Такие образования, как ИГИЛ, не возникают сами собой.
ИГИЛ – это целая армия, насчитывающая по разным оценкам от 20 до 100 тысяч бойцов, с достаточно профессиональным командованием, с центрами управления, складами, определенной экономикой.
Конечно, полноценным государством, несмотря на самоназвание, ИГИЛ не является, это скорее виртуальное государство, квазигосударство, но экономика у него все равно есть. Невозможно содержать на протяжении нескольких лет десятки тысяч бойцов, не имея экономики и тыла. Бойцов нужно чем-то кормить, одевать, снаряжать, вооружать. Невозможно воевать несколько лет, захватив один раз оружие – оно теряется, выходит из строя, а для активных боевых действий нужны тысячи тонн боеприпасов.
Так откуда это все?
Да и как вообще появилась такая структура как ИГИЛ, как им удалось получить первоначальное вооружение, как удалось занять значительную часть Ирака?
Про сирийскую оппозицию легенда понятна – это недовольная властью Башара Асада часть населения Сирии, которую долгое время поддерживали, да и сейчас продолжают поддерживать иностранные государства, в том числе США. Вашингтон до сих пор вполне открыто поставляет сирийской оппозиции оружие, США этого даже не скрывают.
Таким образом, с сирийской оппозицией все более-менее понятно, при поддержке США и партнеров можно целые страны содержать, не только оппозиционные группировки.
Но откуда взялся ИГИЛ?
США открещиваются – говорят, не создавали.
Ираку, на территории которого возник ИГИЛ, это тоже было совсем не нужно. В прошлые времена, когда Ираком правил Саддам Хусейн, можно было допустить, что ИГИЛ возник в качестве оппозиции к официальному Багдаду подобно тому, как возникла сирийская оппозиция. Но Саддама Хусейна давно нет, в Ираке долгое время находились войска США и союзников, именно под их контролем было приведено к власти в Ираке нынешнее правительство.
Так откуда взялся ИГИЛ?
США не создавали, Ирак не создавал, Сирия и Иран – тем более.
Саудовская аравия? Допустим. Но могут ли саудиты предпринимать что-то серьезное вразрез с интересами Вашингтона? Саудовская аравия – это старый партнер США на Ближнем Востоке. Разногласия между Эр-Риядом и Вашингтоном возможны, но не до такой степени, ведь США является поставщиком вооружений саудитам, что с ними станется в случае ссоры с США? Или саудиты так сильно осмелели, что решили вести свою игру? Но не слишком ли круто саудитам играть одновременно против Ирана и США?
Существует легенда, что ИГИЛ возник из ячеек разных террористических группировок.
Но это довольно слабая версия. Вот были какие-то малоизвестные террористические организации, а скорее даже не организации, а просто группы, занимающиеся бандитизмом на местах, и вот – они за пару лет вдруг слились в целую армию, а назвались и вовсе государством.
Вы видели, чтобы бандиты где-то создавали новое государство, пусть даже виртуальное?
Для бандитов государство является врагом, их антиподом. Бандиты живут на беззаконии и отсутствии централизованной власти. В Сомали и некоторых других африканских странах бандитизм процветает десятилетиями, некоторые группировки разрастаются до небольших армий, но ничего подобного ИГИЛ там не возникало. Бандитам свойственно бороться друг с другом за территории и источники доходов, поэтому объединение разрозненных группировок в единую структуру, армию, да еще и в короткий срок... нонсенс.
И опять же, остается вопрос – если террористы сами вдруг объединились и создали ИГИЛ – почему никто им не помешал? Почему они так легко получили первоначальное вооружение, стартовый капитал, и кто продолжает их снабжать на протяжении нескольких лет буквально под носом у США – на территории Ирака, которую США с таким трудом освободили от тирании Саддама Хусейна?
Вам это ничего не напоминает?
Вышло 100 тысяч граждан на майдан... сами... и три месяца митингуют... сцена откуда-то появилась с артистами (тоже сама, наверное), бабушки вынесли пирожки на стотысячную толпу, а дедушки вынесли биотуалеты, выстроили их ровными рядами и вывозят каждый день... и все само... а мимо пролетал МакКейн, увидел толпу свободолюбивых граждан и решил выступить... а потом мимо проходила Нуланд и случайно с собой пирожки несла... а фашистов там не было, их никто не видел, просто беркут в народ стрелял, разозлил народ, а потом беркут сам себя покалечил и Янукович сам собой сбежал...
Чудеса самоорганизации!
Что на украинском майдане, что с возникновением ИГИЛ.
Однако источник украинских чудес самоорганизации мы прекрасно знаем – это украинские олигархи (в частности Порошенко, который и получил в результате власть) и Вашингтон. Если хотите – можно наоборот – Вашингтон и украинские олигархи.
Роль Вашингтона – это стартовый капитал (те самые 5 миллиардов, вложенных в украинскую демократию) и методическое руководство, консультации, обучение, технологии, политическая поддержка.
Роль украинских олигархов – приумножать стартовый капитал, воруя из ГТС, бюджета и других источников, следовать инструкциям из американского посольства и направлять часть своего капитала на общее капиталистическое дело в соответствии с полученными инструкциями.
А теперь вернемся к ИГИЛ.
Сперва факты:
ИГИЛ первоначально возник на территории Ирака, которую на протяжении нескольких лет после свержения Саддама Хусейна контролировали США и союзники.
ИГИЛ нашел первоначальное вооружение на военных складах, созданных США для армии и полиции Ирака.
ИГИЛ захватил города, где в банках нашел деньги (стартовый капитал).
Армия Ирака сдавалась целыми подразделениями, либо переходила на сторону ИГИЛ. Та самая армия, которую готовили и вооружали США после свержения Саддама Хусейна.
ИГИЛ фактически объединился с сирийской оппозицией, которую США продолжают снабжать оружием, вполне официально.
ИГИЛ на подконтрольной территории добывает нефть и продает ее на черном рынке, в том числе Турции, а Турция – это не разрушенный Ирак, это государство с очень сильной центральной властью, без ведома Анкары в Турции ничего не происходит, исключая разве что деятельность курдов, которые никак не могут быть союзниками ИГИЛ. Значит поставки контрабандной нефти в Турцию (член НАТО и старый союзник США, для справки) с территорий ИГИЛ – одобряются Анкарой и опосредованно Вашингтоном.
Кстати, не является ли контрабанда нефти от ИГИЛ одним из инструментов удержания низких цен на нефтяном рынке? Скорее всего является.
США больше года ведут борьбу с ИГИЛ с воздуха, бомбят какие-то объекты, но ИГИЛ только увеличивается в размерах, что дает основания считать борьбу США с ИГИЛ симуляцией.
ИГИЛ продолжает получать технику и вооружение, зачастую из поставок США, адресованных сирийской оппозиции – к примеру, партия джипов Тойота, оказавшаяся в распоряжении ИГИЛ была поставлена из США сирийской оппозиции, это уже признали в Вашингтоне.
США обучают добровольцев для борьбы с ИГИЛ – потом оказывается, что они либо убиты, либо перешли на сторону ИГИЛ, либо отдали ИГИЛ оружие и разбежались. Это также признали в Вашингтоне.
А теперь выводы:
США фактически подготовили для ИГИЛ кадры, когда обучали армию и полицию Ирака, часть которой в дальнейшем вступила в ряды ИГИЛ.
США продолжают готовить для ИГИЛ кадры, обучая неких добровольцев якобы борьбе с ИГИЛ, а на самом деле обученные американскими инструкторами бойцы потом вступают в ИГИЛ.
США отдали ИГИЛ часть территории Ирака с военными складами, банками и нефтяными скважинами, что стало для ИГИЛ стартовым вооружением, капиталом и источником постоянных доходов.
США снабжают ИГИЛ вооружением, техникой и боеприпасами, адресуя все это сирийской оппозиции, которая потом передает значительную часть поставок ИГИЛ.
США закрывают глаза на финансирование ИГИЛ Саудовской аравией, а может быть даже активно способствуют этому финансированию.
США закрывают глаза или даже способствуют поставкам нефти ИГИЛ на черный рынок, в частности через Турцию.
Не может быть! - возмутятся фанаты США
Ведь США – это борцы с терроризмом, это образец свободы и демократии, это "ось добра"!
Ось добра? Борцы с терроризмом? Да везде, где США наводили свои порядки в последние 30 лет, терроризм только укреплялся. Ирак, Ливия, Афганистан.
Первых террористов в Афганистане США начали поддерживать еще в начале 80-х для борьбы с СССР, тогда они назывались афганскими моджахедами и впоследствии создали Аль-Каиду и Талибан.
На Украине США поддержали вооруженный переворот с участием бандеровцев, неонацистов – боевиков и террористов, которые в дальнейшем развернули террор на юго-востоке Украины, устроили самый настоящий теракт 2 мая в Одессе и серию терактов в Мариуполе. Да и ВСУ в течение целого года воевали в Донбассе, совершая военные преступления и терроризируя местное население.
И если вспомнить историю, то США тоже не очень похожи на доброго волшебника – Куба, Вьетнам, Хиросима.
Пока в СССР не появилась своя атомная бомба, США планировали первыми нанести ядерный удар по территории СССР.
Да и Гитлер пришел к власти и создал свою военную машину не без поддержки США и Великобритании. Кстати, поставки оборудования и материалов (в том числе компонентов для отравляющего газа, использованного в концлагерях) осуществляли американские компании, правда правительство США впоследствии заявило, что ничего не знало об этом.
Есть основания считать, что американское правительство совершало преступления даже против собственного народа. Про запланированную атаку на Перл-Харбор вероятнее всего было известно заранее. Теракт 11 сентября на башни ВТЦ тоже не совсем таков, как его пытается представить американское правительство.
Так что? Добрый волшебник или злой гений?
Но зачем Вашингтону понадобился ИГИЛ?
Зачем нужна неуправляемая террористическая организация величиной с целую армию, которая делает столь ужасные вещи, что от них приходится всячески открещиваться и даже имитировать борьбу с ними?
ИГИЛ нужен Вашингтону именно для того, чтобы делать ужасные вещи, которые США не могут делать руками своих военных и даже руками своих ЧВК. ИГИЛ нужен чтобы самим не замараться.
Чтобы переформатировать Ближний Восток, снести Башара Асада, изменить границы государств – нужна именно такая структура, как ИГИЛ.
Собственными войсками Вашингтон не сможет решить эту задачу, потому что она никогда не получит поддержку в ООН, даже среди союзников. Эти задачи входят в противоречие с основополагающими принципами ООН, поэтому их должны выполнять те, от кого США смогут откреститься.
ИГИЛ ведут себя как отморозки даже не потому, что они сами так хотят – такова поставленная перед ними задача. Они должны выглядеть такими дикарями, чтобы никто в мире не мог допустить мысль, что это творение США.
Именно для этого ИГИЛ режут головы и сносят памятники старины, причем снимают это на видео и заметьте – снимают очень качественно, с нескольких камер, с профессиональным монтажом. Конечно, реальные исламисты тоже частенько режут головы и что-то разрушают, но не так изощренно, не с такой фантазией и уж точно не с такой качественной съемкой.
Чтобы в ложь поверили – она должна быть чудовищной.
Именно по этому принципу создан ИГИЛ. Он должен выглядеть таким чудовищем, чтобы никто не допускал мысли связывать его появление и его действия с США – пиком гуманизма, свободы, демократии и прочих общечеловеческих ценностей, цитаделью добра.
По такому же принципу был организован теракт 11 сентября – он был настолько ужасен, что многие до сих пор, несмотря на множество доказательств, не готовы принять мысль, что американское правительство и спецслужбы могли участвовать в этом.
Но зачем Вашингтону все это?
Ближний Восток. Чтобы переформатировать Ближний Восток, изменить границы государств, снести сперва Сирию, а потом возможно и Иран, который США так и не смогли дожать методом экономической блокады. СССР в свое время смогли, а Иран не смогли.
Ближний Восток – это к тому же источник беженцев для Европы, которую для США очень важно держать в "черном теле", не давать подняться выше себя, создавать напряженность, чтобы финансовый и человеческий капитал продолжал бежать из Старого света в Новый.
Ближний Восток – это еще и путь в Среднюю Азию и на Кавказ, а там непосредственный выход на Россию. А потом недалеко и Китай.
Это большая игра.
Это настолько большая игра, что в ней не то что 5000 погибших в ВТЦ не жалко – не жалко миллиона погибших в Ираке и Сирии, не жалко миллионов, которые погибнут в ближневосточных войнах в дальнейшем – не жалко целых стран.
Это и есть Третья мировая война.
Вы думали, что Третья мировая будет ядерной?
Нет, Третья мировая будет не такой, как вы представляли – она будет террористической, ее будут вести чужими руками, финансируя и снабжая вооружением, техникой и боеприпасами таких отморозков, как бандеровцы и игиловцы.
ИГИЛ – это по сути своей тот же Правый сектор или Азов, только гораздо большей численностью, в большем масштабе.
А суть – та же самая – сделать грязную, очень грязную работу в интересах США, выходя в нужный момент из-за спин борцов за свободу и лучшее будущее своих стран. Украинские националисты в свое время вышли из-за спин студентов и смешных бабулек с кастрюлями на головах, а ИГИЛ – из-за спин сирийской оппозиции.
Немецкий нацизм в свое время поддерживали, чтобы перекроить Европу и снести СССР.
Первое получилось, второе – нет.
ИГИЛ поддерживают, чтобы перекроить Ближний Восток и Россию. Первое уже постепенно получается. До второго хотелось бы, чтобы не дошло...
Но Россия уже вступила в борьбу с ИГИЛ, а это сделало нашу страну участником данной войны.
Это война, в которой уже участвуют разные страны Европы, Ближнего Востока и США.
А значит – это уже в любом случае мировая война.
Вот, для чего вырастили ИГИЛ – для мировой войны.
Для Третьей мировой войны.
Как устроена система поставок боеприпасов «Исламскому государству».
Абу Али торговал оружием, поставлял боеприпасы повстанцам, воюющим с ИГИЛ (запрещенная в России группировка) в его родном городе на востоке Сирии. Поэтому, когда год назад рядом остановился джип и два джихадистских командира направились к нему, он решил, что дни его сочтены.
Однако ему передали отпечатанный на принтере листок со следующим текстом:
«Этому человеку разрешается покупать и продавать все виды оружия внутри „Исламского государства“».
«Там даже стояла печать „Mosul Centre“», - вспоминает Али.
В прошлом году, когда ИГИЛ захватил многие земли в восточной Сирии, торговцы черного рынка оружия вроде Абу Али опасались, что будут изгнаны или убиты, однако этого не произошло. Вместо этого они встроились в сложную систему , которая снабжает «Исламское государство» боеприпасами на всей зоне халифата, охватывающего половину Сирии и треть Ирака.
Абу Али, который, как и многие, кому приходится действовать на территории, контролируемой ИГИЛ, просит не называть его настоящего имени, говорит:
«Они непрерывно покупают оружие - утром, днем и ночью».
Летом 2014 года бойцы «Исламского государства», захватив Мосул, получили оружия на сотни миллионов долларов. И каждая выигранная битва увеличивает их оснащенность. В их арсенале есть американские танки Abrams, винтовки M16 и гранатометы MK-19, отнятые у иракской армии и российские 130-миллиметровые полевые орудия М-46, захваченные у сирийцев.
Но, по словам дилеров , боеприпасы нужны постоянно. Наибольшим спросом пользуются патроны для автоматов Калашникова, среднекалиберных пулеметов и зенитных орудий 14,5 и 12,5 мм. Также ИГИЛ покупает реактивные гранаты и патроны для снайперских винтовок, но в меньших количествах.
Трудно подсчитать точные обороты этой торговли. Судя по интервью с бойцами и дилерами, только на стычки вдоль линии фронта в районе города Дейр эз-Зор - а это лишь одна из точек, где идут бои, - должно уходить боеприпасов на 1 млн долларов в месяц. По их словам, недельное наступление на близлежащий аэропорт в декабре прошлого года должно было стоить еще миллион.
Недостаток боеприпасов отражается на приемах ведения войны: боевики ИГИЛ используют заминированные грузовики, «живые бомбы» и самодельные взрывчатые вещества. Но постоянно вспыхивающие перестрелки, где обычно используются автоматы Калашникова и пикапы с пулеметами в кузове, могут потреблять десятки тысяч патронов в сутки, и грузовики снабжения ежедневно подвозят боеприпасы на разные участки фронта.
Для обеспечения этого потока патронов в ИГИЛ выстроена сложная логистическая система , которой придается большое значение - за ней наблюдает непосредственно высший военный совет, то есть часть руководства группировки. Подобным образом управляется торговля нефтью - главный источник доходов «Исламского государства».
Лучший источник боеприпасов - это противник. Например, проправительственное ополчение продает оружие на черном рынке, откуда оно попадает к джихадистам.
Но прежде всего в этом вопросе бойцы ИГИЛ полагаются на своих непосредственных оппонентов в Сирии - правительственные войска Асада и повстанцев. Здесь важную роль играют дилеры . Когда Абу Али предложили стать одним из них, он бежал, но другой делец, ветеран черного рынка Абу Омар - ему за шестьдесят, - остался и с головой окунулся в торговлю. Он говорит:
«Мы покупаем у войск Асада, у повстанцев, у иракцев... если бы мы могли покупать у израильтян, игиловцев это бы тоже устроило - им все равно, откуда оружие».
Сейчас, попивая виски в турецком баре, Омар рассказывает, как прошел год его работы на джихадистов. В августе он решил отказаться от торговли, решив, что ИГИЛ - слишком жестокий для него режим.
Командование исламистов обеспечивает дилера удостоверением с печатью, заверенным двумя членами органов безопасности ИГИЛ. Группировка требует эксклюзивности: дилер может свободно перемещаться и торговать, но «Исламское государство» хочет быть единственным клиентом.
Противники джихадистов удивляются их способности оперативно перемещать огромные запасы боеприпасов во время сражений. В северном Ираке курдские бойцы обнаружили подробные документы по поставкам оружия и боеприпасов для только что закончившегося нападения. Сотрудник службы безопасности в Ираке, который попросил не называть его имени, говорит:
«Они получали боеприпасы автомобильным транспортом в течение 24 часов после запроса».
Бойцы и дилеры отдают должное скорости коммуникаций джихадистов. Они объясняют, что мобильный «комитет», назначаемый высшим военным советом в Ираке, постоянно общается с «оружейными центрами» в каждой провинции, а те, в свою очередь, принимают запросы от военных эмиров.
Иногда радиообмен между эмирами и «центрами» слышен противнику. Например, на границе Ирака и Сирии курдские бойцы слышат на частотах ИГИЛ разговоры про «кебаб», «курица тикка» или «салат».
Абу Ахмад, мятежный командир из восточной Сирии, воевавший под началом ИГИЛ до побега в Турцию этим летом, говорит, что «кебаб» - это, вероятно, крупнокалиберный пулемет. «Салат - патроны для Калашникова. Там смесь: разрывные пули, проникающие», - смеется он.
Абу Омар говорит, что с «центрами» он связывался через систему мгновенных сообщений WhatsApp. Каждые несколько дней мобильный комитет рассылает по «центрам» прайс-лист с ценами на наиболее распространенные виды гранат и патронов. «Центр», к которому был прикреплен Абу Омар, писал ему о любых изменениях цен. Дилеры говорят, что их комиссия колеблется от 10% до 20%.
Абу Ахмад объясняет, что, по мере того как коалиция при поддержке США оттесняет группировку от турецкой границы, ограничивая возможности контрабанды, цены растут. По словам одного из торговцев, чтобы увеличить конкуренцию и снизить цены, ИГИЛ выдает дополнительные лицензии, и дилеры начинают перетягивать друг у друга сделки.
В целом в настоящее время основным источником оружия для региона выступает Сирия. Спонсоры из стран Персидского залива шлют поддерживаемым ими группам повстанцев грузовики с боеприпасами через турецкую границу, а недобросовестные бойцы сбывают его местным дилерам; пограничные провинции Идлиб и Алеппо, по словам местных жителей, превратились в крупнейшие черные рынки в стране. Абу Ахмад говорит, что после пяти лет войны идеология уже не имеет значения:
«Некоторые из дилеров ненавидят ИГИЛ. Но какая разница, если это приносит прибыль».
Дилеры используют водителей и контрабандистов, чтобы провозить оружие под видом овощей и строительных материалов. Абу Ахмад рассказывает:
«Движение сумасшедшее, и это всегда какие-то с первого взгляда безобидные вещи. Часто используются бензовозы, поскольку они идут обратно на территорию ИГИЛ пустыми».
Еще один источник оружия - боеприпасы из Москвы и Тегерана, предназначенные для Асада. Это типично, например, для Эс-Сувайды. Абу Омар говорит:
«Русское оружие они любят больше, а иранское идет дешевле».
В регионе, где возможностей заработать осталось немного, прекратить нелегальную торговлю невозможно. Каждый раз, когда очередной дилер сбегает, находится масса желающих занять его место.
Абу Омар говорит: «Всем плевать, кто ты. Значение имеют только деньги».
Внешняя политика США в 2000-е годы была запоздалой рефлексией на террористические акты 11 сентября 2001 года. Ее определяющими мотивами стали: 1) осознание уязвимости даже своей собственной территории; 2) отсюда боязнь потерять статус единственной сверхдержавы мира со всеми вытекающими последствиями; З) желание продемонстрировать свою сверхсилу на страх врагам, а особенно подчиненным союзникам; 4) образ главного врага теперь в бытовом сознании закрепился за террористами с Ближнего Востока.
Следствием этого стал пересмотр своей стратегической линии в данном регионе, когда значительная часть тамошних стран составила пресловутую «ось зла», а еще часть, включая и лояльные Вашингтону режимы, стала считаться симпатизирующей врагу.
При подборе кандидатов на роль «оси зла» доминировали критерии времен «холодной войны»: если страна ориентируется не на США, значит, она враждебна. Действительная степень вовлечения страны в сферу влияния радикального ислама практически игнорировалась, ибо в разряд «плохих» были зачислены без веских на то оснований Ирак и Сирия — две самые секулярные державы арабского мира.
Для обоснования этого американские политики высшего звена не останавливались перед прямой фальсификацией фактов, публично заявляя о якобы полученных разведкой данных о связях местных режимов с террористической организацией « ». Концепция «оси зла» переродилась в более масштабную программу. Этот амбициозный проект получил название «Большой Ближний Восток». Суть его заключалась в необходимости демократизации политических процессов внутри ближневосточных государств любыми доступными
средствами. По замыслу авторов, это должно было способствовать созданию искренне преданных США политических режимов в исламском мире, что привело бы к ликвидации влияния воинствующих исламистов. США, таким образом, расширили бы число своих сателлитов и одновременно обезопасили бы себя от влияния радикальных идей и от вооруженных вылазок исламских экстремистов.
На самом деле столь же явным, как и сомнительным, «достижением» проекта «Большой Ближний Восток» стал тяжелейший удар по устоявшейся системе межгосударственных отношений в данном регионе, который фактически дезавуировал в применении к нему понятия «баланс сил». Естественная политическая игра локальных акторов в своем регионе нарушена, подорван и естественный процесс формирования местных полюсов силы, без чего нормальная политическая конфигурация любого региона крайне затруднена.
Катастрофа на восточном направлении американской политики еще не наступила, но, если события на фронтах Ирака и Афганистана (даже если агрессия не распространится на Сирию и Иран) будут разворачиваться по нынешнему сценарию, ее перспектива весьма вероятна. Примечательно, что в этом смысле присутствие войск США в мусульманских странах, ставшее катализатором данного процесса, в настоящее время объективно оттягивает момент драматической развязки. Однако не только не предотвращает его, но скорее всего усугубляет последствия.
ИГИЛ (запрещенная в РФ террористическая организация) демонстрирует впечатляющие способности военного руководства и тактическое мастерство в операциях крупных частей с применением тяжелого вооружения, и не вызывает сомнений, что многому боевики данной группировки научились у американцев. При этом стоит уточнить: американцы действовали так по соображениям сиюминутной политической целесообразности, а не со среднесрочными намерениями.
Популярные высказывания об ИГИЛ
Генерал армии США Д.П. Болджер пишет: «В сочетании с наращиванием числа американских солдат в Багдаде летом 2007 года «суннитское пробуждение» эффективно положило конец религиозному кровопролитию. Это движение раскололо суннитское сопротивление, и оно оставалось разобщенным на оставшееся время американской кампании. Это не было победой ни по одному из критериев, которые оптимистичные американцы установили для себя еще в 2003 году — казалось, в другой жизни. Но это было что-то похожее на прогресс… «Суннитское пробуждение» распространялось стремительно… Всегда озабоченный маркетингом, [командующий в Ираке генерал Дэвид] Петреус и его ближайшее окружение остановились на более вдохновляющем названии. С одобрения премьерминистра Ноури аль-Малики сунниты стали называться «Сынами Ирака».
Хотя в Америке «волна» стала новостью, в самой стране «суннитское возрождение» обеспечило настоящую и продолжительную разницу в скорости истощения… «Сыны Ирака» были в подавляющем большинстве лояльны. Силами почти в сотню тысяч человек, половина из которых находилась вблизи Багдада, движение «Сахва» разрешило суннитам носить оружие на законном основании и платило им, эффективно убирая большую часть стимулов для «благородного сопротивления». Это было, безусловно, самой успешной и широко распространенной программой создания рабочих мест в Ираке… Однако «Сахва» платила десятки тысяч арабам-суннитам, чтобы они убивали друг друга, а не американцам. Как ни цинично это может выглядеть, но результаты оспорить невозможно.
«Сыны Ирака» выставляли на поле боя почти в шесть раз больше вооруженных суннитов, чем их враги, по самой высокой оценке сил противника. Это показывает потенциальную глубину и мотивированность суннитского повстанческого движения».
Можно дать и более прямолинейную оценку: финансируя и обучая «Сынов Ирака», Петреус и его команда собрали элементы нового суннитского повстанческого движения, сейчас называющего себя «Исламским государством» (оно же «Исламское государство Ирака и Сирии»). Репортаж Эндрю Макгалли для «Франс-Пресс» в 2007 году описывает первую встречу представителей суннитских племен вблизи Багдада с Петреусом и его командой.
«Скажите, чем я могу помочь вам?» — спрашивает генерал-майор Рик Линч, командующий американскими войсками в центральном Ираке… Один [из племенных вождей] говорит об оружии, но генерал настаивает: «Я могу дать вам деньги с условием нормализовать положение на территории. Чего я не могу сделать — это очень важно — дать вам оружие».
Серьезность военного совета в палатке на передовой военной базе в «Кэмп Ассассин» на какое-то время нарушается, когда один из местных иракских лидеров говорит в шутку, но понимающе: «Не беспокойтесь! Оружие в Ираке стоит дешево». «Верно, совершенно верно», - усмехается Линч в ответ.
Вооружив все стороны конфликта и удерживая их порознь только угрозой применения оружия, Соединенные Штаты готовятся уйти, оставив на месте правительство национального примирения, которое будет стремиться к тому, чтобы хорошо вооруженные и хорошо организованные боевики играли по правилам. Наверное, это самое глупое из всего, что когда-либо делали империи. Британцы играли на разделении и покорении, в то время как американцы предлагают разделить и исчезнуть. В какой-то момент вся эта жалкая конструкция рухнет, и никому это не известно лучше, чем Петреусу.
Протоструктура ИГИЛ была создана опытными офицерами спецслужб Саддама Хусейна, включая представителей могущественной партийной разведки БААС. Поэтому ИГИЛ отличается достаточно высоким профессиональным уровнем офицерского корпуса, управленческих кадров, пропагандистского механизма, управления сферой обеспечения внутренней безопасности.
Внутренняя структура ИГИЛ в соответствии с традиционными правилами функционирования мухабарат («спецслужбы» — араб.) сочетает в себе открытые, полуофициальные и полностью закрытые оргкомпоненты. На самом верхнем уровне в значительной степени, пусть и временно, совпали интересы американцев и бывших баасистов. Военно-разведывательному сообществу США, которое стремится сформировать новую систему баланса сил (новую систему сдержек и противовесов) на «Большой Ближний Восток», делает стратегическую ставку на Исламскую Республику Иран, одновременно надо создать значимый региональный противовес своему партнеру, чтобы в долгосрочной перспективе не попасть в зависимость от него как региональной супердержавы.
Ни Турция, ни тем более Саудовская Аравия или Израиль по разным причинам таким эффективным противовесом ИРИ стать не могут. И в этой связи ИГИЛ оказалось действенным инструментом затягивания иранских силовых структур в серию разгорающихся региональных конфликтов. Некоторые спецслужбы США достаточно активно использовали ИГИЛ в 2014 году против тогдашнего иракского правительства Нуриаль-Малики, которого поддерживало руководство КСИР (Корпуса стражей исламской революции).
Вскоре ИГИЛ ослабило КСИР, а через него Иран тем, что взяло под контроль огромные территории Сирии и Ирака — союзников ИРИ. Бывший глава Агентства оборонной разведки США откровенно признал, что ИГИЛ в Сирии появилось благодаря решению Вашингтона. Проведенное расследование доказало, что деятельность Запада и некоторых арабских государств стала важным фактором успеха целого ряда экстремистских группировок; ИГИЛ - лишь одна из них, в настоящий момент наиболее известная, но и его соперница «Аль-
Каида» вовсе не исчезла, а продолжает активно действовать через свои филиалы, такие как «Джебхат-ан-Нусра» в Сирии. Имеются данные, что еще до «арабской весны» 2011 года спецслужбы США участвовали в секретных операциях против властей Сирии и Ирака, и следствием этого стало опять-таки усиление исламистских группировок в обеих странах.
Немецкий журналист Кен Йебсен приводит документы, которые были до поры засекречены, они прямо подтверждают роль США в создании ИГИЛ. Журналист также сообщал об участии ряда других государств в тех же опасных играх. Все это с самого начала объяснялось намерением изгнать Башара Асада (во всяком случае, такова была цель Израиля, а определенные силы в Вашингтоне всегда его поддерживали). В дальнейшем контроль над ИГИЛ его создателями был потерян.
Известно, что 17 из 25 крупнейших полевых командиров и руководителей ИГИЛ в период с 2004 по 2011 год сидели в американских военных тюрьмах, имея там непосредственные контакты как с правоохранителями, так и с разведкой США.
Бывший офицер службы безопасности ВВС США и командир лагеря для военнопленных «Кэмп-Букка» Д. Герронд признался журналистам, что в лагере шла «промывка мозгов», проводились специальные вербовочные занятия с бывшими джихадистами и сторонниками Саддама Хусейна с целью вовлечь их в проамериканские вооруженные формирования. Также хорошо известно, что в 2013 году в провинции Идлиб в Сирии с аль-Багдади не просто встречался, а вел переговоры сенатор Дж. Маккейн. Данная встреча была запечатлена на фотографиях. Причем ни ИГИЛ, ни офис сенатора Маккейна не опровергли эту информацию.
Расследования, проведенные газетами Таймс, Гарден показали: британская и французская разведки во многих случаях контролируют как отдельных вербовщиков, так и целые конторы, занимающиеся переброской жителей Великобритании и Франции в лагеря подготовки боевиков ИГИЛ. Ныне в рядах боевых подразделений «Исламского государства» (запрещенная в РФ террористическая организация) насчитывается как минимум 1200 французов и почти 1000 британцев.
В ходе расследований обнаружилось также, что взаимодействуют с ИГИЛ и частные разведывательные компании из Британии и Франции, тесно переплетенные с государственными.
Первоначально это были контакты по освобождению тех или иных лиц и вывозу их с территорий, контролируемых ИГИЛ. Однако в дальнейшем сфера бизнес-сотрудничества
распространилась на контрабанду нефти и нефтепродуктов, уникальных произведений искусства и т. п.
Кардинальная трансформация произошла в 2011 году, когда выпущенные из американских тюрем в Ираке бывшие высокопоставленные офицеры армии и спецслужб Саддама Хусейна фактически возглавили «Исламское государство Ирака». На тот момент погибло все первоначальное руководство ИГИ. Примерно из сорока руководителей, финансистов, высокопоставленных связных и модераторов иракской подпольной сети в живых остались лишь восемь. Были убиты и два ключевых лидера — Абу Омар аль-Багдади и Абу Айюб аль-
Масри. Военные профессионалы Саддама сумели занять места в высшей и средней иерархии организации.
При этом основные усилия сосредоточились на двух важнейших новациях. Во-первых, лидер военспецов Хаджи Бакр быстро и весьма жестко реорганизовал и переформатировал разрозненные региональные группировки, действовавшие на суннитских территориях, создав гибкую зонтичную структуру управления с единым штабным центром, роль которого выполняла шура (совет) командиров. Вполне закономерно, что большинство в шуре заняли именно бывшие военные, а Хаджи Бакр сумел продавить избрание на пост руководителя
фактически новой организации Абу Бакра аль-Багдади, бывшего на тот момент лишь одним из территориальных руководителей группировки.
Во-вторых, особое внимание было уделено формированию или воссозданию агентурной сети и ячеек организации в различных государственных институтах и учреждениях Ирака, прежде всего в силовых ведомствах. Позднее такая агентурная сеть начала распространяться по всему Ближнему Востоку. Таким образом, основные элементы структуры ИГИЛ в значительной степени создавались по образцам баасистской корпорации опытными бывшими офицерами армии и спецслужб Саддама Хусейна (у него было девять спецслужб),
включая представителей ключевой партийной разведки БААС. Как известно, эта система спецслужб была одной из самых эффективных на Ближнем Востоке. И именно этот опыт спецслужб и государственного строительства в целом во многом объясняет, почему ИГ столь резко отличается от других многочисленных радикальных джихадистских организаций: прежде всего высоким профессиональным уровнем и дисциплиной офицерского корпуса, управленческих кадров, пропагандистского механизма, управления сферой обеспечения внутренней безопасности.
Особый психологический облик ИГ (запрещенная в РФ террористическая организация) во многом напоминает эшелонированную подпольную специфику иракской БААС. Тяга к секретности, столь характерная для спецслужб ИГ, напоминает парадоксальное поведение баасистских структур. Ведь даже находясь уже у власти, будучи правящей, партия БААС продолжала действовать как бы в глубоком подполье. Например, когда проходил очередной съезд баасистов, мало кто из непосвященных знал об этом. А итоги такого съезда обычно
объявлялись через несколько недель после завершения партийных мероприятий.
Косвенным подтверждением того, что США имеют отношение к успехам ИГ, является еще следующее наблюдение. Территория, на которой теперь активно действует ИГ (северо-восток Сирии и северо-запад Ирака, также вдоль сирийскотурецкой границы), интересным образом совпадает с территорией, на которой несколько лет США вооружали умеренные группировки.
Власти США не отрицают, что их партнеры (якобы прежние) поддерживают экстремистов. Сброс оружия и амуниции американскими самолетами для исламистов подтвержден многими свидетельствами, фотографиями и т. п. Несмотря на то что позднее США, как известно, создали и возглавили многочисленную коалицию для борьбы с «Исламским государством», эта их борьба выглядит весьма неубедительно (зато есть данные о поставке оружия разным более чем сомнительным силам, через которые оно попадает в ИГ, а также вспомним о попытке ввести запрет на авиаудары по объектам, принадлежащим «хорошим» террористам).
То, что США финансируют ИГ, уже понятно всем. Делают они это для противоборства с Ираном и Сирией — давними противниками США. Но сейчас ИГ стало бесконтрольным. Как с ним справиться, американцы понятия не имеют. Да, авиаудары по объектам исламистов наносятся. Но это длится уже довольно долго. Видимо, действия американцев совсем неэффективны.
Приходится сделать вывод, что США громить созданное ими же ИГ не собираются, а по-прежнему планируют использовать эту структуру в своих целях (впрочем, считается, что ИГИЛ — творение не только США, но и Саудовской Аравии и Катара, от которых туда как раз и поступает основное финансирование). Истинной же целью США на Ближнем Востоке являются вовсе не умиротворение и возврат к стабильности, как они утверждают. Совсем наоборот: через разрушение сложившихся в регионе балансов сил американцы намерены
дезорганизовать все здешние сферы жизнедеятельности (политическую, военную, экономическую и прочие составляющие) и перевести целый ряд стран (не только Сирию) в состояние хронического хаоса, войны всех против всех, подобно тому, как это было сделано в Ливии.
Первый, высший, уровень командования в «Исламском государстве» — это военно-политическая шура и специализированные штабные центры. Второй уровень — сообщество полевых командиров. Таких командиров в ИГ, по некоторым данным, приблизительно от семисот до девятисот человек. Именно эта группа представляет собой наиболее пассионарный компонент ИГ в идеологическом, политическом и военном отношении. Собственно, именно полевые командиры ИГ оказывают решающее воздействие на каждодневную реальную власть на контролируемых территориях.
Особенно с учетом того, что в условиях сочетания иерархического и сетевого принципов построения организации процессы принятия решений в ИГ идут одновременно и сверху вниз, и снизу вверх. Третий уровень — это возрастающая массовая социальная поддержка ИГ. Причем такая поддержка усиливается не только в самих Сирии и Ираке, но и на всем Ближнем Востоке, в исламском мире.
При нападение на полицейский патруль в Эр-Рияде одновременно была предотвращена попытка ввезти значительный груз взрывчатки владельцем автомашины, прибывшей на территорию Саудовской Аравии из Бахрейна. В этой аравийской стране была раскрыта новая радикально-экстремистская ячейка, в состав которой входили шестьдесят пять человек,
планировавшая проведение нескольких террористических акций. Эти операции должны были создать впечатление начала открытой межконфессиональной войны. Несмотря на превентивные аресты, произошел первый взрыв в шиитской мечети с десятками убитых в Восточной провинции, а второй прогремел недалеко от первого места.
Все это заставляет вновь акцентировать внимание на некоторых особенностях ИГИЛ, которые выкристаллизовались в результате соединения идеологии радикального джихадизма и специфического опыта саддамовских мухабарат. Прежде всего речь идет о креативном использовании технологий сетецентричных войн. Например, весной 2015 года американцы объявили о ликвидации заместителя лидера ИГ (запрещенная в РФ террористическая организация) Абдель Рахмана Мустафы аль-Кадули, а также о серьезном ранении самого халифа Абу Бакра аль-Багдади. Однако даже если эти события действительно имели место, никакого серьезного и немедленного воздействия на боеспособность ИГ они оказать не могли (дальнейшие события это, собственно, и подтвердили).
В рамках сетецентричных войн даже физическая ликвидация лидера или его заместителя на эффективность проводимых такой организацией мероприятий и боевых операций почти не влияет. Важное место в модели сетецентричных войн ИГ занимает технология формирования и развертывания агентурных сетей, прежде всего на Идеологической основе.
ИГ имеет с высокой долей вероятности наиболее разветвленную агентурную сеть на Ближнем Востоке с тенденцией ее расширения в другие геополитические зоны. В самом начале формируется сеть добровольных симпатизантов и информаторов, которые только собирают необходимую информацию, прежде всего о представителях властных структур противника, военных и служб безопасности, представителях социальных слоев, кланов и племен, враждебно настроенных в отношении ИГИЛ, массовой вражеской агентуре и т.д.
Такая информация дает возможность практически сразу нанести решительный удар по агентурной сети противника, как это произошло весной 2015 года в Рамади и Пальмире, и не допустить развертывания диверсионно-партизанских действий в тылу ИГИЛ.
Далее, на следующем этапе, в работе в глубоком подполье, как это происходит в настоящее время в Багдаде, на территории Саудовской Аравии и Иордании, на основе сети идеологически мотивированных информаторов появляется возможность приступить к формированию отельных ячеек и групп, способных к единичным диверсионно-партизанским действиям с целью социально-политической дестабилизации.
На третьем этапе такие ячейки постепенно начинают воссоединяться в некие общие субрегиональные или национальные сети. Весной 2015 года «Аль-Джазира» провела опрос своей телеаудитории, и обнаружилось, что почти 70 процентов зрителей (скорее всего только арабоязычные) одобряют цели ИГ. По отдельным арабским странам эта цифра временами может достигать 90-95 процентов.
Цели ИГИЛ
В закрытом режиме ИГ поддерживает значительное число элит суннитских, прежде всего арабских, элит. Во всяком случае, именно финансовые потоки этих элитных групп. Существенный факт: в Сирии изначально главной целью ИГ было не свержение режима Башара Асада, а именно формирование своего особого государства. Как известно, реализация идеи панарабского единства, как она формулировалась в партийных документах БААС, должна была начаться первоначально именно через объединение Ирака с Сирией, в том числе и через консолидацию партийных баасистских структур обеих стран.
На всем захваченном пространстве ИГ контролирует и управляет многочисленными нефтяными и газовыми объектами, электростанциями‚ другими действующими экономическими предприятиями, банками, продолжает получать субсидии от своих различных внешних сторонников. Экономика этих территорий постепенно начинает работать на новые госструктуры «халифата», обеспечивая товарное заполнение рынков и налоговые поступления. Денежной единицей на территории ИГ остаются доллар и существующие национальные денежные единицы, планируется ввести в обращение свою валюту — динары и дирхемы.
Основное внимание в рамках текущего государственного строительства уделяется восстановлению и формированию традиционной мусульманской социальной инфраструктуры. Выступая за справедливое распределение ресурсов, ИГ строит госпитали, новые дороги, школы‚ улучшает транспортное сообщение. Там, где это возможно, «халифат» стремится восстановить управленческую инфраструктуру, чтобы все государственные учреждения, ответственные за социальное жизнеобеспечение, бесперебойно функционировали, а
чиновники дисциплинированно выходили на работу.
Социальная жизнь на территориях, подконтрольных ИГ, строится в соответствии с законами и нормами шариата. Ворам отрубают руки, неверных жен забивают камнями, пьяниц и прелюбодеев секут плетьми, наркодилерам отрезают головы, а гомосексуалистов сбрасывают с крыш многоэтажных домов. Наряды религиозной полиции — хизба — разъезжают по населенным пунктам и следят за сохранением справедливых цен и соблюдением норм шариата. Повсеместно действуют шариатские судебные и исполнительные органы.
Политику стимулирования социальной поддержки руководство ИГ проводит одновременно в разных направлениях. Это и непосредственная адресная поддержка обездоленных слоев населения, например, массовая раздача продовольствия и лекарств, предоставление медицинской помощи, как это произошло сразу после захвата Пальмиры. Это и разветвленная, широкомасштабная религиозно-идеологическая работа. Это и воссоздание государственных структур жизнеобеспечения. Также и существенные меры по обеспечению социальной справедливости на подконтрольных территориях.
© AP Photo, Khalid Mohammed
Откуда берется оружие у ИГИЛ
«Хабиби! Алюминий!»
Громкий возглас эхом разносится по захламленному двору дома в городе Талль-Афар, который находится далеко на севере Ирака. Сейчас конец сентября, но на улице все еще жарко. Кажется, жара струится отовсюду, даже поднимается с земли. Сам город пуст, если не считать одичавших бродячих собак да молодых людей с оружием в руках.
«Хабиби!» — снова кричит Дэмьен Сплитерс (Damien Spleeters). Так он ласково на арабском языке зовет своего иракского переводчика и местного коллегу Хайдера аль-Хакима (Haider al-Hakim).
Сплитерс — выездной следователь финансируемой ЕС международной организации Conflict Armament Research (CAR), которая отслеживает незаконный оборот оружия в зонах военных действий. Ему 31 год, у него усы Фредди Меркьюри из 1980-х годов, а его быстро загоревшие под южным солнцем тонкие руки покрыты татуировками. В другой обстановке его можно было бы принять за хипстера-бармена, а не за следователя, который последние три года занимался тем, что следил за контрабандной торговлей гранатометами в Сирии, автоматами типа АК-47 в Мали и сотнями видов других вооружений и боеприпасов, которые разными путями попадают в зоны военных действий, иногда в нарушение действующих международных соглашений. Ту работу, которой занимается Сплитерс, обычно выполняют секретные государственные службы, такие как Отдел опознания военных материалов Разведывательного управления Министерства обороны, известный как Chuckwagon (походная кухня). Но если слово Chuckwagon в гугле можно найти с большим трудом, то подробные отчеты Сплитерса для CAR всегда присутствуют в интернете в открытом доступе, и в них можно найти гораздо более полезную информацию, чем все те разведсведения, которые я получал, командуя в 2006 году в Ираке подразделением по обезвреживанию неразорвавшихся боеприпасов.
На той войне боевики подрывали американских солдат самодельными взрывными устройствами. Те устройства, которые я встречал во время своих командировок, боевики в основном зарывали в землю или приводили в действие, положив в автомобиль, который в таком случае превращался в большую движущуюся бомбу. Такие автомобили подрывали на рынках и у школ, и после взрывов сточные канавы заполнялись кровью. Но в основном это были грубо сделанные примитивные приспособления, детали которых склеивали скотчем и эпоксидной смолой. Те немногочисленные реактивные снаряды и мины, которые попадали к боевикам, были старые, низкого качества, зачастую у них не было нужных детонаторов, и они не всегда взрывались.
Многие руководители ИГИЛ (запрещенная в России организация — прим. пер. ) были ветеранами этого повстанческого движения, и начиная войну против иракского правительства в 2014 году, они прекрасно понимали, что для захвата территорий и создания своего независимого исламского государства одних только самодельных взрывных устройств и автоматов Калашникова им будет недостаточно. Для серьезной войны нужно серьезное оружие, такое как минометы, ракеты, гранаты, но ИГИЛ, будучи изгоем на международной арене, не мог это купить в достаточном количестве. Кое-что они отняли у иракских и сирийских правительственных войск, но когда у них закончились боеприпасы к этому оружию, исламисты поступили так, как до них не поступала ни одна террористическая организация: они начали конструировать свои собственные боеприпасы, а потом приступили к их массовому изготовлению, применяя довольно современные производственные технологии. Нефтяные месторождения Ирака стали для них производственной базой, поскольку там были инструменты и штампы, высококачественные режущие станки, машины для литья — а еще квалифицированные рабочие, которые знали, как быстро выточить сложные детали по указанным размерам. Сырье они получали, разбирая трубопроводы и переплавляя металлолом. Инженеры ИГИЛ штамповали новые взрыватели, новые ракеты и пусковые установки, а также маленькие бомбы, которые боевики сбрасывали с беспилотников. Все это делалось и собиралось в соответствии с планами и чертежами, которые делали ответственные функционеры ИГИЛ.
Контекст
Из России с кровью
Foreign Policy 18.10.2010 The National Interest 12.12.2017 The National Interest 07.12.2017 The National Interest 05.12.2017С начала конфликта CAR провела 83 инспекционных поездки в Ирак, собирая информацию об оружии, и Сплитер участвовал почти во всех расследованиях. В результате была создана детальная и обширная база данных, куда внесли 1 832 единицы оружия и 40 984 боеприпаса, найденных в Ираке и Сирии. CAR называет это «самой полной на сегодня коллекцией образцов оружия и боеприпасов, захваченных у ИГИЛ».
Вот так этой осенью Сплитерс очутился в неряшливом доме в Талль-Афаре, где он сидел над 18-литровым ведром пасты из алюминиевой пудры и ждал, когда появится его помощник. Аль-Хаким — лысый, хорошо одетый мужчина, чем-то напоминающий утонченного городского сноба, из-за чего он порой кажется инородным телом в замусоренной мастерской ИГИЛ. Мужчины легко наладили контакт и взаимопонимание, но при этом Аль-Хаким выступает в качестве хозяина, а Сплитерс — всегда почтительный гость. Их задача состоит в том, чтобы замечать мелочи. Там, где другие видят мусор, они находят улики, которые Сплитерс потом фотографирует и исследует в поисках малозаметных заводских номеров, которые могут рассказать о происхождении находки.
Например, что касается алюминиевой пасты, то мастера ИГИЛ смешивают ее с нитратом аммония и получают мощное взрывчатое вещество для мин и боезарядов реактивных снарядов. Сплитерс находил такие же ведра, от тех же самых производителей и продавцов, в Фаллудже, Тикрите и Мосуле. «Мне нравится, когда я вижу один и тот же материал в разных городах», — говорит он мне. Дело в том, что повторяющиеся находки позволяют ему выявлять и описывать различные звенья в цепочке снабжения ИГИЛ. «Это подтверждает мою теорию о промышленной революции терроризма, — заявляет Сплитерс. — А еще то, зачем им нужно сырье в промышленных масштабах».
Сплитерс постоянно ищет новые образцы оружия и боеприпасов, дабы понять, как развивается экспертный потенциал и профессионализм инженеров ИГИЛ. Приехав в Талль-Афар, он уцепился за новый многообещающий след: серию модифицированных реактивных снарядов, появившихся в пропагандистских видеофильмах ИГИЛ, которые эта организация показывает на YouTube и в других социальных сетях.
Сплитерс подозревал, что трубки для взрывателей, механизмы детонации и оперение для новых ракет делали инженеры ИГИЛ, однако он считал, что боевые заряды поступали откуда-то из других мест. Обнаружив за последние шесть месяцев несколько видов похожих боеприпасов, он пришел к выводу, что ИГИЛ мог захватить боевые заряды у сирийских антиправительственных сил, которым тайно поставляли оружие Саудовская Аравия и Соединенные Штаты Америки.
Но чтобы доказать это, ему нужны были дополнительные улики и свидетельства. Сплитерс считает, что если ему удастся найти больше пусковых установок и боезарядов, он сумеет впервые получить достаточное количество доказательств того, что «Исламское государство» использует поставленные из США мощные боеприпасы в боевых действиях против иракской армии и ее американских партнеров из сил специального назначения. Сам ИГИЛ вряд ли мог делать такие современные боеприпасы. Это означало бы, что у него появились новые и очень серьезные возможности и устремления. Эти обстоятельства также дают тревожное представление о будущем характере войн, когда любая группировка где угодно может начать доморощенное производство оружия, воспользовавшись материалами из интернета и 3D-печатью.
Почти все военные боеприпасы, начиная от патронов для винтовок и кончая авиационными бомбами, независимо от страны происхождения определенным образом маркируются. Обычная маркировка позволяет определить дату изготовления, завод-производитель, тип взрывчатого вещества, используемого в качестве наполнителя, а также наименование оружия, которое называют номенклатурой. Для Сплитерса эта маркировка является документом, «который невозможно подделать». Штампованные оттиски на закаленной стали очень трудно удалить или переделать. «Если там написано, что боеприпас из такой-то страны, это на 99% соответствует действительности, — говорит он. — А если нет, то все равно можно определить, что это подделка. А это нечто совсем другое. Каждая деталь имеет значение».
Как-то раз Сплитерс на иракской военной базе в Талль-Афаре ближе к вечеру расставлял патроны калибра 7,62 мм, чтобы сфотографировать маркировку на каждой гильзе. В этот момент я сказал ему, что никогда не встречал человека, который так любит боеприпасы. «Воспринимаю это как комплимент», — с улыбкой сказал он.
Это любовь началась, когда Сплитерс был еще новоиспеченным репортером и работал в газете в своей родной Бельгии. «В то время шла война в Ливии», — говорит он о гражданской войне 2011 года. Ему очень хотелось понять, каким образом винтовки бельгийского производства попадали к повстанцам, которые боролись против Каддафи. Он считал, что если раскрыть эту связь, бельгийская публика заинтересуется данным конфликтом, к которому она не проявляла никакого внимания.
Сплитерс начал просматривать бельгийскую дипломатическую переписку в поисках дополнительной информации о секретных государственных сделках, но это мало что дало ему. Он решил, что единственный способ разобраться в сути происходящего заключается в том, чтобы поехать в Ливию самому и лично проследить путь этих винтовок. Он купил билет на самолет, воспользовавшись деньгами от полученного гранта, и принялся за работу. «Знаете, это было немного странно, — говорит он. — Я взял отпуск, чтобы поехать в Ливию».
Сплитерс нашел те винтовки, которые искал. А еще он обнаружил, что поиск такого рода вызывает у него гораздо большее удовлетворение, нежели чтение материалов об этом оружии в интернете. «Об оружии можно очень многое написать, — сказал он. — Оружие развязывает людям языки. Оно даже мертвых может заставить говорить». В Бельгию Сплитерс вернулся уже журналистом-фрилансером. Он написал несколько статей о торговле оружием для франкоязычных газет, а также пару докладов для аналитических центров, таких как женевский Small Arms Survey. Однако жизнь фрилансера оказалась очень нестабильный, и поэтому Сплитерс отложил в сторону журналистское перо и в 2014 году пришел на работу в Conflict Armament Research в качестве штатного следователя.
Мультимедиа
В освобожденных от исламистов сирийских поселках
ИноСМИ 10.09.2013Сувенир из Сирии
The Associated Press 06.05.2016Во время одной из своих первых командировок по линии этой организации в сирийский город Кобани он работал среди убитых боевиков ИГИЛ, тела которых были брошены прямо на поле боя, где они гнили и разлагались. Сплитерс нашел один автомат типа АК-47 с ошметками гниющего мяса, застрявшего в изгибах и углублениях цевья и деревянной рукоятки. Повсюду стоял сладковатый запах разложения и тлена. Среди трупов он также обнаружил патроны калибра 7,62 мм, пулеметы ПКМ и поеприпасы к гранатомету РПГ-7. Часть этого оружия была украдена у иракской армии. Эти находки убедили его в огромной ценности полевых работ. Он говорит, что имеющуюся у него информацию невозможно получить, следя за новостями и видео в онлайне. «Во всех этих социальных сетях, когда я вижу боеприпасы или стрелковое оружие издали, иногда может возникнуть впечатление типа „ну да, это М16". Но если посмотреть вблизи, то становится понятно, что это китайская винтовка CQ-556, являющаяся копией М16. Но чтобы понять это, нужно смотреть вплотную», — говорит он мне, добавляя, что камера скрывает гораздо больше, чем показывает. А если рассматриваешь оружие лично, может оказаться, что оно от другого производителя, и таким образом, имеет иное происхождение. Об этом вряд ли можно догадаться, смотря зернистое видео на YouTube.
Война между формированиями ИГИЛ и правительственными войсками Ирака представляет собой целую серию напряженных боевых действий, которые ведутся на улицах городов от дома к дому. В конце 2016 года, когда правительственные войска сражались с боевиками ИГИЛ за северный город Мосул, иракцы обнаружили, что «Исламское государство» производит боеприпасы большого калибра на тайных предприятиях, расположенных по всему району. Чтобы изучить эти заводы по производству боеприпасов в Мосуле Сплитерс поехал туда еще в то время, когда там велись боевые действия. Как-то раз, когда Сплитерс под свист летающих пуль фотографировал оружие, он увидел, как иракский телохранитель, который должен был охранять его, пытается мясницким ножом отрезать голову мертвому боевику ИГИЛ. Лезвие у ножа было тупое, и солдат расстроился. Наконец, он отошел прочь от трупа.
Из Мосула Сплитерс привез кое-какую важную информацию. Но из-за авиаударов коалиции значительная часть города была разрушена, и к тому времени, когда в июле правительственные войска объявили о своей победе, значительная часть улик уже была уничтожена или потеряна. Когда ИГИЛ начал терять свои позиции в Ираке, Сплитерс забеспокоился, считая, что система производства оружия этой группировки может быть уничтожена еще до того, как он или кто-то другой сумеет задокументировать весь ее потенциал. Ему нужно было попасть на эти заводы до того, как их уничтожат. Лишь в этом случае он мог описать их содержимое, понять их происхождение и выявить цепочки поставок.
В конце августа боевые отряды ИГИЛ были очень быстро выбиты из Талль-Афара. В отличие от других стертых с лица земли городов, в Талль-Афаре разрушений было относительно немного. Там был уничтожен лишь каждый четвертый дом. Чтобы найти дополнительные улики и сведения о тайном производстве и поставках оружия, Сплитерсу нужно было очень быстро попасть в этот город.
В середине сентября Сплитерс прилетел в Багдад, где встретился с Аль-Хакимом. Потом он под охраной иракского военного конвоя из грузовиков с пулеметами в течение девяти часов ехал в северном направлении по шоссе, которое лишь недавно очистили от самодельных взрывных устройств. Последний отрезок дороги до Талль-Афара был пустынный, изрытый взрывами. Выгоревшие поля вокруг дороги были черного цвета.
Иракская армия контролирует южные районы Талль-Афара, а пользующиеся поддержкой Ирана ополченцы (в основном это шииты) из организации «Хашд аль-Шааби» (Силы народной мобилизации) удерживают под своим контролем север города. Отношения между ними очень напряженные. Мой водитель был курд, и он плохо говорил по-английски. Когда мы приблизились к первому блокпосту, и этот человек увидел флаг боевиков «Хашд аль-Шааби», он с тревогой повернулся ко мне.
«Я нет курди. Ты нет Америка», — сказал он. На блокпосту мы молчали, и нас пропустили.
В Талль-Афар мы приехали жарким вечером. Первую остановку мы сделали на огороженной территории, где, по словам Аль-Хакима, могла располагаться мечеть. Там у входа лежало несколько снарядов для бомбометной установки. На первый взгляд, у них очень простая конструкция, и они похожи на стандартные американские и советские боеприпасы для минометов. Но если у мин стандартные калибры (60 мм, 81 мм, 82 мм, 120 мм и так далее), то эти снаряды имеют калибр 119,5 мм, чтобы соответствовать внутреннему диаметру стальных труб, которые ИГИЛ использует в качестве пусковой установки. Такое отличие может показаться мелочью, однако снаряд должен очень плотно ложиться в пусковую трубу, чтобы там возникало достаточное давление пороховых газов для его выброса. У ИГИЛ очень строгие допуски и требования по качеству, порой до десятых долей миллиметра.
В задней части здания стояло несколько резервуаров, соединенных стальной трубой, а также большие бочки с черной жидкостью. Из одного резервуара что-то капало, и на нем образовались какие-то отвратительные наросты. «Ты думаешь, это ржавчина?» — спрашивает Сплитерс Аль-Хакима. Понятно, что жидкость токсична. Она похожа на рвотные массы пьяного, которого стошнило прямо на рубашку. Но Сплитерс не может взять образцы и сделать анализы. У него нет ни лабораторных приборов, ни защитного костюма, ни противогаза.
«Мне глаза щиплет», — говорит Аль-Хаким. Во дворе стоит едкий раздражающий запах, как будто там только что разлили краску. Поблизости лежат мешки с каустической содой для обеззараживания.
«Да уж, здесь все как-то подозрительно», — соглашается с Аль-Хакимом Сплитерс. Вскоре мы уходим. Черная жидкость может быть зажигательным веществом типа напалма или каким-нибудь ядовитым промышленным химикатом, однако Сплитерс не может уверенно сказать, что производится в этих резервуарах. (Позднее он узнает, что смог бы опознать производственный процесс, если бы сделал больше качественных фотографий манометров и их серийных номеров. По словам Сплитерса, какие бы сведения он ни собрал на местах, у него всегда остается такое ощущение, что он что-то забыл.)
После непродолжительной поездки по тихим, изрытым снарядами улицам мы подъезжаем к ничем не примечательному зданию, похожему на все остальные дома в квартале. Каменная стена, железные ворота, отдельные комнаты вокруг внутреннего дворика, тенистые, дающие отрадную прохладу деревья. Посреди брошенной обуви и постельного белья валяются стволы минометов и артиллерийские снаряды. Сплитерс со знанием дела небрежно отодвигает их в сторону.
В задней части двора он замечает нечто необычное. В бетонной стене пробито аккуратное отверстие — сразу видно, что оно проделано вручную, а не снарядом. За стеной большое открытое пространство, где много инструментов и наполовину собранных боеприпасов. Оно накрыто брезентом, чтобы скрыть содержимое от вражеских беспилотников. В воздухе стоит запах машинного масла.
Сплитерс сразу понимает, что это за место. Это не склад, какие он видел и фотографировал в больших количествах. Это производственный цех.
На столе он замечает мелкие бомбы, какие делает ИГИЛ. У такой бомбы пластмассовый корпус, изготовленный литьем под давлением, и небольшое хвостовое оперение для стабилизации в воздухе. Эти бомбочки можно сбрасывать с беспилотников, что мы часто видим на видеозаписях в интернете. Но ими можно также стрелять из подствольников автоматов типа АК-47.
Рядом участок для изготовления взрывателей. На полу возле токарного станка лежат кучи блестящей стружки в виде спирали. Чаще всего взрыватели ИГИЛ напоминают серебристую пробку конической формы с предохранительной чекой, продетой сквозь корпус. Конструкция взрывателя отличается элегантным минимализмом, хотя он далеко не так прост, как кажется. Неординарность этого устройства в его взаимозаменяемости. Стандартный взрыватель ИГИЛ приводит в действие все его реактивные снаряды, бомбы и мины. Таким образом, боевикам удалось решить серьезную инженерную проблему. В интересах безопасности и надежности США и большинство других стран создают отдельные взрыватели для каждого типа боеприпасов. Но у ИГИЛ взрыватели модульные, безопасные, и по словам некоторых специалистов, они довольно редко дают осечку.
Сплитерс продолжает свою работу в задней части двора-завода. И тут он замечает нечто особенное — те переделанные реактивные снаряды, которые он искал. Они на самых разных стадиях изготовления и подготовки, а на стенах фломастером написаны инструкции по сборке. Десятки боевых частей разобранных боеприпасов ждут своей очереди на переделку. Они лежат в темной пристройке на длинном столе рядом с кронциркулями и маленькими емкостями для самодельного взрывчатого вещества. Каждое отдельное рабочее место само по себе является кладезем информации, которая дает наглядное представление о программе ИГИЛ по созданию оружия и боеприпасов. Но рабочих мест здесь множество, а поэтому от изобилия улик возникает нечто вроде сенсорной перегрузки. «Боже мой, взгляни на это. И посмотри сюда. Боже, подойди вон туда. Боже, Боже, вот это да», — бормочет изумленный Сплитерс, переходя от одного рабочего места к другому, Он как Чарли, попавший на шоколадную фабрику.
Статьи по теме
Русские снайперы пробивают американские бронежилеты
The National Interest 16.12.2017Новые американские способы ведения войны
Time 05.12.2017Однако на Талль-Афар опускается ночь, а электричества в городе нет. Значит, Сплитерс уже не сможет изучать свои сокровища и фотографировать образцы при естественном свете. Вскоре наш конвой возвращается на иракскую военную базу, находящуюся неподалеку от разрушенного городского аэропорта. Она представляет собой небольшой форпост из отремонтированных трейлеров, половина которых изрешечена пулями. В трейлере рядом с нами спят двое задержанных боевиков, которых подозревают в принадлежности к ИГИЛ. Это юноша и мужчина постарше. Похоже, они единственные, кто попал в плен во время битвы за Талль-Афар. Сплитерс проводит вечер в нетерпении, смотря спутниковое телевидение. За все то время, что мы провели вместе, он почти ничем не занимался, кроме работы и еды, а спал всего по несколько часов.
Рассвело довольно рано, и когда солдаты проснулись, Сплитерс возвращается в сопровождении конвоя в цех. Он достает 20 желтых стикеров, обозначающих места преступления — по одному на каждый стол. Затем он рисует схему, чтобы позднее восстановить конфигурацию этого помещения. На одном месте в этой схеме он обозначает сварочные электроды, на другом шлифовальный станок. «Нет, это не поточный процесс, — размышляет он вслух. — Скорее всего, это разные рабочие участки для изготовления разных вещей».
Затем Сплитерс начинает фотографировать, но вдруг все помещение заполняют офицеры иракской разведки, узнавшие об этом маленьком заводе. Они открывают все ящики, вынимают каждую электроплату, пинают стружку и обрезки металла, забирают бумаги, дергают за рукоятки. Неиспользованные боеприпасы довольно безопасны, если не бросать их головкой взрывателя вниз, однако разобранные снаряды и мины весьма непредсказуемы. Кроме того, внутри цеха могут находиться мины-ловушки. Но Сплитерса тревожит не это. Он приходит в отчаяние из-за другого.
«Хабиби, — заявляет он, — надо, чтобы они ничего здесь не трогали и не уносили. Важно, чтобы все было вместе, потому что весь смысл в том, чтобы изучать это заодно. Если они что-то заберут, все будет бессмысленно. Ты можешь им это сказать?»
«Я говорил им», — отвечает Аль-Хаким.
«Они могут делать что хотят, когда я закончу», — устало говорит Сплитерс.
В маленьком помещении, примыкающем к участку для изготовления пусковых труб, Сплитерс начинает изучать десятки гранат различных моделей для гранатометов. Некоторые из них были изготовлены еще много лет тому назад, и на каждой имеется некий опознавательный знак. На гранатах болгарского производства в двойном кружке стоит цифра «10» или «11». Зеленая краска, используемая Китаем и Россией, немного различается по оттенкам. «В Ираке мы воюем со всем миром», — похвастался мне двумя днями ранее один солдат, имея в виду многочисленных иностранных боевиков, завербованных ИГИЛ. Но точно такое же впечатление возникает, когда смотришь на оружие из самых разных стран, сосредоточенное в одном помещении.
Сплитерс внимательно осматривает сложенные в ряды боевые части реактивных снарядов, и наконец находит то, что ему нужно. «Хабиби, я нашел снаряд ПГ-9», — восклицает он, глядя в сторону Аль-Хакима. Это румынский реактивный снаряд, имеющий номер партии 12-14-451. Сплитерс весь прошлый год искал именно этот серийный номер. В октябре 2014 года Румыния продала американским военным 9 252 гранаты ПГ-9 с номером партии 12-14-451 для гранатометов. Купив эти боеприпасы, Соединенные Штаты подписали сертификат конечного пользователя. Это документ, подтверждающий, что данные боеприпасы будут использоваться только в американской армии, и не будут передаваться никому. Румынское правительство подтвердило факт продажи, предоставив CAR сертификат конечного пользователя и документ о доставке товара.
Однако в 2016 году Сплитерс увидел видеозапись, сделанную ИГИЛ, на которой был показан ящик со снарядами ПГ-9. Ему показалось, что он заметил номер партии 12-14-451. Эти боеприпасы были захвачены у группировки сирийских боевиков «Джейш Сурия Аль-Джадид». Каким-то образом ПГ-9 из этой партии попали в Ирак, где техники из ИГИЛ отделили украденные гранаты от стартового порохового заряда, а потом усовершенствовали их, приспособив к бою в городских условиях. Гранатометными выстрелами нельзя вести стрельбу внутри зданий из-за опасной реактивной струи. Но прикрепив к гранате балласт, инженеры создали такой боеприпас, который можно использовать при ведении боевых действий внутри зданий.
Так как же американское оружие оказалось в руках у ИГИЛ? Сплитерс пока не может точно сказать этого. 19 июля 2017 года газета написала, что американские власти тайно готовили и вооружали сирийских повстанцев, делая это с 2013 до середины 2017 года, когда администрация Трампа прекратила программу подготовки, отчасти опасаясь того, что американское оружие может оказаться не в тех руках. Правительство США не ответило на многочисленные просьбы прокомментировать эту ситуацию и рассказать, как данное оружие очутилось у сирийских повстанцев и на заводе ИГИЛ по изготовлению боеприпасов. Правительство также отказалось сообщить, нарушили или нет Соединенные Штаты условия своего сертификата конечного пользователя и, соответственно, выполняют ли они условия договора ООН о торговле оружием, который они подписали наряду со 130 другими странами.
Контекст
Из России с кровью
Foreign Policy 18.10.2010Российские пистолеты нужны для кровавых войн
The National Interest 12.12.2017АК-47 против штурмовой винтовки M16
The National Interest 07.12.2017NI: всем нужны смертоносные российские пулеметы
The National Interest 05.12.2017Похоже, что другие страны тоже покупают и перепродают оружие. CAR проследила, как Саудовская Аравия покупала различные образцы вооружений, которые потом находили в отрядах боевиков ИГИЛ. В одном из случаев Сплитерс проверил план полета одного самолета, который должен был доставить в Саудовскую Аравию 12 тонн боеприпасов. Документы показывают что этот самолет не садился в Саудовской Аравии, а долетел до Иордании. Имея общую границу с Сирией, Иордания, как это хорошо известно, является точкой передачи оружия повстанцам, ведущим борьбу с режимом Асада. Хотя саудовцы могли заявить, что это оружие было украдено или захвачено, они этого не сделали. Отвечавшие за полет люди настаивают, что самолет с оружием сделал посадку в Саудовской Аравии, хотя полетные документы это опровергают. Правительство Саудовской Аравии не откликнулась на просьбу дать комментарии о том, как его оружие оказалось в руках ИГИЛ.
«Это война, — говорит Сплитерс. — Это чертовская неразбериха. Никто не знает, что происходит, и поэтому всегда возникают теории заговоров. Мы живем в эпоху постправды, когда факты уже ничего не значат. А я, делая эту работу, могу порой ухватиться за неопровержимые факты».
Большей частью терроризм нового поколения и сценарии будущих войн предусматривают использование искусственного интеллекта, беспилотных летательных аппаратов и самодвижущихся автомобилей со взрывчаткой. Но это лишь часть истории, отражающая страхи американских инженеров перед многочисленными возможностями по использованию новых технологий. Другая, намного более опасная часть этой истории относится к техническим специалистам ИГИЛ. Эти люди уже показали, что могут изготавливать оружие, не уступающее тому, что делает военная промышленность государств. А со временем им будет еще проще налаживать производственный процесс, поскольку в мире находит широкое распространение 3D-печать. Преподаватель машиностроения из Мичиганского технологического университета Джошуа Пирс (Joshua Pearce) является экспертом по открытому аппаратному обеспечению, и он говорит, что производственный процесс у ИГИЛ отличается «очень коварными особенностями». В будущем схематические чертежи оружия можно будет скачивать на тайных сайтах в интернете, либо получать через популярные социальные сети с кодированием, такие как WhatsApp. Затем эти файлы можно будет загружать в 3D-принтеры, работающие с металлом, которые в последние годы находят широкое применение и стоят не более миллиона долларов, включая наладку. Таким образом, оружие можно будет делать простым нажатием кнопки.
«Делать оружие с применением технологии послойной печати гораздо легче, чем кажется», — говорит директор проекта Art Of Future Word Огест Коул (August Cole), работающий в (Atlantic Сouncil). Темпы распространения интеллектуального капитала ИГИЛ зависят от количества молодых инженеров, вступающих в ряды его филиалов. По данным исследователей Оксфордского университета, как минимум 48% рекрутов джихадистских группировок из незападных стран учились в колледжах, и почти половина из них обучалась инженерным наукам. Из 25 участников терактов 11 сентября по меньшей мере 13 человек учились в вузах, и восемь были инженерами. Среди них два главных организатора терактов Мухаммед Атта и Халид Шейх Мохаммед. Мохаммед получил диплом инженера-механика в Университете Северной Каролины. сообщала, что он, находясь в американской тюрьме, получил разрешение на создание с нуля пылесоса. Что это — бессмысленное хобби, как утверждают сотрудники ЦРУ, или отличительная черта изобретателя? Чертежи пылесоса Мохаммед скачал в интернете.
У Сплитерса было всего два дня на изучение заводов боеприпасов в Талль-Афаре. В последний вечер он очень спешил, пытаясь сделать как можно больше работы. ИГИЛ пользуется методами распределенного производства. Каждый участок специализируется на определенной задаче, как на автомобильном заводе. И Сплитерс пытался описать и задокументировать все эти участки и рабочие места. «У нас остался всего один час», — сказал он, глядя на солнце, неумолимо клонившееся к горизонту. На первом заводе Сплитерс нашел огромную плавильную печь, вокруг которой лежало сырье, ждущее своей очереди на переплавку: агрегаты двигателей, металлолом, кучи медной проволоки. Там же стояли тиски с пресс-формами для взрывателей, рядом с ними лежало оперение для минометных снарядов. Все это ожидало своей очереди на сборку в следующем цехе. Эти работы производились на нижнем этаже трехэтажного здания, которое когда-то было рынком. Печь тоже была установлена на нижнем уровне, потому что от нее шел невероятный жар. Весь город Талль-Афар был превращен в производственную базу.
Сплитерс быстро заканчивает сбор улик. «Что-то еще осталось?» — спрашивает он майора иракской армии. «Да, есть», — отвечает майор, подходя к следующей двери. Там в фойе стоит большая печь, которую боевики ИГИЛ покрыли отпечатками своих рук, обмакнув их в краску. Это было похоже на детскую картинку первоклашек. В коридорах лежали глиняные формы для массового производства снарядов калибра 119,5 мм. В следующем дворе находится нечто вроде научно-исследовательской лаборатории. Везде лежат боеприпасы, новые и старые, осветительные снаряды, макеты в разрезе. Столы завалены разобранными взрывателями и огромными боеприпасами калибра 220 мм. Это самый крупный калибр, созданный инженерами ИГИЛ. Кроме того, там лежали большие трубы, используемые в качестве пусковых установок. Размером они были с телефонный столб.
Солнце начинает садиться. Сплитерс снова спрашивает, есть ли что-то еще. Майор снова отвечает утвердительно. За 24 часа мы побывали на шести предприятиях, и я понимаю, что сколько бы Сплитерс ни задавал свой вопрос, ответ будет всегда один и тот же. Но наступает вечер, и время у Сплитерса заканчивается. Остальные заводы останутся необследованными, по крайней мере, до следующего раза.
Брайан Кастнер — писатель, бывший офицер ВВС и ветеран иракской войны, занимавшийся обезвреживанием боеприпасов и взрывчатых веществ.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
Каждое поколение западных политиков ведет борьбу с новой «империей зла». Когда-то ей была нацистская Германия, потом на долгие десятилетия это «почетное» место занял Советский Союз, после терактов 11.11.01 главным врагом свободного мира назначили Аль-Каиду. Сегодня главным пугалом США и Европы является Исламское государство Ирака и Леванта, или сокращено ИГИЛ. Эта организация запрещена в России.
Следует признать, что претензии мирового сообщества к Исламскому государству имеют под собой очень веские причины. Трудно было представить, что в XXI веке люди смогут так быстро скатиться к средневековой дикости и мракобесию. Теракты и изуверские казни ИГИЛ не раз повергали мир в шок, мировое информационное пространство время от времени «взрывается» от очередных «подвигов» исламистов.
Сегодня в коалицию против ИГИЛ входят практически все арабские государства, США, Германия, Франция, Канада и другие западные страны. В сентябре 2016 года операцию против ИГ начала и Россия. СМИ регулярно сообщают о новых ударах, которые по боевикам наносят ВКС РФ .
В истории существовало немало террористических организаций — но Исламское государство заметно выделяется даже на их фоне. Сегодня это квазигосударственная структура, контролирующая обширные территории нескольких стран с населением в миллионы человек, располагающая весьма боеспособной армией, способной проводить масштабные операции и успешно действовать против регулярных вооруженных сил. На подконтрольных территориях боевики ИГИЛ установили порядок, основанный на страхе и репрессиях, там процветает работорговля, и похищение людей, а население живет по строжайшим законам шариата.
29 июня 2014 года террористы ИГИЛ заявили о провозглашении халифата, претендующего (ни много ни мало) на мировое господство. Столицей этой запрещенной организации является сирийский город Эль-Ракка. Флаг (Шахада) ИГИЛ – это черное полотнище с нанесенной надписью «Нет Бога кроме Аллаха» в верхней части и печатью пророка Мохаммеда – в нижней.
В настоящее время группировка ИГИЛ контролирует обширные территории Ирака и Сирии, также его «филиалы» существуют в Йемене, Афганистане, Египте, Тунисе, Нигерии, Алжире и в других странах.
Сегодня Исламское государство запрещена практически во всем мире. Кроме того, действия группировки были осуждены многими представителями мусульманского духовенства и большинством международных организаций.
В истории человечества трудно найти примеры существования государств, подобных ИГИЛ. Это не полумифическая Аль-Каида, укрывающаяся где-то в неприступных горах и периодически напоминающая о себе терактами и обращениями в интернете. Исламское государство – это новая реальность Ближнего Востока, сила, сумевшая реально создать землю ислама (дар аль-ислам) и успешно ведущая войну с неверными. ИГИЛ превратился в знамя борьбы против либерального запада для сотен тысяч мусульман со всего мира.
Откуда взялось Исламское государство? Какие процессы способствовали появлению этого монстра? Кто или что открыло ящик Пандоры и выпустило наружу демона, который сегодня держит в ужасе весь цивилизованный мир?
История создания
Официально ИГИЛ возник в 2003 году как филиал Аль-Каиды в Ираке, но чтобы лучше понять феномен Исламского государства, следует начать рассказ с еще более ранних событий. Родиной Исламского государства является Ирак, поэтому нам следует внимательно проанализировать процессы, которые происходили в этой стране на протяжении последних 25 лет. Естественно, их нужно рассматривать в контексте развития всего Ближнего Востока, а также кардинальных изменений, которые произошли в мире за этот период.
После крушения колониальной системы в большинстве стран Ближнего Востока к власти пришли светские режимы. Конечно же, ислам всегда занимал важное место в жизни любого ближневосточного государства, но его влияние на политические процессы было сравнительно ограниченным. Исламские радикалы жестко преследовались властями. Кроме того, страны региона довольно динамично развивались, рос уровень жизни населения, поэтому радикальные идеи не имели серьезной поддержки в арабских странах.
Почти сразу после обретения независимости в Ираке и Сирии к власти пришла партия Баас, идеология которой представляла собой смесь социализма, панарабизма и антиимпериализма. Советский Союз считался союзником и Ирака, и Сирии.
Первой поворотной точкой в истории Ирака, которая определила ход дальнейших событий на десятилетия вперед, стало иракское вторжение в Кувейт в 1990 году. Это была чистой воды авантюра: Саддам Хусейн не просчитал вероятных последствий своих действий, и в ходе скоротечной кампании иракская армия была разбита, а Ирак попал под международные санкции.
Это привело к стремительному обнищанию населения, изоляции страны и череде восстаний, охвативших юг и север страны. Отношения режима Хуссейна с Западом было серьезно и окончательно подорвано.
Кроме того, в 1991 году рухнул СССР - и в итоге социализм как идеология потерял свою привлекательность. Саддаму Хусейну пришлось срочно искать что-то другое, и альтернатива оказалась только одна – ислам. В течение нескольких лет в законодательство были внесены некоторые нормы шариата, в стране стали активно открывать религиозные учебные заведения.
При этом следует отметить сложную национально-конфессиональную структуру Ирака. В стране проживает три основные группы: сунниты, шииты и курды. Большинство населения Ирака – это последователи шиитского направления ислама (живущие преимущественно на юге страны), сунниты представляют меньшинство, а курды компактно проживают на севере. Во времена Саддама, несмотря на свое меньшинство, при власти находились сунниты. Именно они чаще всего занимали военные и административные должности.
Следующим важным событием для Ирака и всего Ближнего Востока стало 11 сентября 2001 года в США. Чтобы отомстить за теракты, американцы начали войну против талибов и Аль-Каиды в Афганистане, но президенту Бушу-младшему этого казалось мало: нужно было наказать кого-нибудь еще. И Саддам Хусейн прекрасно подходил на роль «козла отпущения», хотя и не имел никакого отношения к терактам. Сегодня западные эксперты открыто признают, что война 2003 года открыла ящик Пандоры, из которого позже появился ИГ.
В 2003 году началась вторая война в Персидском заливе. На этот раз иракская армия практически не оказала сопротивления. Шииты и курды встречали американские войска как освободителей. 1 мая 2003 года Джордж Буш на борту авианосца воскликнул: «Тиран пал! Ирак свободен!», однако на этом проблемы только начинались.
В этом же месяце оккупационная администрация Ирака приняла несколько решений, среди которых был печально известный закон «О дебаасизации Ирака» и второй – «О ликвидации государственных структур». Согласно первому закону, из государственных структур были уволены десятки тысяч членов саддамовской партии Баас, а второй санкционировал практическую ликвидацию старых специальных служб, полиции и армии. Практически в один момент сотни тысяч активных, образованных и обеспеченных людей превратились в униженное и преследуемое меньшинство.
Так как большинство членов Бааса были суннитами, то остальные конфессиональные группы восприняли это как сигнал к сведению старых счетов. Баасисты ушли в подполье и развязали партизанскую и террористическую войну.
Следует отметить, что за несколько лет до американского вторжения Хусейн начал готовить базу для подпольной борьбы на случай собственного свержения.
Именно в этот период в Ираке возникло отделение Аль-Каиды, ее основателем стал Абу Мусаб аз-Заркави. Баасисты быстро нашли общий язык с религиозными радикалами и стали одной из главных движущих сил нового движения. Они получили в свое распоряжение идеологию, весьма привлекательную для дальнейшей подпольной борьбы, а исламисты усилились ценными кадрами.
Политика «дебаасизации» имела и еще одно последствие: сотни тысяч суннитов, спасая свои жизни или свободу, бежали из страны в соседнюю Сирию. Точное количество иммигрантов подсчитать не представляется возможным, но называются цифры от 500 тыс. до 1 млн. Среди этих людей было много бывших саддамовских чиновников, офицеров, работников полиции и специальных служб. Эти люди утратили практически все, и именно они позже стали ядром Исламского государства.
В 2006 году на базе «Совещательного собрания моджахедов», который также организовал Абу Мусаба аз-Заркави, было создано ИГИ, что расшифровывалось, как Исламское государство Ирака.
В 2010 году американцы и иракская армия провели несколько успешных операций против террористов, в результате которых были убиты руководители организации, а она на время значительно снизила свою активность в Ираке. Однако уже на следующий год «заполыхало» в Сирии.
Следующим важным событием, которое привело к созданию ИГ, стала «арабская весна». Это мощная волна революций, восстаний и путчей, которая прокатилась по арабскому миру, начиная с 2010 года. В 2011 году в Сирии началось восстание против режима Асада. Очень скоро оно превратилось в кровавое противостояние между суннитами и алавитами.
Различные радикальные религиозные группировки активно включились в сирийскую гражданскую войну на стороне повстанцев, в их числе был и ИГИЛ. За несколько лет они стали главной ударной силой восстания.
В 2013 году организация получает новое название: Исламское государство Ирака и Леванта, а в начале следующего года происходит его разрыв с Аль-Каидой и Сирийской Свободной Армией. В начале 2014 года Аль-Каида заявила, что больше не станет поддерживать Исламское государство и не несет ответственности за его действия. Официальным представителем Аль-Каиды в Ираке и Сирии был объявлен Фронт ан-Нусра. ИГИЛ начал действовать самостоятельно.
В июле 2014 года Исламское государство внезапно начинает массированное наступление в Ираке. Боевики ИГИЛ в кратчайшие сроки захватили крупнейшие города страны: Мосул, Тикрит, Фаллуджу. Они подошли вплотную к иракской столице – Багдаду.
29 июня 2014 года террористы объявили о создании на захваченных землях халифата и убрали из названия организации географическую привязку.
В Сирии боевики ИГИЛ начали активные боевые действия против асадовской армии и боевых отрядов курдов на севере.
Именно тогда мировое сообщество наконец-то осознало, какую угрозу несет Исламское государство. Все ближневосточные структуры, способные сражаться с ИГИЛ, начали получать западную помощь. В первую очередь это касалось иракской армии и курдов. Поставки вооружений Ираку начала и Россия. Позже к этой программе подключились США, Франция, Германия, Великобритания. Американские ВВС начали наносить массированные удары по позициям террористов. Общими усилиями наступление ИГ удалось приостановить, а позже и освободить ряд утерянных позиций.
В 2014 году боевикам ИГИЛ удалось захватить Пальмиру в Сирии, которую правительственным войскам удалось освободить только в марте 2016 года. В этом им помогали ВКС РФ. В апреле 2016 года армии Ирака при воздушной поддержке США удалось отбить Тикрит, а в марте 2016 года началась операция по освобождению Мосула. В июле 2016 года была окончательно освобождена Фаллуджа, а в августе курды сумели взять под свой контроль Манбидж.
Несмотря на очевидные военные успехи антиигиловской коалиции, враг остается еще очень силен. Боевые действия последних месяцев сильно истощили иракскую армию и курдские отряды. Сирийская правительственная армия традиционно больше внимания уделяет отрядам «прозападной» оппозиции.
Исламское государство не испытывает недостатка в живой силе, оружии и деньгах. Его армию отличает довольно высокий уровень управления, логистики и снабжения. Командиры боевых отрядов ИГИЛ умело используют свои сильные стороны, они отлично приспособились к особенностям театра военных действий, используют новые тактические приемы.
Одним из самых эффективных из них является использование смертников. Игиловцы довели эту тактику практически до совершенства. Они используют смертников на автомобилях, начиненных взрывчаткой («шахидомобили») или обычных пехотинцев-шахидов.
Кроме Сирии и Ирака, Исламское государство смогло закрепиться в Ливии. Боевики контролируют несколько прибрежных городов и нефтяных месторождений.
Все чаще появляется информация о появлении отрядов ИГ в Афганистане и на территории бывших советских республик Средней Азии.
Организационная структура и руководство
Исламское государство имеет четкую централизованную управленческую структуру, которая замыкается на одного человека – халифа, обладающего неограниченной властью. В настоящее время халифом ИГИЛ является Абу Бакр аль-Багдади. Также существует высший совещательный орган – Шура, члены которого назначаются халифом. В его состав входят высшие духовные и светские лидеры движения.
Кроме Шуры, есть еще и религиозный совет – Шариа, в состав которого входят три высших муфтия и комиссия по шариату.
Непосредственное руководство жизнью на территориях оккупированных ИГ ведут несколько советов, выполняющих функции западных министерств. Боевыми действиями управляет Военный Совет, работу спецслужб обеспечивает Совет по Разведке. Еще есть Финансовый Совет, который занимается продажей нефти, получением выкупов, закупкой оружия. Совет Безопасности ведает обеспечением порядка на оккупированных территориях, он же организовывает печально знаменитые казни ИГИЛ. За соблюдения норм шариата отвечает Правовой Совет, он же занимается вопросами пропаганды за рубежом и вербовкой новых иностранных боевиков. Также существует совет, который занимается работой со СМИ, пропагандой и контрпропагандой.
Территориально ИГИЛ делится на два наместничества: в Ираке и в Сирии, которые, в свою очередь, делятся на провинции. Во главе каждой провинции стоит губернатор.
Законы ИГИЛ и жизнь на оккупированных территориях
Если верить репортажам мировых СМИ, то можно подумать, что на территориях, контролируемых ИГ, царит жуткий террор и абсолютная атмосфера ужаса. Конечно же, в этом есть большая доля правды, но реальная ситуация несколько сложнее. Любое партизанское движение не может долго существовать без поддержки населения. И она у ИГИЛ есть.
Исламское государство находит искреннюю поддержку у суннитов. Территории, которые контролирует ИГ, практически полностью совпадают с ареалом проживания этой конфессиональной группы. После долгих лет притеснений от шиитов в Ираке и алавитов в Сирии власть ИГ для суннитов кажется вполне приемлемой.
Правила, которые устанавливают боевики, основываются на законах шариата, которые записаны в Коране и (теоретически) обязательны для выполнения любым мусульманином.
Сторонники ИГИЛ считают, что неверных (или кяфиров) следует безжалостно убивать (мужчин) или брать в плен (женщин). К кяфирам относятся мусульмане-шииты, езиды, алавиты, сторонники правительств Саудовской Аравии, Ирана, Ирака, Сирии. А также христиане и иудеи, которые неуважительно относятся к мусульманам и исламу. При этом степень неуважения в каждом случае определяют командиры террористов или мелкие чиновники ИГ. Вот список правил, которые должны выполняться на территориях Исламского государства:
- Исламское государство предписывает всем мужчинам носить бороду, а женщинам – чадру.
- Нельзя курить, употреблять жевательные резинки, пить алкоголь. Наказание – 80 ударов плетью.
- Во время дневных молитв (их пять) все магазины закрываются.
- Женщина не может ходить по городу без сопровождения мужчины. Наказание – 80 ударов плетью мужчине, который ее опекает.
- Запрещено слово «Даиш». 70 ударов плетью.
- Христиане обкладываются специальной данью, им запрещено проводить свои религиозные обряды, строить храмы и монастыри, читать тексты. Своих мертвых христиане могут хоронить только на специально отведенных кладбищах.
Особенно нетерпимо террористы ИГИЛ относятся к другим религиозным группам, проживающим на территориях Ирака и Сирии. В 2014 году ИГ устроили настоящий геноцид курдам-езидам, проживающим на севере Ирака. Десятки тысяч мужчин были убиты, тысячи женщин оказались в сексуальном рабстве у боевиков.
Казни и акты вандализма ИГИЛ
Самым шокирующим для западного обывателя, конечно же, является та жестокость, с которой боевики ИГИЛ расправляются со своими врагами. Очень часто террористы снимают казни на видео и выкладывают их в интернет. Наиболее распространенным видом казни является отрезание головы, иногда подобные экзекуции бывают массовыми. Часто устраиваются массовые расстрелы, обычно такой вид казни используют для пленных солдат противника.
Жертв топят и сжигают в клетках, взрывают в автомобилях, сбрасывают с крыш многоэтажных домов и распинают на крестах.
В интернете есть видео, на котором видно, как танком давят живых людей.
Не менее резкую реакцию мирового сообщества вызвало планомерное уничтожение игиловцами исторических памятников Сирии и Ирака. Террористы проводили разрушение сирийской Пальмиры по всем правилам телевизионного шоу.
Они взрывали исторические объекты один за другим, выкладывая записи в интернет.
В начале 2018 года была взорвана центральная библиотека Мосула, а спустя несколько месяцев бульдозерами разрушены памятники ассирийского города Нимруда.
Идеология ИГИЛ
Государственной религией ИГ является ваххабизм. Ранее подобные идеи эксплуатировала Аль-Каида, но в идеологии этих двух террористических организаций есть существенные отличия. Если Аль-Каида делает упор на объединении всех мусульман для борьбы с неверными («крестоносцами»), то ИГИЛ акцентирует внимание на борьбе «правильных» мусульман против предателей и отступников.
«Крестоносцы» находятся где-то за океаном, у них авианосцы и мощная армия, да и вообще непонятно, как с ними бороться. Другое дело предатели и отступники — они находятся рядом, вооружены такими же АК и их всегда можно убить, ограбить или продать в рабство. Идеальная идеология для гражданской войны.
Такая идеология идеально подходит для ведения гражданской войны между разными группами мусульман.
Исламское государство обладает мощным и весьма эффективным пропагандистским аппаратом. Существует целое медиаотделение «Аль-Фуркан», которое занимается продвижением идей ИГ. Основным полем его деятельности является интернет.
Боевики ежедневно выпускают новости на нескольких языках, каждая провинция ИГ имеет собственную медиаслужбу. Причем, далеко не все сюжеты связаны с казнями и боевыми действиями, очень много из них рассказывает о деятельности полиции, судов, системы здравоохранения и других аспектах повседневной жизни Исламского государства.
Пропагандисты ИГИЛ сумели создать даже несколько полнометражных фильмов, специалисты довольно высоко оценивают их качество.
ИГИЛ располагает целой сетью вербовщиков. Поиск новых сторонников в основном ведется с помощью социальных сетей, основная цель - это молодые люди от 20 до 30 лет.
Финансирование и страны происхождения членов группировки
Для обеспечения деятельности государственных структур и снабжения воюющей армии необходимы серьезные средства, измеряемые цифрами с девятью нулями. Откуда же берет их ИГИЛ?
Эксперты называют несколько источников финансирования. Основным и самым значительным являются деньги от продажи нефти. Боевики контролируют несколько крупных нефтяных месторождений в Сирии и Ираке. Основными странами сбыта является Сирия и Турция, через них сырье поступает на мировой рынок. Также ИГ торгует фосфатами, зерном и цементом.
Еще одним источником финансирования ИГ являются доходы от криминальной деятельности. Выкупы за освобождение заложников, грабежи, незаконная торговля культурными ценностями. Еще одним способом заработка ИГ является работорговля. В 2018 года против ИГИЛ были выдвинуты обвинения в убийствах людей с целью извлечения их органов. Кроме того, Исламское государство получает часть средств от торговли афганским героином.
География происхождения боевиков ИГ весьма обширна. Большая часть из них является выходцами из Ирака и Сирии, но благодаря эффективной пропаганде в последнее время к ним все активнее присоединяются выходцы из других регионов.
Для России особенную опасность представляет тот факт, что в последнее время в рядах ИГИЛ сражаются все больше выходцев из РФ и бывших среднеазиатских республик СССР. Русский язык становится одним из основных в Исламском государстве. Согласно данным ФСБ РФ (на 2018 год), количество граждан России, воюющих в рядах ИГ, составляло около 2 тыс. человек. Речь, в основном, идет о выходцах с Кавказа.
Кроме России, о наличии собственных граждан в рядах боевиков заявляли многие европейские страны, Юго-Восточной Азии (Индонезия, Малайзия, Филиппины) и США. По данным Китая, в составе Исламского государства сражаются несколько сотен мусульман-уйгуров из западной части страны.
Можно ли победить ИГИЛ?
Исламское государство возникло внезапно и набирало свою силу стремительно. Оно словно страшная кровавая лавина прокатилось по ближневосточным землям, погрузив их в ужас и страдания. Однако предпосылки для появления ИГ вызревали многие десятилетия.
Мусульманский Восток не смог найти свое место в нынешнюю эпоху глобализации. Он не стал новым индустриальным центром, подобно восточноазиатским тиграм, не подошли ему и ценности сытого Запада.
Сегодня наблюдается полное переформатирование Ближнего Востока. Скорее всего, через десять-пятнадцать лет мы не узнаем политическую карту Ближнего Востока. Турция, Иран и Сирия вряд ли смогут сохранить современные границы, так как в свое время они были начертаны без всякой привязки к реальной национально-конфессиональной структуре региона. Вероятно, на месте этих государств появится условный Шиистан, Суннистан и Курдистан. Однако даже в этом случае интересы всех групп, проживающих на этой территории, вряд ли получиться учесть. Ведь есть еще и алавиты, езиды, друзы, христиане…
Маловероятным кажется и тот факт, что подобный передел может произойти бескровно. Скорее всего, в ближайшие десятилетия Ближний Восток будет представлять собой кипящий котел. Какое место в нем будет занимать ИГИЛ, и сохраниться ли он в будущем?
Сегодня на уничтожение Исламского государства направлены огромные ресурсы, коалиция, которая воюет против него, насчитывает несколько десятков государств, еще десяток стран борется с ним в частном порядке. За последние месяцы ИГ потеряло значительные территории, серьезно уменьшено финансирование организации. Хотя, следует признать, что ИГ еще очень силен, мир еще не сталкивался с террористической организацией такого масштаба.
Но даже если ИГИЛ и будет повержен, это не решит все проблемы региона. Поэтому на место Исламского государства всегда может прийти другая аналогичная группировка, еще более кровожадная. Ближний Восток слишком долго оставался на обочине мировых исторических процессов, он будто бы завис еще в середине прошлого столетия. Первой ласточкой его будущей трансформации стала «арабская весна», которая привела к поистине тектоническим сдвигам в регионе.
Феномен ИГИЛ в очередной раз напомнил миру, что ислам рано списывать со страниц истории, эта сила еще не сказала своего последнего слова.
Если у вас возникли вопросы - оставляйте их в комментариях под статьей. Мы или наши посетители с радостью ответим на них