии. И одним из представителей этой династии является не кто иной, как фельдмаршал Монтгомери.

По дороге высшего общества

Что мы видим далее в биографиях Кима Филби? Далее мы видим обычный путь отпрыска старинного рода. Воспитывали его не в Индии. В Англии. Занималась этим делом как раз бабушка. Видимо, воспитывала хорошо - паренек окончил Вестминстерскую школу с отличием. Ну и в 1929 году, как и подобает будущему представителю английской элиты, начал обучение в Тринити-колледже Кембриджского университета. А вот потом начинается нечто невообразимое.

Социалист? Не может быть!

А дальше биографы Кима Филби сообщают нам, что тот уже в Кембридже был социалистом. Да, юноша из хорошей семьи. Старинный английский род и всё такое. Социалист. Мало того, через четыре года он оказывается в Австрии, где принимает деятельное участие в работе… Международной организации помощи борцам революции. Это, чтобы вы лучше понимали, не просто организация сочувствующих бездельников. Нет. Это коммунистический аналог Красного Креста. И создан он был по решению Коминтерна.

«Откуда у парня испанская грусть»

Кстати, да. Откуда? Откуда весь этот крутой революционный коммунистический замес, в конце концов приведший Филби в Испанию времен гражданской войны, а потом и в Советский Союз? Читаем еще раз его биографию и обнаруживаем, что один из тех, кто писал о Гарольде Адриане Расселе Филби, сообщает прелюбопытнейшие известия. Оказывается, папа Филби, тот, который Гарри Сент-Джон Бриджер, был не просто чиновником колониальной администрации. Он был советником Уинстона Черчилля, он был министром внутренних дел в Месопотамии, он был советником и, как пишут, могущественным советником короля Ибн Сауда. Он принял мусульманство с именем Хадж Абдаллах, он взял второй женой саудовскую девушку-рабыню, он был английским шпионом, и он при этом… с огромным презрением относился к своему классу, считал британскую бюрократию бестолковой и не принимал официальную политику Британии на Ближнем Востоке. Вот, дескать, отсюда у Филби-младшего нелюбовь к британскому правящему классу и социалистические настроения. Но, оказывается, это вовсе и не удивительно, потому что у большинства английских интеллектуалов того времени неприятие британского истеблишмента просто зашкаливало. Быть коммунистом было почетно, а Маркс был иконой. Вот так.

Большие разночтения вызывает вопрос о том, когда, собственно, Филби стал работать на советскую разведку. Все, однако, сходятся в том, что привлек Кима к работе на разведку СССР советский разведчик-нелегал Арнольд Дейч.

Только вот где и, самое главное, когда? Кто-то считает, что это случилось, когда Филби был спецкором «Таймс» в Испании, во время тамошней гражданской войны. Кто-то говорит, что он стал работать на советскую разведку еще в Англии в 1934 году. Третьи также говорят об испанском периоде Филби, но настаивают на том, что работал он тогда не на советскую разведку в чистом виде, а на разведку Коминтерна. Хотя, в принципе, это в немалой степени одно и то же, да к тому же еще большой вопрос, что это такое - «разведка Коминтерна»? Интересно, что некоторые авторы приводят мнение, которое якобы принадлежит британским правительственным кругам. Вроде бы там считают, что Ким стал работать на разведку СССР уже в ходе Второй мировой войны. Причем имеется в виду, скорее, не Вторая мировая, а именно наша Великая Отечественная, то есть период с 1941 года. Но это и понятно: британцам, возможно, просто не хочется признавать, что они взяли советского разведчика на работу в знаменитую МИ-6 (SIS). А так вроде получается по их версии, что сначала он стал британским разведчиком, а потом уже был завербован Советами.

Награды двух разведок

Что самое занимательное в истории Кима Филби, так это, что в МИ-6, куда он попал в 1940 году благодаря еще Гаю Бёрджессу, также работавшему на СССР, его сделали главой отдела контрразведки. То есть он фактически беспрепятственно мог иметь контакты с людьми, подозревавшимися в качестве советских шпионов. Это на самом деле было замечательное прикрытие. А еще более замечательным оно стало в 1944 году, когда Филби поставили руководить отделом, который занимался противодействием советской и коммунистической деятельности в Британии. Ким вообще считался восходящей звездой британской разведки. Был одним из ее руководителей, при этом не за страх, а за совесть работая на Советский Союз. В результате Филби был награжден правительством Британии и советским правительством. Причем советские награды были очень весомыми: ордена Ленина, Красного Знамени и Отечественной войны I степени.

Самые весомые достижения

Достижений у советского разведчика Кима Филби хоть отбавляй. Ведь он выполнял очень серьезные и щепетильные задания МИ-6, а значит, имел прекрасную возможность передавать важные сведения для Советского Союза. По некоторым данным, Филби только за время ВОВ передал для Москвы более девятисот документов.

Но, по словам его четвертой (и последней) супруги Руфины Пуховой, на которой он женился, когда окончательно перебрался в СССР, своей главной заслугой он сам считал информацию, которую передал в центр перед знаменитой битвой на Курской дуге, от исхода которой во многом зависел собственно и исход самой войны.

Ким не только сообщил, что немцы будут делать ставку на свои тяжелые танки, но точно указал на деревню Прохоровку как место основного удара. Этим сведениям поверили, провели необходимую подготовку и… результат известен. Но сама Руфина Пухова акцентировала внимание на еще одной крайне важной информации, переданной Филби в Москву.

Это информация о том, что Черчилль будто бы давил на Трумэна, чтобы заставить того… сбросить ядерную бомбу на Москву.

Возможно, имеется в виду операция «Немыслимое», которую в оборонительном и наступательном варианте разрабатывали по заданию Черчилля уже в 1945 году.

Правда, о ставке на атомную бомбу в этой операции говорят редко. Подавляющее большинство экспертов сходятся во мнении, что это была операция, в которой предполагалось использовать обычное вооружение. И она была отклонена военными, которые посчитали, что быстрой победы над СССР объединенные британо-американские силы не добьются, и это приведет к тотальной войне, фактически к Третьей мировой, в которой шансы на победу станут очень сомнительными.

Провал без провала

Сказать, что Филби «провалился», нельзя. Он вообще за свою карьеру несколько раз выручал тех советских агентов, которые оказывались на грани провала.

А в 1951 году, работая в Вашингтоне, в том числе с ЦРУ и ФБР, он узнает, что под подозрение попали да советских агента - Дональд Маклин и Гай Бёрджесс. Филби с огромным риском для себя самого предупреждает их и… сам оказывается под подозрением. Фактически на грани провала.

Маклин и Бёрджесс вместе с Филби и Энтони Блантом считаются членами так называемой «Кембриджской пятерки», которая якобы представляла из себя ядро советской шпионской сети в Британии.

Почему «Кембриджская»? Потому что всех их будто бы завербовали во время учебы в Кембридже. Почему «пятерка»? Потому что есть мнение, что изначально это была ячейка Коминтерна, а такие ячейки состояли из пятерок. Сам Филби насмехался над этим. Он говорил, что его и других завербовали вовсе не в Кембридже, что у каждого была своя судьба, а вместе работать они стали уже позже. Также он утверждал, что в Кембридже не было никакой ячейки Коминтерна, потому и не определен пятый член «пятерки», которого без устали искали, да так и не нашли.

Кстати, из четверых раскрытых агентов трое, Филби, Маклин и Берджесс, были удачно переброшены в Советский Союз.

Против войны

Да, все-таки почему Филби стал советским агентом? Ведь одно дело быть коммунистом, а совсем другое работать против собственной страны.

Руфина Пухова отвечает на этот вопрос просто: Ким был антифашистом по своей сути. Он работал даже не столько на Советский Союз, сколько против фашизма. А после? Ведь несмотря на то что с 1951 года Филби был под колпаком у МИ-6 и МИ-5, он продержался до 1956-го. Может быть, после победы он работал против новой войны, считая, что только СССР способен ее остановить.

По крайней мере, он точно не знал, что о нем будут писать книги и снимать фильмы.