Алексей Петрович Ермолов. Родился 24 мая (4 июня) 1777 года в Москве - умер 11 (23) апреля 1861 года в Москве. Выдающийся русский военачальник и государственный деятель, участник многих крупных войн. Генерал от инфантерии (1818) и генерал от артиллерии (1837). Главнокомандующий в ходе первого этапа Кавказской войны (до 1827 года).

Был выходцем из рода небогатых дворян Орловской губернии.

Отец - Пётр Алексеевич Ермолов (1747-1832), помещик, владелец небольшого имения в 150 душ крестьян в Мценском уезде Орловской губернии. В царствование он занимал должность правителя канцелярии генерал-прокурора графа А. Н. Самойлова, а с вступлением на престол Павла I вышел в отставку и поселился в своей деревне Лукьянчикове.

Мать - Мария Денисовна Каховская, урожденная Давыдова, находилась во втором браке за его отцом. По отзывам современника, была «барыня умная, но капризная и никого не щадила злословием». По матери Алексей Ермолов находился в родстве с Давыдовыми, Потёмкиными, Раевскими и Орловыми. Знаменитый партизан и поэт Денис Давыдов доводился ему двоюродным братом.

Как тогда было принято, ещё во младенчестве, Ермолов был записан в военную службу: в 1778 году он был зачислен каптенармусом лейб-гвардии Преображенского полка, а вскоре - сержантом этого полка. Первоначально воспитывался в доме своих родственников, орловских помещиков Щербинина и Левина.

Образование получил в Московском университетском пансионе, куда принимались мальчики 9-14 лет дворянского происхождения. Пансион готовил к военной, статской, придворной и дипломатической службе. Был определён в Благородный пансион (1784) на попечение к профессору И. А. Гейму, у которого учился до 1791.

Судьбой молодого Ермолова неоднократно интересовался директор Московского университета П. И. Фонвизин и за успехи в учёбе дарил ему книги. В детстве Ермолов зачитывался Плутархом, особенно жизнеописаниями Цезаря и Александра Македонского. Зачислен унтер-офицером в лейб-гвардии Преображенский полк 5 января 1787 года.

В 1792 году в чине капитана гвардии 15-летний Алексей переехал в Петербург и был зачислен в Нижегородский драгунский полк, стоявший на Кавказе. Он, однако, остался в Петербурге адъютантом при генерал-прокуроре графе Самойлове, у которого отец Ермолова был тогда правителем канцелярии. Вскоре Ермолов поступил в шляхетский артиллерийский корпус, выгоднее других тогдашних учебных заведений обставленный научными средствами. В 1793 году Ермолов выдержал экзамен с особым отличием и, в составе корпуса Дерфельдена, уже артиллеристом, выступил в поход против Польши.

В 1794 году начал служить под начальством . Получил боевое крещение во время Польской кампании (подавления Польского восстания под предводительством Костюшко). Отличился, командуя батареей, при штурме предместья Варшавы, за что был удостоен ордена Святого Георгия 4-й степени.

В 1796 году принимал участие в Персидском походе под начальством генерала Валериана Зубова, который считался его покровителем. За отличное усердие и заслуги при осаде крепости Дербент был удостоен ордена Святого Владимира 4-й степени с бантом. Получил чин подполковника.

Между войнами жил в Москве и Орле.

В 1798 году Ермолов был арестован, а затем уволен со службы и отправлен в ссылку в своё поместье по делу о создании Смоленского офицерского политического кружка и по подозрению в участии в заговоре против императора Павла. Члены кружка обменивались вольнодумными взглядами, предвещавшими декабристов, и в переписке отзывались о государе «крайне непочтительно». Юный Ермолов знал о деятельности и планах руководителей организации немного. Тем не менее его дважды брали под стражу и продержали целый месяц в Алексеевском равелине Петропавловской крепости.

После военного суда Ермолов был сослан на житье в Кострому. Здесь ссылку с ним делил казак Матвей Платов, ставший с той поры его другом. Ермолов усердно занимался самообразованием, выучился у местного протоиерея латинскому языку и в подлиннике читал римских классиков, уделяя особое внимание «Запискам о Галльской войне».

Костромской губернатор предлагал ему своё заступничество перед государем, но Ермолов оставался в ссылке до смерти Павла. Помилован указом от 15 марта 1801 года.

Освобожденный Ермолов, по собственному его признанию, «с трудом получил (в 1802 г.) роту конной артиллерии», расположенную в Вильне. Мирная служба его томила: «Мне 25 лет, недостает войны», - занес он тогда в свои записки. Последняя запись не заставила себя долго ждать: начались война коалиций с наполеоновской Францией (1805, 1806-1807).

В 1805 г. рота Ермолова была назначена в состав армии Кутузова, двинутой в помощь Австрии против Франции. Догоняя армию, Ермолов шел все время «ускоренными маршами», но, несмотря на 2-месячный поход, представил по дороге свою роту в таком образцовом порядке, что последний сказал, что будет иметь его в виду, и оставил роту в своем распоряжении как резерв артиллерии.

Под Амштеттеном Ермолов был в первый раз в бою с конной артиллерией. Он остановил неприятеля и дал эскадронам возможность собраться и удержаться на месте под сильным натиском противника, а занятием одной возвышенности и метким огнём не допустил неприятеля устроить батарею, которая могла нанести большой вред русским войскам. Однако награды за этот подвиг Ермолов не получил из-за противодействия Аракчеева. Во время смотра в Вильне тот высказал неудовольствие утомленностью лошадей роты Ермолова, на что услышал: «Жаль, Ваше сиятельство, что в артиллерии репутация офицеров зависит от скотов». Будущий военный министр принял это замечание на свой счёт и, будучи уязвлён, какое-то время препятствовал карьере молодого офицера в артиллерии. Впоследствии стал его покровителем.

Под Аустерлицем, когда дивизия генерал-адъютанта Уварова была смята и обращена в бегство французской конницей, Ермолов не поддался общей панике и остановил свою батарею, «предполагая действием оной удержать преследующую нас конницу». Но первые же орудия, которые он мог «освободить от подавляющей их собственной кавалерии», сделав несколько выстрелов, были взяты, люди переколоты, и сам Ермолов, под которым была убита лошадь, захвачен в плен. Он был уже близко от французской линии, когда на выручку ему явился полк елисаветградских гусар и отбил его у французов. Наградами за эту кампанию Ермолову были орден святой Анны 2 степени и чин полковника.

В ходе русско-прусско-французской войны (1806-1807) Ермолов отличился в битве при Прейсиш-Эйлау в феврале 1807 года. Бомбардировкой из орудий своей конно-артиллерийской роты Ермолов остановил наступление французов, чем спас армию. Причем огонь был открыт им без всякого приказания, по собственной инициативе.

При атаке французов при Гейльсберге на замечание офицеров о том, что не пора ли уже открывать огонь, полковник Ермолов сказал: «Я буду стрелять тогда, когда различу белокурых от черноволосых».

В 1807 году 29-летний Алексей Ермолов вернулся в Россию с репутацией одного из первых артиллеристов русской армии. С 1809 года командовал резервными войсками в Киевской, Полтавской и Черниговской губерниях.

Известно, что Ермолов любил перед молодыми офицерами разыгрывать «русскую» карту, что обеспечивало его популярность среди младшего офицерства. Рассказывают, что как-то в 1811 году Ермолов ездил на главную квартиру Барклая-де-Толли, где правителем канцелярии был Безродный. «Ну что, каково там?» - спрашивали его по возвращении. - «Плохо, - отвечал Алексей Петрович, - все немцы, чисто немцы. Я нашел там одного русского, да и тот Безродный». «Сердце Ермолова так же черно, как его сапог», - такой отзыв Александра I приводит в своих записках генерал Левенштерн (со слов полковника Криднера).

Алексей Ермолов в Отечественной войне 1812 года

Перед началом Отечественной войны был назначен начальником Главного штаба 1-й Западной армии. Это было насмешкой судьбы, ибо с командующим армией Барклаем у Ермолова были отношения холодные, чисто служебные, с Багратионом же, командующим 2-й Западной армией, - дружеские, сердечные, а между тем отношения обоих командующих между собою были крайне натянуты, даже явно враждебны.

«Человек с достоинством, но ложный и интриган», - так аттестовал своего начальника штаба Барклай.

34-летний Ермолов, таким образом, попал в щекотливое и затруднительное положение; как мог, он старался смягчить эти отношения, устранить раздражение, сгладить шероховатости.

Александр I при отъезде своем из армии поручил Ермолову с полной откровенностью осведомлять себя письмами о всех событиях в армии. Из лиц, бывших в армии, он ни о ком (кроме генерала Эртеля) не отозвался дурно, хотя записки его и полны резкими характеристиками многих. Однако письма эти, данные императором для прочтения Кутузову при отправлении его к армии, всё же изменили отношение последнего к Ермолову, сменив старое расположение подозрительностью, а став затем известными и Барклаю де Толли, породили ещё большую холодность этого «ледовитого немца» к Ермолову.

Вследствие всего этого положение Ермолова в конце кампании 1812 года было таково, что он писал одному из своих друзей: «Служить не хочу и заставить меня нет власти».

Во время отхода за Смоленск генерал Ермолов, по уполномочию от Барклая, совершенно самостоятельно и блестяще руководил боем у села Заболотье (7 августа), занимался организацией обороны Смоленской крепости. В начале Бородинского сражения Ермолов находился при Кутузове, который после полудня, в критический для левого фланга русской армии момент, послал туда Ермолова с поручением «привести в надлежащее устройство» артиллерию 2-й армии. Проезжая неподалеку от батареи Раевского, только что взятой противником, Ермолов тотчас же бросился к ближайшему VI корпусу, взял батальон Уфимской пехоты, лично повел его бегом к батарее, а 3 конным ротам велел отвлечь на себя огонь противника и не более как в 20 минут штыками отбил батарею у французов. Три часа затем Ермолов оставался на батарее, организуя её оборону и руководя ею, пока не был сильно ранен в шею картечью.

На совете в Филях генерал Ермолов высказался за новый бой под Москвой. После отступления в тарутинский лагерь по вине Ермолова была отложена атака на мюратовский авангард: Кутузов не смог разыскать начальника штаба, ибо в это время он где-то трапезничал. Вместе с тем именно Ермолов настоял на том, чтобы предупредить Наполеона в Малоярославце . Упорная защита этого города заставила свернуть французскую армию на старый, пройденный уже ею и разоренный путь, что привело её к катастрофе.

Узнав от своего прежнего подчинённого Сеславина, что армия Наполеона идет от Тарутина по боровской дороге, Ермолов на свой страх, именем главнокомандующего, изменил направление корпуса Дохтурова, двинув его спешно на Малоярославец. После сражения под Малоярославцем, в обороне которого Ермолов сыграл важнейшую роль, он, по поручению Кутузова, шел все время в авангарде армии при отряде Милорадовича, отдавая ему приказания именем главнокомандующего. Наградой Ермолова за Отечественную войну стал только чин генерал-лейтенанта, данный ему за сражение при Валутиной горе (Заболотье).

Представление же Барклая де Толли о награждении Ермолова за Бородино орденом св. Георгия 2 степени было проигнорировано Кутузовым.

По переходе за Неман генерал Ермолов был назначен начальником артиллерии всех действующих армий. «Вместе с звучным сим именем получил я, - пишет Ермолов, - часть обширную, расстроенную и запутанную, тем более, что в каждой из армий были особенные начальники артиллерии и не было ничего общего».

С апреля 1813 года командовал различными соединениями. 2 мая 1813 года после неудачного сражения при Лютцене Ермолов был обвинён генералом П. Витгенштейном в нераспорядительности и переведён на пост командира 2-й гвардейской пехотной дивизии.

21 мая в сражении при Бауцене союзные войска вынуждены были отступить. Арьергард был поручен Ермолову, и только его решительные действия обеспечили отход армии без крупных потерь.

22 мая Ермолов был атакован войсками генералов Латур-Мобура и Ренье у Кетица и отступил к Рейхенбаху.

В сражении под Кульмом, состоявшемся 29-30 августа, возглавлял 1-ю гвардейскую дивизию, а после ранения генерала А. И. Остерман-Толстого принял его сводный отряд. Находился в центре сражения. В самый критический момент, сражаясь целый день против вдвое превосходящего по численности противника, гвардия Ермолова спасла своим геройским самопожертвованием всю союзную армию, обеспечив ей конечную победу. Прямо на месте сражения Ермолов был награждён орденом Святого Александра Невского. От прусского короля за Кульм он получил крест Красного орла 1-й степени. По словам Дениса Давыдова, «знаменитая Кульмская битва, которая в первый день этого великого по своим последствиям боя, принадлежала по преимуществу Ермолову, служит одним из украшений военного поприща сего генерала».

В кровопролитной «битве народов» в октябре 1813 года под Лейпцигом Ермолов, командуя русской и прусской гвардиями, решительной атакой вклинился в центр позиций Наполеона, лишив его возможности маневра.

В сражении за Париж в марте 1814 года Ермолов командовал объединенной русской, прусской и баденской гвардией. После капитуляции французов ему, как одному из самых образованных русских генералов, Александр I поручил написать манифест о взятии Парижа. Аракчеев прочил Ермолову пост военного министра, великий князь Константин Павлович предлагал ему командование гвардией, однако заносчивое поведение генерала в Париже заставило императора Александра отклонить эти предложения. Тем не менее долгожданный орден святого Георгия 2-й степени Ермолов тогда всё-таки получил.

После подписания в мае 1814 года Парижского мира Александр I отправил Ермолова в Краков (находившийся на границе с Австрией) в качестве командующего 80-тысячного сильного авангарда, состоявшего из большей части резервной армии, формировавшейся в Герцогстве Варшавском. Войска на границе нужны были России, поскольку в преддверии запланированного конгресса в Вене ожидалось несогласие со стороны Австрии при определении новых границ.

В апреле месяце 1815 года Ермолову в подчинение вместо резервных войск был передан 6-й корпус, временно составленный из двух пехотных, одной гусарской дивизий и нескольких казачьих полков. Тогда же он по приказу выдвинулся из Кракова и перешёл границу, направившись во Францию. 21 мая он уже был в Нюрнберге, а 3 июня - на границе с Францией.

Однако в ходе этого второго похода во Францию сражений русских войск с французскими не произошло, так как английскими и прусскими войсками после ряда сражений (Катр-Бра, Линьи, Вавр) армия Наполеона была окончательно разгромлена в битве при Ватерлоо 18 июня 1815 года. Ермолов с войсками всё же вступил во Францию, а Александр I отправился в Париж.

После прибытия на Рейн Ермолову, вместо 6-го корпуса, с которым он пришёл, был дан гренадерский корпус, часть которого последовала в Париж для содержания при государе караула, так как гвардии при армии не находилось. В Париже Алексей Петрович испросил увольнение в отпуск по болезни на шесть месяцев. С гренадерским корпусом Ермолов возвратился в Царство Польское. 20 июля 1815 года он находился в Варшаве, где состоялось торжественное объявление о восстановлении Царства Польского и обнародование конституции, и был свидетелем, как войска польской армии присягнули императору Александру I как царю польскому.

Через некоторое время, в ноябре 1815 года, Алексей Ермолов сдал корпус генералу Ивану Фёдоровичу Паскевичу, выехал в Россию. В самом начале 1816 года он находился в Орле у своих престарелых родителей.

Алексей Ермолов на Кавказе

В 1816 году генерал-лейтенант Ермолов приказом Александра I назначен командиром Отдельного Грузинского корпуса, управляющим по гражданской части на Кавказе и в Астраханской губернии. Этого поста он долго и упорно добивался через знакомых в Петербурге.

Со времени зубовского похода Ермолов сильно недолюбливал персов и, в подражание Александру Македонскому, разрабатывал «план разрушения персидского государства».

В сентябре Ермолов прибыл на границу Кавказской губернии. В октябре он приехал на Кавказскую линию в город Георгиевск. Оттуда сразу же выехал в Тифлис, где его ожидал бывший главнокомандующий генерал от инфантерии Николай Ртищев.

По обозрении границы с Персией отправился в 1817 году чрезвычайным и полномочным послом ко двору персидского шаха Фетх-Али, где провёл много месяцев. Поступки Ермолова при дворе шаха не всегда отличались дипломатичностью. Так, русский посланник не преминул напомнить о сокрушении Персии монголами и даже заявил, что Чингисхан - его прямой предок. Тем не менее мир был утверждён, причём шах согласился допустить пребывание в Тегеране русского поверенного в делах и с ним вместе миссии. По возвращении из Персии Ермолов был награждён чином генерала от инфантерии.

Командуя русскими войсками на Кавказе, Ермолов запретил изнурять войска бессмысленной шагистикой, увеличил мясную и винную порцию, разрешил носить вместо киверов папахи, вместо ранцев холщовые мешки, вместо шинелей зимой полушубки, выстроил войскам прочные квартиры, на сбереженные им суммы от командировки в Персию выстроил в Тифлисе госпиталь и всячески старался скрасить тяжёлую жизнь войск.

Ермолов затеял строительство на Северном Кавказе многих крепостей, таких как Нальчик, Внезапная и Грозная. В 1819 году в состав ермоловского корпуса включили Черноморское казачье войско. Ермолов предоставил казакам землю по берегам Кубани и дал двухлетнюю отсрочку платы за неё. В декабре того же года совершил поход в аул Акуша. В результате недолгого сражения ополчение акушинцев было разбито, а население Акуши было приведено к присяге на верность российскому императору.

В 1823 году генерал А. П. Ермолов командовал боевыми действиями в Дагестане, а в 1825 году воевал с чеченцами. Имя Ермолова стало грозою горцев, и кавказские женщины ещё долго после того пугали им своих детей. Он вполне «сознательно сеял семена розни между горцами и натравливал одни племена на другие».

В 1820 году составил текст молитвы для мусульман Кавказа с восхвалением императора Александра I и наилучшими пожеланиями в его адрес. Молитва не прижилась.

Справедливое отношение Ермолова к горцам может быть проиллюстрировано следующим фактом. Во время поездки Ермолова в Персию к Фетх Али-шаху чеченцы взяли в заложники начальника штаба корпуса полковника Шевцова и стали требовать за него выкуп в 18 телег серебра. Вместо традиционного в таких случаях затяжного торга о размерах выкупа с целью его снижения Ермолов направил в Чечню несколько казачьих сотен, которые взяли в аманаты 18 наиболее уважаемых старейшин крупнейших аулов. Ермолов довёл до сведения горцев, что в случае, если за месяц Шевцов не получит свободу, аманаты будут повешены. Русского полковника освободили без выкупа.

На небольшие доступные ему средства Ермолов довольно много сделал для Кавказского края: модернизировал Военную грузинскую дорогу и иные пути сообщения, устроил лечебные заведения при минеральных водах, содействовал притоку русских поселенцев. В Закаспийский край он командировал H. H. Муравьева. Прозванный «проконсулом Кавказа», Ермолов правил им почти полновластно, с холодным расчетом, планомерно, настойчиво и энергично осуществляя свой план замирения края.

Генерал Ермолов, главнокомандующий Отдельным Кавказским корпусом, предупреждал императора Николая I, что Персия открыто готовится к войне. Николай I ввиду обострявшегося конфликта с Турцией был готов за нейтралитет Персии уступить ей южную часть Талышского ханства. Однако князь А. С. Меншиков, которого Николай I направил в Тегеран с поручением обеспечить мир любой ценой, не смог ничего добиться и покинул иранскую столицу.

В июле 1826 года иранская армия без объявления войны вторглась в пределы Закавказья на территорию Карабахского и Талышского ханств. Персы заняли Ленкорань и Карабах, после чего двинулись к Тифлису. Основная масса пограничных «земских караулов», состоявших из вооружённых конных и пеших крестьян-азербайджанцев, за редкими исключениями, сдала позиции вторгшимся иранским войскам без особого сопротивления или даже присоединилась к ним.

В конце августа 1826 года войска Отдельного Кавказского корпуса под командованием Алексея Ермолова полностью очистили Закавказье от иранских войск и военные действия были перенесены на территорию Ирана.

Получив от Ермолова донесение о вторжении персов, Николай I, не доверяя Ермолову (он подозревал его в связях с декабристами) направил к нему в начале августа, за две недели до коронации, своего фаворита Паскевича. Новоприбывшему было передано командование войсками Кавказского округа, хотя формально он подчинялся Ермолову, что привело к конфликту, для разрешения которого был послан генерал-адъютант И. И. Дибич. Он принял сторону Паскевича, вел себя по отношению к Ермолову развязно и даже оскорбительно, чуть ли не устраивая ему пристрастные допросы. В своих донесениях царю Дибич писал, что «пагубный дух вольномыслия и либерализма разлит между войсками» корпуса Ермолова. Не остался без внимания и факт благосклонного приема Ермоловым сосланных на Кавказ и разжалованных в рядовые декабристов, которые были даже «званы на некоторые офицерские обеды».

Судьба Ермолова была решена. 3 марта 1827 года Ермолов подал в отставку «по домашним обстоятельствам». 27 марта он был освобожден от всех должностей. Уведомляя Ермолова об отставке, Николай I писал ему: «По обстоятельствам настоящих дел в Грузии, признав нужным дать войскам, там находящимся, особого Главного начальника, повелеваю Вам возвратиться в Россию и оставаться в своих деревнях впредь до моего повеления». Вместе с Ермоловым были уволены в отставку и его сподвижники («ермоловцы»), признанные «вредными».

По мнению Паскевича, Ермолова отстранили от командования за самоуправные поступки, за то, что войска были распущены, в дурном состоянии, без дисциплины, и за то, что в корпусе воровство было необыкновенное; люди были неудовлетворены жалованием за несколько лет, во всём нуждались, материальная часть находилась вся в запущении. Вновь коронованный Николай I хотел на место Ермолова назначить Александра Рудзевича, но это намерение осталось не исполненным. Новый император был не лучшего мнения о Ермолове и прямо писал И. И. Дибичу: «Я Ермолову менее всех верю».

Вместе с тем истинные причины смещения Ермолова были очевидны - подозрения царя в причастности Ермолова к заговору декабристов. «По наговорам, по подозрению в принятии участия в замыслах тайного общества сменили Ермолова», - писал декабрист А. Е. Розен. Тайная агентура доносила, что «войско жалеет Ермолова», «люди (то есть солдаты) горюют» в связи с его отставкой. Преданность ему солдат и офицеров были столь велики, что Николай I всерьез опасался возможных волнений в Кавказском корпусе. Отставка Ермолова вызвала большой резонанс в передовых общественных кругах.

Алексей Ермолов

В 1827 году Николай I отправил Ермолова в отставку. Первое время экс-проконсул жил в усадьбе Лукьянчиково под Орлом, где по дороге в Эрзерум в 1829 году его навестил , оставивший о том следующее свидетельство: «С первого взгляда я не нашел в нём ни малейшего сходства с его портретами, писанными обыкновенно профилем. Лицо круглое, огненные, серые глаза, седые волосы дыбом. Голова тигра на Геркулесовом торсе. Улыбка неприятная, потому что не естественна. Когда же он задумывается и хмурится, то он становится прекрасен и разительно напоминает поэтический портрет, писанный Довом. Он был в зелёном черкесском чекмене. На стенах его кабинета висели шашки и кинжалы, памятники его владычества на Кавказе. Он, по-видимому, нетерпеливо сносит своё бездействие. О стихах Грибоедова говорит он, что от их чтения - скулы болят».

С 1831 года член Государственного совета. Был почётным членом Императорской академии наук (1818), членом Российской академии (1832) и почётным членом Московского университета (1853).

Занимался разработкой карантинного устава. Позволял себе лёгкую фронду: «Нарочито ходит не в мундире, а в чёрном сюртуке и единственной наградой Георгия 4-го класса».

В 1848 году Ермолов собирался ехать за границу вместе с братьями Лихачёвыми, которых всегда любил. Но, по воспоминаниям М. Погодина, не получил разрешения.

С началом Крымской войны в конце 1853 года 76-летний Ермолов был избран начальником государственного ополчения в семи губерниях, но принял эту должность только по Москве. В мае 1855 года из-за старости покинул этот пост.

В духовном завещании он сделал следующие распоряжения о своём погребении: «Завещаю похоронить меня как можно проще. Прошу сделать гроб простой, деревянный, по образцу солдатского, выкрашенный жёлтою краскою. Панихиду обо мне отслужить одному священнику. Не хотел бы я ни военных почестей, ни несения за мною орденов, но как это не зависит от меня, то предоставляю на этот счёт распорядиться, кому следует. Желаю, чтобы меня похоронили в Орле, возле моей матери и сестры; свезти меня туда на простых дрогах без балдахина, на паре лошадей; за мною поедут дети, да Николай мой, а через Москву, вероятно, не откажутся стащить меня старые товарищи артиллеристы».

Москва провожала генерала двое суток, а жители Орла по прибытии тела на Родину устроили ему грандиозную панихиду. Площадь перед Троицкой церковью, где шло отпевание Ермолова, и все прилегающие улицы были заполонены людьми. В Санкт-Петербурге, на Невском проспекте, во всех магазинах были выставлены его портреты.

Ермолов похоронен в Орле, рядом со своим отцом, в особом приделе Троицко-Кладбищенской церкви. На одной из стен могильного склепа вделана доска с простой надписью: «Алексей Петрович Ермолов, скончался 12 апреля 1861 года». Публикацию его архива осуществил в Париже эмигрант П. В. Долгоруков.

По следам генерала Ермолова

Личная жизнь Алексея Ермолова:

Женат не был, хотя в 1810 году имел такие планы.

Во время войны на Кавказе, как и другие офицеры, Ермолов держал при себе несколько наложниц «из азиатцев».

C девушкой Тотай из аула Кака-Шура, по некоторым данным, он заключил «кебинный брак» (брак для удовольствия или временный брак). Однако факт заключения кебинного союза подвергается сомнению, так как такая форма брака категорически запрещена в суннитском направлении Ислама, к коему и принадлежали кумыки.

От разных связей прижил сыновей Виктора (от кумычки Сюйды), Севера и Клавдия (оба от Тотай) и Николая, получивших от права законных детей, и дочь Софию (Сопиат, ум. 1870), оставшуюся в мусульманстве и вышедшую замуж за горца Махай-Оглы из аула Гили.

Имел хорошую библиотеку.

В 1855 году А. П. Ермолов продал своё универсальное книжное собрание Московскому университету - всего около 7800 томов книг по истории, философии, искусству, военному искусству; преимущественно книги на французском, итальянском, английском, немецком языках. На многих экземплярах сохранились дарственные надписи и автографы известных исторических деятелей (В. А. Жуковского, Д. В. Давыдова, А. С. Норова, Якова Виллие и др.). В коллекции представлено также более 160 атласов и карт.

В настоящий момент личная библиотека Ермолова хранится в Отделе редких книг и рукописей Научной библиотеки МГУ имени М. В. Ломоносова. Сохранена владельческая расстановка книг по 29 разделам, большинство книг сохранили свои уникальные переплеты, созданные по заказу А. П. Ермолова.

Память о генерале Алексее Ермолове

В 1962 году именем генерала названа улица в Москве (улица Генерала Ермолова).

Улицы Ермолова есть в Дербенте, Можайске, Пятигорске, Кисловодске, Черкесске, Ессентуках, Георгиевске, Михайловске (Ставропольского края).

В Москве находится конная статуя работы Александра Бурганова, установлена 6 сентября 2012 на ул. Профсоюзная в районе Коньково.

Именем генерала названа кадетская школа в Ставрополе.

В 2012 году Центральным банком Российской Федерации была выпущена монета (2 рубля, сталь с никелевым гальваническим покрытием) из серии «Полководцы и герои Отечественной войны 1812 года» с изображением на реверсе портрета генерала от инфантерии А. П. Ермолова.

В Орле:

Правый придел орловской Свято-Троицкой церкви - фамильная усыпальница Ермоловых. Сооружен 15 октября 1867 году на средства, выделенные императором Александром II в память великих заслуг генерала от артиллерии Алексея Петровича Ермолова. Рядом с ним покоятся его отец Пётр Алексеевич (1748-1832), сын генерал-майор Клавдий Алексеевич (1823-1895) и невестка Варвара Николаевна (1825-1897).

В Орле, где похоронен Ермолов, в 1911 году по решению городской Думы именем А. П. Ермолова была названа улица, ведущая от городского парка к его могиле, а также было объявлено о сборе средств на установку памятника генералу. Деньги на памятник собрали и немалые, однако сначала помешала Первая мировая война, а затем октябрьский переворот окончательно похоронил эти планы. С 1924 года улица Ермолова носит название Пионерской, а улицей Ермолова назвали другую улицу, где находится дом отца Алексея Петровича.

Вторую попытку установить памятник предприняли почти через 100 лет. Одной из центральных площадей города (напротив кинотеатра «Октябрь») в 2003 году присвоено название «площадь Ермолова». На площади Ермолова разбит живописный сквер, где 4 июня 2002 года был заложен камень с памятной надписью, что на этом месте будет открыт памятник Ермолову. В июне 2012 года камень демонтировали, и началось возведение постамента для памятника. В июле памятник привезли к месту установки Памятник был открыт 27 июля 2012 года. Высота скульптуры составляет пять с половиной метров, постамента - четыре метра.

На Кавказе:

В Грозном в 1888 году у землянки, в которой жил Ермолов при закладке крепости Грозная, на высоком четырёхгранном каменном постаменте был сооружён бронзовый бюст генералу Ермолову, подаренный главнокомандующим Кавказского военного округа генерал-лейтенантом А. М. Дондуковым-Корсаковым (бюст был изготовлен скульптором А. Л. Обером). Землянку окружала решётка, вход в ограду был оформлен в виде каменной плиты, увенчанной крепостными зубцами. На железной двери помещалась надпись: «Здесь жил Алексей Петрович Ермолов». В 1921 году бюст был снесён.

В 1951 году в Грозном был установлен новый бюст Ермолову (скульптор И. Г. Твердохлебов). При Советской власти, по возвращении чеченцев в Грозный после их депортации в 1944 году, бюст неоднократно взрывали. Однако после каждого раза его восстанавливали по новой. Вновь был снесён в 1991 году во времена правления Джохара Дудаева.

Станица Ермоловская Терской области - с 1990 года село Алхан-Кал Чеченской республики.

Ермоловск - прежнее название поселка Леселидзе, Абхазия. Основан в XIX веке как селение Ермоловск, названное в честь министра земледелия А. С. Ермолова, который в 1894 году побывал в этом селении. Встречающееся в литературе указание на связь ойконима с именем известного генерала Ермолова, главнокомандующего в Кавказской войне, ошибочно.

В 2008 году в городе Минеральные Воды Ставропольского края по решению Городской Думы в сквере «Надежда», переименованном в сквер Ермолова, установлен памятник «Главнокомандующему на Кавказе, Генералу А. П. Ермолову».

В Ставрополе на бульваре Генерала Ермолова (вдоль проспекта Карла Маркса) установлен памятник - бюст на постаменте.

В сентябре 2010 года памятник Ермолову открыт в Пятигорске (сквер на ул. Лермонтова). Памятник представляет собой скульптуру генерала на коне.

Памятник русскому военачальнику и государственному деятелю был установлен 4 октября, на 130-летие Минеральных Вод, в сквере «Надежда» неподалеку от Покровского собора города. Скульптуру высотой 2,85 метра установили на трехметровый гранитный пьедестал. В торжественном митинге, прошедшем в честь открытия памятника, участвовали руководители края и депутаты Государственной Думы, казаки Терского войска и представители национальных диаспор. По словам одного из главных инициаторов создания монумента, атамана Минераловодского отдела Ставропольского казачьего округа Терского казачьего войска Олега Губенко, памятник стоимостью около 4 млн руб. можно назвать поистине всенародным. В деле создания монумента приняли участие более 300 предприятий, организаций и простых людей из разных регионов. 21 октября 2011 года, неизвестными вандалами осквернен памятник генералу А. П. Ермолову в городе Минеральные Воды. Весь памятник измазан жёлтой краской, этой же краской нанесены оскорбительные надписи на здании местной администрации и соседнем заборе из профнастила.

А. П. Ермолов

Алексей Петрович Ермолов – русский генерал – один из самых знаменитых русских военачальников, родился в 1777-м году, в семье небогатого помещика Орловской губернии. Мать Ермолова – тётка известного партизана Дениса Давыдова.

Алексей Петрович получил свое образование в Московском Университете, а в 1794-м году началась его военная карьера. В чине капитана он состоял адъютантом при генерал-прокуроре А. Самойлове, затем, неудовлетворенный этой службой, перешёл в артиллерию. Большая часть жизни Ермолова будет связана с этим грозным оружием войны. В 1794-м году молодой артиллерийский офицер в составе войск Суворова действовал против повстанцев в Польше, и из рук самого Суворова получил свою первую награду – Орден Георгия 4-ой степени.

Военная карьера Ермолова неожиданно прервалась в 1798-м году: за участие в офицерском политическом кружке «Вольнодумцы» он был заключён в Петропавловскую крепость, а затем Павел I сослал его в Кострому. Там он часто проводил время в обществе другого опального генерала – М. Платова. Указом вступившего на престол Александра I «О прощении людей» А. П. Ермолов был помилован.

В 1805-м году с началом русско-австро-французской войны, рота Ермолова вошла в состав армии М. Кутузова и заслужила высокую оценку своими действиями в кампании. За мужество и распорядительность в сражении под Аустерлицем Ермолов получил чин полковника.

В русско-прусско-французской войне 1806–1807-го годов Ермолов проявил себя доблестным артиллерийским командиром, отличился в сражениях и боях под Голыминым, Морунгеном, Прейсиш-Эйлау, Гутштадтом, Гейльсбергом, Фридландом. В сражении под Прейсиш-Эйлау Ермолов отослал лошадей и передки орудий в тыл, заявив подчинённым, что «об отступлении и помышлять не должно».

Под Гейльсбергом в ответ на замечание, что французы близко и пора открывать огонь, ответил: «Я буду стрелять, когда различу белокурых от черноволосых». В сражении под Фридландом, находясь в самом пекле битвы, чудом остался жив. Получил за подвиги три ордена и золотую шпагу, но из-за недоброжелательного отношения Аракчеева остался без чина генерал-майора, к которому его дважды представлял сам брат царя – Константин Павлович. Ермолов хотел уйти из армии, но ценивший его Александр I воспрепятствовал этому.

Генерал А. П. Ермолов

После объяснений с Ермоловым Аракчеев по-другому стал относиться к нему – стал ему покровительствовать. В 1809-м году Ермолов получил чин генерал-майора и назначение инспектором конно-артиллерийских рот, затем стал командиром отряда резервных войск на юго-западных границах. Молодой генерал не раз просился на театр военных действий с Турцией, но не получил на это разрешения. В 1811-м году его перевели в Петербург командиром гвардейской артиллерийской бригады.

С началом Отечественной войны 1812-го года Ермолов был назначен начальником штаба 1-й Западной армии Барклая-де-Толли. Как и командующий 2-й Западной армией П. Багратион, Ермолов тяготился отступлением, по личной просьбе Александра I писал ему обо всём происходившем. Как начальник штаба, он много сделал для улаживания отношений между Барклаем-де-Толли и Багратионом и для соединения двух армий под Смоленском; явился организатором обороны этого города, затем удачно руководил войсками в бою при Лубине, был произведён в генерал-лейтенанты.

В сражении у Бородино Ермолов находился при главнокомандующем М. Кутузове. В разгар битвы Кутузов направил его на левый фланг, во 2-ю армию, где был тяжело ранен Багратион, Ермолов помог преодолеть там смятение войск. Увидев, что центральная батарея Раевского взята французами, он организовал контратаку, отбил батарею и руководил её обороной, пока не был контужен.

Кутузов писал: «Начальник главного штаба генерал-майор Ермолов, видя неприятеля, овладевшего батареею, важнейшею во всей позиции, со свойственною ему храбростью и решительностью вместе с отменным генералом Кутайсовым взял один только Уфимского пехотного полка батальон и, устроя сколько можно скорее бежавших, подавая собою пример, ударил в штыки. Неприятель защищался жестоко, но ничто не устояло противу русского штыка»

По меткому выражению Ермолова, в сражении при Бородине «французская армия расшиблась о русскую».

Хвала сподвижникам-вождям!

Ермолов, витязь юный,

Ты ратным брат, ты жизнь полкам,

И страх твои перуны.

(В. А. Жуковский)

Кутузов высоко ценил боевые качества Ермолова, но, считая его доверенным лицом императора, не очень благоволил к нему (за Бородино Барклай-де-Толли представил Ермолова к ордену святого Георгия 2-й степени, но главнокомандующий ограничился орденом святой Анны 1-й степени). В свою очередь, энергичный Ермолов сетовал на оборонительную стратегию Кутузова и вызвал его неудовольствие, когда на военном совете в Филях высказался против оставления Москвы без сражения.

«Ты ратный брат, ты жизнь полкам», – писал о Ермолове после Бородино поэт В. Жуковский. «Сфинксом новейшего времени» назвал впоследствии правителя Кавказа Александр Грибоедов. «Я прошу Вас, дозволить мне быть Вашим историком», – обращался к Ермолову А. С. Пушкин.

Из книги Русские генералы 1812 года автора Нерсесов Яков Николаевич

Алексей Петрович Ермолов. Артиллерист от Бога Пред ним, за ним нет пышных титл, Не громок он средь гордой знати, Но за него усердный глас молитв Непобедимой русской рати. В. А. Жуковский. К портрету Ермолова В час дня весь горизонт напротив левого фланга русских войск

Из книги 100 великих героев 1812 года [с иллюстрациями] автора Шишов Алексей Васильевич

Генерал от инфантерии, генерал от артиллерии Ермолов Алексей Петрович (1777–1861) Русская армия во все времена славилась своей артиллерией, этим «богом войны». Войны, которые вела Россия на протяжении нескольких столетий, дали истории целую плеяду замечательных

Из книги Все Кавказские войны России. Самая полная энциклопедия автора Рунов Валентин Александрович

Генерал А.П. Ермолов В 1816 году командующим войсками отдельного Кавказского корпуса и начальником российской администрации на Кавказе был назначен 39-летний генерал-лейтенант Алексей Петрович Ермолов. В то время он был уже достаточно известной личностью не только в

Из книги Кавказская война. В очерках, эпизодах, легендах и биографиях автора Потто Василий Александрович

I. ЕРМОЛОВ Но се – восток подъемлет вой!.. Поникни снежной головой, Смирись, Кавказ, – идет Ермолов! А. Пушкин …И ты, Ермолов незабвенный, России слава, горцам страх, Чье имя, как завет священный, Штыками врезано в горах… Домонтович 1816 годом, когда на Кавказе появляется

Из книги автора

XI. ЕРМОЛОВ В ЧЕЧНЕ (1825–1826) Чеченский мятеж 1825 года застал Ермолова в Тифлисе. Уверенный в генерале Грекове, командовавшем на Сунженской линии, он был, однако, спокоен, как вдруг в июле пришло громовое известие о гибели в Герзель-ауле и Грекова и Лисаневича. На линии не

Из книги автора

XLIV. ЕРМОЛОВ В ПЕРСИДСКОЙ ВОЙНЕ (Паскевич и Дибич) Летом 1826 года внезапно началась персидская война, и с тем вместе звезда Ермолова склонилась к горизонту. У Ермолова, как у человека замечательного и своеобразного, было всегда много врагов. Раз как-то ему высказал это

Взгляд посетителей невольно притягивает к себе портрет довольно молодого генерала с решительным и волевым лицом. Понимаешь, что художник изобразил его в один из решительных моментов военного сражения. Это портрет известного генерала, народного любимца, человека с неординарной судьбой и характером, Алексея Петровича Ермолова. Отечественная история знает его как талантливого военачальника, смелого воина, преданного гражданина своего Отечества, уважаемого дворянина, презирающего идолопоклонничество и принципиального в деле служения своему государю-императору. Весь жизненный путь Алексея Петровича пример для подражания истинного патриота России.

Биография генерала Ермолова кратко

Родился Ермолов в 1777 году в семье небогатых дворян Орловской губернии. Его отец честно служил императрице Екатерине II, а при Павле I вышел в отставку и поселился в небольшом родовом имении. Мать была в родстве с Давыдовыми, Потемкиными, Раевскими, Орловыми. Однако, как писал в своих мемуарах сам Ермолов, - "Звонкость имен не дополнилась звоном монет”. Он сожалел о том, что не смог получить более достойного образования из-за отсутствия средств. Грамоте его обучал крепостной по букварю, а потом мальчика отправили в Москву, в Благородный пансион при университете. В век Екатерины отроки взрослели быстро, и уже в 14 лет Алексей получает чин гвардейского поручика. Столичная жизнь оказалась для него слишком дорогой, и он отпрашивается в действующую армию.

В составе Нижегородского драгунского полка, в чине капитана, он попадает в Молдавию, когда турецкая компанию уже закончилась. Но зато вспыхнуло Польское восстание, и там-то Ермолов получил боевое крещение под началом . Из рук знаменитого полководца получил он свою первую награду – орден Св. Георгия. К концу воинской службы их будет и не счесть.

Падения и взлеты

В 1798 году молодой офицер, отличающийся не только мужеством, но и прямотой суждений, по доносу попадает сначала в крепость под арест, а позже в ссылку в Костромскую губернию. Человек энергичный, Ермолов не терял даром времени – выучился игре на кларнете и изучил латынь. Взошедший на престол возвращает Ермолова на военную службу, и он участвует в военных кампаниях 1805-1807 годов. Отечественную войну 1812 года провел начальником штаба при главнокомандующем, что не мешало часто оказываться в гуще боевых действий. Во время Бородинского сражения взял на себя непосредственное командование и отбил у французов знаменитую батарею Раевского.

В 1813 году под его командованием была сосредоточена Императорская гвардия, которая проявила себя геройски во время заграничного похода русской армии. Всегда при сабле, готовый в любую минуту ринуться в бой, Ермолов со своими молодцами дрался при Кульме, Дрездене, героически сражался под Лейпцигом, брал . Как самому образованному среди генералов, Алексею Петровичу император поручил написание Манифеста о взятии Парижа. В 1815 году, после окончания войны и потеряв терпение от неблагодарности начальства, Ермолов берет отпуск и уезжает в родовое имение.

Генерал Ермолов – покоритель Кавказа

40-летний генерал мечтает поправить свое здоровье на минеральных водах, но оказался он на Кавказе отнюдь не праздным курортником, а военным и административным наместником. Не захотел русский император видеть строптивого генерала военным министром, а отправил его на Кавказ – усмирять и благоустраивать, приводить к цивилизации эту непокорную многонациональную цитадель. Алексей Петрович, как и всегда, оправдал надежды государственных мужей. Очень емко и метко охарактеризовал Пушкин деятельность Ермолова на Кавказе: Поникни снежной головой, Смирись, Кавказ,– идет Ермолов.

К завоеванию Кавказа, который был сплошной крепостью, защищаемой гарнизоном в полмиллиона человек, он отнесся со стратегией "медленного поспешания”. Как некоторые современники генерала, так и наши современники, считали его меры излишне жестокими. Своим критикам генерал ответил в своих мемуарах, что нельзя "жестокость здешних нравов укротить мягкосердечием”. Меч и огонь, хитрость и дипломатия – все методы использовал он для достижения цели. Усмирил Имеретию, Гурию, Мингрелию. Присоединил к России Абхазию, Карабахское и Ширванское ханства. Не прощая набеги и грабежи, окружил горные районы кольцом укреплений. Планомерно завоевывая Чечню и Дагестан, разрушал аулы, но при этом и основывал новые поселения и крепости – Бурная, Грозная, Внезапная, Нальчик. Некоторые превратились со временем в руины, а другие в современные, цветущие города. Сколько сделал он на Кавказе за всего 10 лет, другой не осилил бы и за сто.

Достижения Ермолова на Кавказе

Значительно улучшил Военно-Грузинскую дорогу. Отстроил курорты Кисловодск и Пятигорск. Отстроил Тифлис, превратив его в современный город с европейской архитектурой. Отыскивал способную местную молодежь и отправлял их учиться в Россию. И многое, многое другое. Ермолов – пример настоящего, достойного гражданина своей Отчизны. Умер и похоронен в Москве в 1861 году.

Ермолов Алексей Петрович (1772- 1861), российский военный и государственный деятель.

Родился 4 июня 1772 г. в Москве в небогатой дворянской семье. Образование получил дома и в Благородном пансионе при Московском университете. С детства записанный в армию, в 1792 г. начал действительную военную службу в Нежинском драгунском полку в звании капитана.

В 1794 г. участвовал в войне против Польши, в 1796 г. воевал в Персии (официальное название Ирана до 1935 г.) и вскоре был произведён в подполковники.

Увлёкшись просветительскими идеями французских республиканцев, Ермолов был арестован по делу офицерского политического кружка и после недолгого заключения в Петропавловской крепости сослан в Кострому.

После смерти Павла I (1801 г.) он был прощён и продолжил службу, но начальство его недолюбливало за «дерзость» и независимость.

Ермолов участвовал в военных кампаниях против Франции (1805-1807 гг.), в Отечественной войне 1812 г., Заграничных походах русской армии (1813- 1814 гг.), был произведён в генерал-майоры (1808 г.).

В 1816 г. его назначили командиром Отдельного Грузинского корпуса и главнокомандующим гражданской частью на Кавказе и в Астраханской губернии. Успешная деятельность Ермолова на Кавказе до сих пор вызывает противоречивые оценки: его называют и главным вдохновителем колониального завоевания, использовавшим крайне жёсткие меры против непокорных горцев, и инициативным и талантливым государственным деятелем, отстаивавшим интересы России в этом регионе. Возрастающая среди войск популярность «проконсула Кавказа» вызывала опасения со стороны правительственных кругов, и в 1827 г. Ермолов был отстранён от командования и уволен со службы.

Более тридцати лет он прожил в бездействии в Москве и Орле.

В 1831-1839 гг. Алексей Петрович состоял членом Государственного совета, во время Крымской войны (1853- 1856 гг.) был избран начальником ополчения в семи губерниях. Он считался одним из самых известных острословов своего времени, оставил после себя мемуары с детальным описанием военных событий.

Умер 23 апреля 1861 г. в Москве и по завещанию похоронен в Орле, в церкви Троицкого кладбища, рядом с отцом.

Людская память несправедлива и избирательна, а даль времен искажает правду. Кто знает Алексея Ермолова не усмирителя, но преобразователя Кавказа, строителя дорог, городов и лечебниц? Кому известно, что Ермолов главноначальствовал над Кавказом лишь 10 из 47 лет завоевательной войны? Кто ведает, что большая часть жестокостей и усмирений приписана герою Бородина незаслуженно? А настоящая тайна за семью печатями - история большой кавказской любви Алексея Петровича. И его кавказские сыновья.

Это слоновое могущество, эта неповоротливая шея с шалашом седых волос, и этот ум, это одушевление на семьдесят восьмом году возраста!.. Передо мной сидел человек, бравший с Суворовым Прагу, с Зубовым ходивший к Дербенту, с Каменским осаждавший турецкие крепости, один из главных бойцов Бородина и Кульма, гроза Кавказа!"

«На глаза» историка Петра Бартенева Алексей Петрович Ермолов - истинно прекрасен. Меж тем, в истории к нему отношение неоднозначное. И «усмиритель Кавказа» - еще не вся правда. Кавказ стал частью судьбы Ермолова - в самом буквальном смысле слова.

ГЕРОЙ, В ПОХОДАХ ПОСЕДЕВШИЙ…

Он стар, но бьется ретивое

В трепещущей груди его,-

Но мощная рука героя

Штык носит бодро и легко!

Графиня-поэт Евдокия Ростопчина написала эти строки в 1838 году, когда ее герой, Алексей Петрович Ермолов давно уже не использовал штык по назначению. Только что пожалованный чином генерала от артиллерии, он изредка присутствовал на военных смотрах и выезжал инспектировать войска, а от заседаний Государственного совета уклонялся.

Еще через год "герой, в походах поседевший" окончательно отправится в частную жизнь - уволится в отпуск "до излечения болезни". Но болезнь не излечится и в Москве, куда сфинкс новейших времен (по определению Грибоедова) переедет на постоянное жительство. А как же ей излечиться, если рожденного командовать армиями Ермолова с 50 нестарых лет отлучили от дела всей его жизни?

ЮНЫЙ ВИТЯЗЬ…

Ермолов, витязь юный,

Ты ратным брат, ты жизнь полкам,

И страх твои перуны.

При всей древности рода чинами и богатством Ермоловы похвастаться не могли: отец Петр Алексеевич, правитель канцелярии генерал-прокурора при Екатерине Великой, владел некрупным сельцом в 150 душ в Мценском уезде Орловской губернии. «Пред ним, за ним нет пышных титл», - не соврал Жуковский.

По матери Алексей Петрович в родстве с Давыдовыми, Потёмкиными, Орловыми, Раевскими, но звонкость имен и тут не дополнялась звоном монет. «Бедное состояние семьи моей, - говаривал, бывало, Ермолов, - не допустило дать мне нужное образование».

По обычаю тех времен в малолетстве Алешу записали каптенармусом в лейб-гвардии Преображенский полк, а до времени грамотный крепостной человек обучил его букварю. Потом собрали денег и отправили Алешеньку в Москву в Университетский благородный пансион. Он жестоко высмеял потом шарлатанов-учителей, а образование добирал чтением - среди современников Алексей Петрович славился замечательным знакомством с классикой. Потом царь Александр поручит ему писать манифест о взятии Парижа - как самому образованному среди вояк-генералов.

В екатерининский век взрослели споро. Четырнадцати отроческих лет Алексей Ермолов прибыл поручиком гвардии в Санкт-Петербург. Но столичная жизнь оказалась ему не по карману, и в том же году он выпросился в действующую армию - шла очередная война с турками, и недорослю не терпелось отличиться. Ан не вышло: пока новоиспеченный капитан Нижегородского драгунского полка добирался в Молдавию к месту дислокации, войне пришел конец. На остывших полях сражений Ермолов близко познакомился с пушками - это потом отзовется в его ратной карьере.

Настоящая военная служба началась с Суворовым. Огнем молодого артиллерийского капитана крестили в Польскую кампанию. Семнадцатилетний чудо-богатырь отличился при штурме варшавского предместья Прага и принял из рук Александра Васильевича первую награду - орден Святого Георгия 4-й степени. Потом был орден Святого Владимира 4-й степени за штурм Бендер. В Персидскую кампанию богатырь-красавец брал Дербент и вновь отличился… Но это было уже к исходу Екатерининского века.

КОСТРОМСКОЙ СИДЕЛЕЦ…

Я редко или почти никогда весел не бываю, сижу один дома, - писал Ермолов одному из своих друзей. - Я сыскал себе славного учителя на кларнете и страшно надуваю, и по-латыни упражняюсь».

С чего вдруг бравый офицер засел в одиночестве и начал предаваться несвойственным воину занятиям? «Судьба неожиданно подставила ему ногу», - объясняет биограф Ермолова Николай Лесков. Померла государыня Екатерина. Сынок Павел матушкиных любимцев не жаловал, и вечно подозревал в дурных умыслах против собственной персоны.

Нашелся «заговор» и для нашего героя. Смоленский губернатор донес на единоутробного ермоловского брата Александра Каховского. Затеяли дело об офицерском политическом кружке, Алексея Петровича заперли в Петропавловку, а потом сослали «на вечное житье» в Кострому. Но вечного житья вышло три года - до убийства бесноватого царя. За эти три трудных года энергичный Ермолов освоил латынь и выучился играть на кларнете. Переплетному делу Алексей Петрович обучился еще прежде, на случай якобинского нашествия - чтоб заработать на хлеб ремеслом.

Ах, эти дворянские принципы галантного века - как много любящих сердец разбили они! Страстная взаимная любовь к прелестной "девице W" заставила сурового солдата подумать о женитьбе, но проклятый недостаток состояния поставил на матримониальных планах крест. Достаточно состояние Ермолов обретет с назначением на Кавказ: жалование главноуправляющего убережет его избранницу от бедности.

ВСЕГДА ПРИ САБЛЕ…

Сей вождь, истый славянин, напоминает нам героев Святополкова века: он всегда при сабле, всегда спит на плаще… Признательная Россия не забудет сего верного сына Отечества, когда он всю тяжесть бремени 1812 года держал на раменах своих, будучи начальником главного штаба при фельдмаршале князе Смоленском; за сим в 1813 году достойно предводительствовал Императорскою гвардиею и вел оную к славе и бессмертию».

Генерал Александр Александрович Писарев знал, о чем говорил. Ведь он провел бок о бок с Ермоловым несколько боевых лет. С саблей и в плаще Алексей Петрович прошел коалиционные войны, и не пропустил ни одного крупного сражения в войне 1812 года.

Смоленск, Бородино, Малоярославец… На картине Кившенко «Военный совет в Филях» Ермолов в горячности вскочил с места и перечит Кутузову. Картина исполнена в стиле реализма - герой Бородина противился сдаче Москвы без сражения. Он дрался при Кульме, Дрездене, в Битве народов, брал Париж.А в 1815-м, когда война закончилась, вдруг резко устал от неблагодарности начальства. И отбыл в имение старика-отца - на покой. Оттуда он собрался на Кавказ, к минеральным водам. На Кавказ он в итоге и поехал. Но совсем не праздным курортником.

РАЗРУШИТЕЛЬ АУЛОВ И ОСНОВАТЕЛЬ ГОРОДОВ…

Поникни снежной головой,

Смирись, Кавказ,- идет Ермолов.

На пороге сорокалетия героя войны снова призвали к службе. Но военным министром, как было предлагал Аракчеев, ангела-хранителя русских войск (как восторженно именовал Ермолова кузен Денис Давыдов) не сделали. Кумир офицеров и рыцарь без страха и упрека для народа, по восхищенной оценке Лескова, отправился на Кавказ - командиром отдельного Грузинского корпуса и главнокомандующим гражданской частью на Кавказе и в Астраханской губернии, и одновременно чрезвычайным и полномочным послом в Иране.

Метким выстрелом Александр I убил целый выводок зайцев: не дал пропасть воинским и человеческим талантам Ермолова, удалил популярного военачальника на окраину империи и положил начало завоеванию Кавказа и приобщению его к цивилизации. И царские надежды Алексей Петрович оправдал.

Кавказ - это огромная крепость, защищаемая полумиллионным гарнизоном. Надо или штурмовать ее, или овладеть траншеями. Штурм будет стоить дорого. Так поведем же осаду!» Новоназначенный главноуправляющий приступил к делу в полном соответствии со своими собственными словами. Методы его «медленного поспешания» выглядят не слишком вегетарианскими, но он оправдывал это тем, что «проконсул Кавказа жестокость здешних нравов не может укротить мягкосердечием».

Адвокатом Ермолову и Грибоедов: «По законам я не оправдывал иных его самовольных поступков, но вспомни, что он в Азии, - здесь ребенок хватается за нож».

Горцы ненавидели и проклинали Ермолова, однако ж и они признавали: «Ярмол один был, с кем можно было и воевать, и говорить честно». Огнем и мечом, хитростью и дипломатией генерал усмирил беспокойства в Имеретии, Гурии и Мингрелии, присоединил к России Абхазию, Ширванское и Карабахское ханства. Он не прощал набегов и грабежей, но от отдельных карательных операций перешел к планомерному завоеванию Чечни и Дагестана, а для этого окружил горные районы сплошным кольцом укреплений.

Он разрушал непокорные аулы, но взамен закладывал крепости и города. Крепости Внезапная, Бурная, Грозная, Нальчик… от одних остались воспоминания и руины, другие с течением лет стали цветущими городами. Переменился при главноначальствующем и Тифлис: свою ставку Ермолов перестраивал любовно. Старый город пересекли новые прямые улицы, по их сторонам выросли дома пригожей европейской архитектуры, в центре Тифлиса зазеленел сад с лампионами.

Почти что не преувеличивает впечатлительный Пушкин: Ермолов и в самом деле наполнил Кавказ своим гением и своим именем. Он оказался даровит не только в военном деле, но и в гражданском управлении: строил дороги, развивал промышленность и торговлю, привлекал на службу способных молодых людей.

Сильно улучшилась при Ермолове Военно-Грузинская дорога, открылись лечебницы на местных минеральных водах.Из крепости Кислые воды получился великолепный курорт Кисловодск, выстроен Пятигорск… Сегодня Алексея Петровича назвали бы эффективным менеджером - за 10 кавказских лет он сделал столько, что иной не совершит и в сто.

НЕЖНЫЙ МУЖ…

А шашка между тем чеченцев

Вела с штыком трехгранным спор;

И именем его младенцев

Пугали жены диких гор.

И все же Федор Глинка не обманывает: все так и было - пугали. Хотя пугали напрасно: Алексей Петрович любил детей и с ними не воевал. Наоборот, случись генералу встретить раненого или брошенного ребенка, спасал его всеми доступными методами, а после либо возвращал родителям, либо искал ему приемных родителей, записывал на русские фамилии и пристраивал затем на службу. Так было и с «выкупленными у черкесов за сорок голландских червонцев арапчатах Салмане и Билане», и со спасенными «чеченятами» братьями Таштамире и Алтимире Тустовыми, с дочерью Мустафы-Хана и другими. Портрет А. П. Ермолова. Худ. Петр Захаров-Чеченец

Многих детей посылал главноначальствующий за свой счет учиться в Россию. Из спасенных генералом детей знаменитым стал . Своих детей и теплого дома хотелось, но скромный быт генерала от инфантерии разделяли до поры одни лишь денщики.

Ему шел пятый десяток, но душа не очерствела. Ее не опалил огонь баталий, не поглотили хлопоты многотрудного хозяйства. Всякое большое сердце алчет любви, и суровый генерал не был исключением. Его любили солдаты, чтили офицеры, уважали враги. Но не было ее, одной-единственной. И знатные кавказские фамилии не знали покоя. Холостой главнокомандующий - вот ведь соблазн! Тем более, что и тогдашний закон дозволял жениться по мусульманским правилам и принятым среди горского мусульманского населения обычаям, не ставя в известность гражданские и церковные власти. Ханы и шамхалы не раз заводили разговор, и, наконец, завидный жених решил уступить обычаям.

Прежде всех успел шамхал Тарки - именно он отыскал среди подвластных ему красавиц юную горянку Сюйду. И стойкий воин не устоял. Обсудили с родителями калым, пригласили муллу, свидетелей и заключили брак - по-местному, кебин. В уме Алексей Петрович держал брак по христианскому закону, и надеялся, что со временем уговорит жену принять православие и венчаться. Но горская девушка просьбам не уступила. В положенный срок она родила генералу богатыря Бахтияра, которого крестили Виктором. Но в Тифлисе долго не зажилась: муж в постоянных разъездах по делам, а русский язык - такой трудный! Через малое время, увешанная подарками Сюйду вернулась к отцу. Сын остался с Алексеем Петровичем - как договаривались.

Попытка номер два оказалась куда удачнее. Великий и ужасный наместник Кавказа влюбился, как безусый кадет. Это случилось в экспедиции в Акушу. С шамхалом акушинским Ермолов заехал в селение Кака-шура и увидел там дочь местного правителя. Тотай покорила генерала с первого взгляда. Он уехал, но обещал вернуться и забрать горянку в Тифлис. О том, что было дальше впору писать авантюрный роман. Родители Тотай отчего-то не захотели высокой чести и немедленно выдали девушку за односельчанина. Плохо же они знали главноначальствующего! Ермолов отправил сына шамхала Альбору в Кака-шуру с поручением во что бы то ни стало привезти Тотай. Красавицу похитили, а когда убедились, что она не против, дали погоне от ворот поворот. Отец получил перстень, серьги и шубу дочери и отправился восвояси - возвращать подарки недолгому мужу.

Долгих семь лет Ермолов уговаривал Тотай перейти в православие и пойти с ним под венец. За это время родились дети: Умар, окрещенный Клавдием, Алляхр - в крещении Северьян, и дочь Сапиат, по-русски Софья. Один ребенок умер в младенчестве, еще об одном ничего в точности неизвестно. Петр Алексеевич Ермолов, погибший совсем юным унтер-офицером Тенгинского полка, мог быть и сыном третьей кебинной жены Ермолова - Султанум. А, может, этой жены и не было вовсе - вокруг «проконсула Кавказа» клубилось столько легенд и слухов, что не всяким словам можно верить. А нежную Тотай железный Ермолов боготворил - чего б ему искать от этой любви другого добра?

Тотай оказалась крепче несгибаемого генерала. Православия она не приняла и венчаться категорически отказалась. А когда Ермолова отставили, взяла, как прежде условились, дочь и вернулась к родителям. Девочка в мусульманской семье - не обуза, а будущий достаток: за нее дадут калым, а зять позаботится о ее родителях, если уж у них не случится собственного сына.

ОТСТАВЛЕННЫЙ ПОЛКОВОДЕЦ…

Булатной сабли острый клинок

‎Заброшен был в железный хлам;

‎С ним вместе вынесен на рынок

‎И мужику задаром продан там.

Басню «Булат» Иван Андреевич Крылов написал об отставленном Ермолове. В мае 1827 года та же простая рогожная кибитка, что десять лет назад привезла Алексея Петровича в Тифлис, отправилась в обратный путь. Добавилось лишь пассажиров - вместе с бывшим главнокомандующим Кавказ покидали его четыре сына. Другого богатства генерал на передовой не нажил.

О причинах его ранней отставки историки не спорят. Близок, близок, был Алексей Петрович к декабристам, оказывал покровительство, прикрывал от царя, приближал, благодетельствовал. Родственники, друзья, адъютанты - кто привлекался по делу декабристов, кто был осужден и приговорен. Мрачные царские подозрения усиливали гнусные доносы. Веры в благонадежность Ермолова не было, а тут еще персы вторглись в кавказские пределы. И вот уж царь Николай шлет на Кавказ генерала Паскевича - командовать войсками вместо непредусмотрительного Ермолова. А потом и генерала Дибича - расследовать недоразумения между Ермоловым и Паскевичем.

«Поглядим, куда Россия на двух ваньках уедет», - сказал в свое время о Паскевиче с Дибичем наш герой, оба Ивана в ту пору ходили в советчиках у предыдущего царя. Впрочем, об остром ермоловском языке и его анекдотах - позже. А пока о «ваньках» - они увезли любимца войска в отставку - острый булат в самой звенящей поре, точно по Крылову, забросили в железный хлам.

А война на Кавказе будет идти до самой кончины уволенного Ермолова (которая последует через нескорые 34 года) и еще несколько лет потом. И все остальные жестокости и усмирения, пленение Шамиля и покорение черкесов случились уже без «мужа, избранного славой», как характеризовал Алексея Петровича поэт Иван Дмитриев. И напрасно приписаны ему.

ОТЕЦ…

Скудной капитал мой сберегаю я для детей, покоряя себя самой строгой умеренности. Они без всяких прав на наследие, без покровительства и довольно несчастливы происхождением, чтобы еще прибавить к тому и самую бедность», - с горечью писал Алексей Петрович, сидя в орловской деревне.

Но рук он не складывал: давал сыновьям пристойное образование, хлопотал, чтобы разрешили носить его фамилию, признали его сыновьями и записали в дворянство.

Ермоловы-младшие пошли отцовской стезей, все сделались офицерами, все успели повоевать на родном Кавказе. Виктор сделался генералом-лейтенантом и "превосходительством", Клавдий вышел в отставку генерал-майором, Северьян дослужился до полковника. Всех, кроме рано погибшего Петра, Ермолов женил, от всех дождался внуков, всех внуков дедушка-генерал любил и баловал.

Впрочем, нет, не всех: трех внуков и четырех внучек от дочери Алексей Петрович так никогда и не увидел. Софья-ханум об отце не забывала - напоминали 500 рублей содержания в год. До самой своей смерти Ермолов содержал и Тотай - давно уже чужую жену, давно уже мать двоих чужих детей. Кстати сказать, не отреклись от матери и сыновья. Особенно любил маму Тотай младшенький Алляхр, по русски Северьян или Север. Приезжал в гости, поддерживал связь с обильной кавказской родней, кого-то перевез в свое подмосковное имение Пестово. А по смерти отца, сыновья приняли на свои плечи и материальные заботы. В точности по горским обычаям. Портрет Софии (Сапиат), дочери генерала Ермолова. Аул Гелли,1841г. Акварель неизв. автора

ЗНАМЕНИТЫЙ ОСТРОСЛОВ…

«Захочет - о себе, как Тацит, он напишет. И лихо рукопись свою переплетет». И снова прав Василий Жуковский: мемуары Ермолова читаются не хуже сочинений древнеримского историка. «Притом тьма красноречия», - добавлял Грибоедов, знавший толк в остром словце.

Остроты Ермолова широко расходились по армии и при дворе. Чего стоит лишь дерзкий ответ графу Аракчееву: тот возмутился дурным поведением лошадей на смотре артиллерии и пригрозил Ермолову гауптвахтой. «Уж такова наша судьба, ваша светлость, чтобы терпеть от скотов», - двусмысленно отвечал на графское хамство молодой в ту пору полковник. Он попросил Александра I произвести его в немцы, непочтительно намекая на засилье немецких генералов при дворе и благосклонность к ним царя.

«Паскевич пишет без запятых, но говорит с запятыми», - высмеял он одного из «ванек» - тот не славился красноречием. Запоздавшего на вызов лечащего врача генерал отказался принять, потому что: «болен». «В сражении застенчив», - убийственно отозвался Ермолов о некоем генерале.

Алексею Петровичу впору было бриться языком, как он советовал записному остряку князю Меньшикову. О его продвижении по службе мечтала вся верхушка - сносить насмешки от генерала не так обидно!

ПРИМЕР ДЛЯ ПОДРАЖАНИЯ…

Желаю, чтобы меня похоронили в Орле, возле моей матери и сестры; свезти меня туда на простых дрогах без балдахина, на паре лошадей; за мною поедут дети, да Николай мой, а через Москву, вероятно, не откажутся стащить меня старые товарищи артиллеристы».

Сырым апрелем 1861 года духовное завещание героя войн исполнили. Завершилась его ратная биография, закончилась долгая полоса «московского сиденья» в мучительной для его кипучей натуры бездеятельности. Годный на все, говоря словами Грибоедова, «не на одни великие дела, не на одни мелочи», он более трети своей длинной для его века жизни был удален от государственных дел. Огненные, воспетые Пушкиным, глаза тускнели, «голова тигра на геркулесовом торсе» седела и поникала. С началом Крымской войны его воинский опыт востребуют, и Ермолова изберут начальником государственного ополчения в семи губерниях, но старику семидесяти шести лет российское бездорожье окажется не по силам, и он примет эту должность только по Москве.

«Не хотел бы я ни военных почестей, ни несения за мною орденов, но как это не зависит от меня, то предоставляю на этот счет распорядиться, кому следует». Как и предвидел прозорливый генерал, без военных почестей не обошлось. Москва провожала «славного бойца» двое суток, в Санкт-Петербурге на Невском проспекте во всех магазинах выставили его портреты. А в Орле, куда прибыл траурный кортеж, толпа заполонила все прилегающие к Троицкой церкви улицы.Придел Свято-Троицкой церкви - семейную усыпальницу Ермоловых воздвигли на деньги выделенные государем, в память великих заслуг генерала от артиллерии Алексея Петровича Ермолова.

Рядом с ним покоится один из его кавказских сыновей - генерал-майор Клавдий (Умар) Алексеевич Ермолов. В приделе на медной тумбе стоит ваза, сделанная из гранаты - ее прислали «служащие на Гунибе кавказские солдаты».

Ольга СЛАВИНА

Фото: http://www.hrono.ru/ , Википедия, частные коллекции.

Е рмолов Виктор Алексеевич (до крещения - Бахтиар) (1820-1892), генерал-лейтенант. Сын от первой кебинной жены Сюйду. Родился в 1820 г. в Тарках, Дагестан. Мусульманское имя до крещения - Бахтияр. Был вывезен отцом в Россию, окончил высшее военное артиллерийское училище в Москве, дослужился до чина генерал-лейтенанта, имел четырех дочерей и сына Владимира, который также впоследствии стал генералом. Е рмолов Клавдий Алексеевич (Омар) (1823-1895), генерал-майор. Сын от второй кебинной жены Тотай из сел. Гелли. Родился в Тифлисе. Мусульманское имя до крещения - Умар. Был вывезен отцом в Россию, воспитывался в Михайловском артиллерийском училище, после его окончания офицером служил на Кавказе, был адьютантом Главнокомандующего Отдельным Кавказским корпусом. Отличился в русско-турецких войнах, был георгиевским кавалером, дослужился до чина генерал-майора, имел двух сыновей.

Е рмолов Север Алексеевич (Аллах-Яр) (1824-1894), гвардии полковник. Второй сын от Тотай. Родился в Тифлисе, мусульманское имя до крещения Алляхр. Также как и брат, был вывезен отцом в Россию. В 1847 окончил то же артиллерийское училище, служил на Кавказе, в Дагестане, дослужился до чина гвардии полковника.

Е рмолов Петр Алексеевич (1825-…), третий сын от Тотай, погиб в молодом возрасте унтер-офицером Тенгинского полка за Кубанью.