Главная Зачатие и беременность Языковые контакты и смешение языков. Родство языков и языковые союзы

Языковые контакты и смешение языков. Родство языков и языковые союзы

Ареальное языкознание – раздел языкознания, исследующий с помощью лингвистической географии распространения языковых явлений в пространстве и времени. Ареальное языкознание в качестве своего метода использует лингвистическую географию. На географическую карту наносятся результаты исследований. Лингвисты, сопоставляя разные карты, выносят своё решение о центрах, где зародились звуковые инновации, как они распространяются. Иногда оказывается необходимым принимать во внимание не только границы языковых явлений, но и границы экономические, политические, культурные. Отдельный язык как множество племенных или территориальных диалектов или группа географически смежных языков образует ту область, ареал, внутри которого ареальная лингвистика по показаниям внутренние пространственные границы и исследует отношения между соответствующими диалектами и языками.

Термин «языковой союз» ввёл Трубецкой в 1923 году. Языковой союз – особый тип языковой общности в границах одного географического пространства. Языковой союз является сложным лингвистическим объектом. Он обозначает благоприобретённое структурное сходство языков, распространённых на смежных территориях и при этом не обязательно близкородственных. Языковой союз подразумевает наличие множественных сходств между языками. Примером языкового союза может служить балканский языковой союз, объединяющий болгарский, македонский, румынский, молдавский, албанский и новогреческий языки.

14. Вспомогательные языки: лингва франка, койнэ, пиджин, креольский язык.

В результате схождения некоторых элементов языков, образуются вспомогательные языки.

Койнэ – междиалектный язык, на котором общались торговцы, путешественники восточного средиземноморья. Латинский – наречия итальянских племён. Наддиалектная форма общения. Устная форма. Городское койнэ.

Лингва франка – возник в средние века как язык крестоносцев. Межнациональный язык. Термином лингва франка могут называть любой язык межнационального общения: русский – для бывшего СССР, английский – во всём мире, суахили - в Африке.
Пиджин – искусственный язык, упрощённый, возникает при острой необходимости у контактирующих народов – при массовых миграциях, колонизации и т.д. Неустоявшаяся грамматика, упрощённый словарь, связывает народы с неродственными языками. Русско- норвежский пиджин, русско-китайский (около 50 пиджинов). Бич ламар. Основа – английский. Прибрежные районы Океании, в 19 веке.
Креольский – язык, ставший родным для одного из поколений. Развитый пиджин. Может стать родным языком. Может стать единственным языком общения. 127 разновидностей креольского языка. 15 на основе французского. Гаитянский.

Балалыкина Эмилия Агафоновна

Ключевые слова

ЯЗЫКОВАЯ ОБЩНОСТЬ / ЯЗЫКОВОЙ СОЮЗ / ЯЗЫКОВАЯ СЕМЬЯ / БЛИЗОСТЬ ЯЗЫКОВ / ПРИЁМЫ ИССЛЕДОВАНИЯ / LINGUISTIC COMMUNITY / LANGUAGE UNION / LANGUAGE FAMILY / SIMILARITY OF LANGUAGES / RESEARCH TECHNIQUES

Аннотация научной статьи по языкознанию, автор научной работы - Балалыкина Эмилия Агафоновна

Статья посвящена проблеме определения сущности языкового союза и языковой семьи в современной лингвистике. Это представляется важным, поскольку данные термины часто используются как полные синонимы. Актуальность исследования определяется тем, что необходимо различать при сопоставлении языков те особенности, которые являются наследием их функционирования в составе языкового союза или языковой семьи . Цель представить историю вопроса и обосновать необходимость различения языковых фактов, позволяющих отнести те или иные языки к союзу или языковой семье . Для её достижения использованы такие методы, как описательный, сопоставительный, исторический и т. д. Автором приводится ряд примеров, доказывающих, что некоторые языки, и прежде всего славянские и балтийские, формируют языковую семью , а не союз, поскольку целый ряд особенностей в их системах является наследием общего индоевропейского прошлого. Во-первых, необходимо учитывать изменения, носящие общий или различный характер в системе тех или иных языков; во-вторых, чётко представлять, что именно в фонетической или морфологической системе сопоставляемых языков позволяет отнести их к языковому союзу или семье; в-третьих, определить, носят ли отмеченные изменения закономерный или иной характер в сопоставляемых языках. На основе проведённого исследования были сделаны выводы: языковой союз и языковая семья это два разных типа отношений между современными языками, позволяющими определить как степень близости этих языков, так и причины различий между ними. Опираясь на мнения лингвистов-классиков, занимавшихся этими проблемами, автор проводит чёткую грань между понятиями языковой союз и языковая семья .The paper is dedicated to the problem of determination of the essence of language union and language family in modern linguistics, which is considered important, because these terms are often used as absolute synonyms. The research is relevant due to the need to distinguish the features of languages that are inherited during their functioning within either language union or language family when these languages are compared. The research has been carried out in order to present the historical background of the problem and to justify the need for differentiation of language facts that allow relating languages to particular language union or language family . In order to fulfill the goal of this work, descriptive, comparative, and historical methods have been used. A range of examples has been provided to prove that some languages, mainly Slavonic and Baltic languages, form a language family rather than a language union , because a whole number of features in their systems are the heritage of their common Indo-European past. Firstly, it is necessary to take into account changes having either common or different nature in the system of particular languages; secondly, one must have a precise idea of what features in the phonetic and morphological systems of compared languages allow to relate them to language union or language family ; thirdly, it must be determined whether the changes in compared languages are regular or of any other type. On the basis of the obtained results, the following conclusions have been drawn: language union and language family are two different types of relations between modern languages; they allow identifying both degree of similarity of these languages and causes of differences between them. It is most important that one should distinguish and describe the specific features of two basic groups of languages forming language family or language union . The results obtained during the analysis are very important for linguistics to differentiate language family from language union .

Текст научной работы на тему «Языковой союз - языковая семья в лингвистической интерпретации»

УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ КАЗАНСКОГО УНИВЕРСИТЕТА.

СЕРИЯ ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ

2016, Т. 158, кн. 5 С. 1225-1233

ОБЩЕЕ И ИСТОРИЧЕСКОЕ ЯЗЫКОЗНАНИЕ

ЯЗЫКОВОЙ СОЮЗ - ЯЗЫКОВАЯ СЕМЬЯ В ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ИНТЕРПРЕТАЦИИ

Э.А. Балалыкина

Казанский (Приволжский) федеральный университет, г. Казань, 420008, Россия

Аннотация

Автором приводится ряд примеров, доказывающих, что некоторые языки, и прежде всего славянские и балтийские, формируют языковую семью, а не союз, поскольку целый ряд особенностей в их системах является наследием общего индоевропейского прошлого. Во-первых, необходимо учитывать изменения, носящие общий или различный характер в системе тех или иных языков; во-вторых, чётко представлять, что именно в фонетической или морфологической системе сопоставляемых языков позволяет отнести их к языковому союзу или семье; в-третьих, определить, носят ли отмеченные изменения закономерный или иной характер в сопоставляемых языках.

На основе проведённого исследования были сделаны выводы: языковой союз и языковая семья - это два разных типа отношений между современными языками, позволяющими определить как степень близости этих языков, так и причины различий между ними.

Опираясь на мнения лингвистов-классиков, занимавшихся этими проблемами, автор проводит чёткую грань между понятиями языковой союз и языковая семья.

Ключевые слова: языковая общность, языковой союз, языковая семья, близость языков, приёмы исследования

Одним из известных положений лингвистической теории А. Мейе является утверждение о том, что близость между двумя или большим числом языков возникает, как правило, после распада праязыка и является результатом их параллельного развития . По мнению учёного, языковая общность

«не предполагает полного тождества в языке» . Не случайно в лингвистике того времени, в начале XX в., наряду с традиционным представлением о первоначальном тождестве возникло и важное понятие тождественного развития языков. Н.С. Трубецкой в работе «Вавилонская башня и смешение языков» (1923) попытался разграничить эти два понятия, выступив на Первом Международном конгрессе лингвистов с докладом о двух типах группировки языков. К их числу он отнёс прежде всего языковые союзы (Sprachbunde), что обладают заметным сходством в синтаксической, морфологической и фонологической структуре, и языковые семейства (Sprachfamilien), которые характеризуются общим фондом грамматических морфем и обиходных слов . Языковая семья, как известно, обладает ещё и явным сходством как в грамматике, так и в фонологической структуре, унаследованным с древнейшей поры. Однако в структуре языков оно может быть достаточно выразительным у языков и общего, и разного происхождения. При этом такое сходство как бы накладывается на изначальное родство языков. Это вызывает необходимость в определении, по мнению Трубецкого, содержания языковых союзов, поскольку близость языков, приобретённая в результате параллельного развития, не исключает возможности первоначального родства, а лишь устанавливается безотносительно к последнему. Исконные генетические связи индоевропейских народов, что выражаются в их принадлежности к единой языковой семье, должны быть, на его взгляд, отодвинуты на второй план по сравнению с системными связями между народами, которые объединены в результате их исторического и длительного взаимодействия в культурные зоны и языковые союзы.

Структурное сходство, существующее между некоторыми соседними языками, соединяет их в союз. При этом языковой союз - более широкое понятие, чем понятие языковая семья. По А. Мейе, поддержавшему идею Н.С. Трубецкого о том, что «там, где развитие было заметно одинаковым, результат оказывается таким, как если бы речь шла об изначальном единстве» . Исконное тождество, изучаемое сравнительной грамматикой на основе известных особенностей отдельных языков, часто является результатом состояния, которое сформировалось в результате конвергирующего развития.

Понятие языковая семья, по Н.С. Трубецкому, необязательно предполагает общее происхождение ряда языков от одного и того же общего праязыка. Под языковым семейством понимается группа языков, которые, кроме ряда каких-то общих особенностей в языковом строе, представляют между собой ещё и целый ряд материальных совпадений, то есть группа языков, в которых значительная часть грамматических и словарных элементов отражает закономерные звуковые соответствия .

Именно Н.С. Трубецкой ввёл в научный обиход понятие языковой союз (Sprachbund) и охарактеризовал его как совокупность языков, которая обнаруживает существенное сходство в синтаксическом оформлении, в особенностях морфологического строя, в определённом количестве общих культурных лексем, в звуковой системе, хотя при этом здесь довольно трудно обнаружить какие-либо закономерные фонетические соответствия.

Языки, находящиеся по соседству, даже не будучи родственными по происхождению, как бы «заражают» друг друга и в результате приобретают целый

ряд общих особенностей в фонетической и грамматической системе. Количество подобных общих черт зависит от реальных и достаточно активных отношений между соседними народами и, соответственно, от продолжительности существующей географической близости функционирования данных языков.

Н.С. Трубецкой считал: предшественники, или исконные формы разных индоевропейских языковых групп, первоначально обладали значительным различиями, но затем, в результате непрерывных контактов, сблизились, не сливаясь, однако, полностью. По мнению учёного, после фазы конвергенции наступил период дивергенции, который привёл к последующей дифференциации различных групп индоевропейских языков. В этом и заключаются отличия понятий - языковой семьи от языкового союза, установленные впервые самим Трубецким . При этом свой тезис о языковых союзах Трубецкой обосновал на примере кавказских языков и языков, функционирующих на территории Балканского полуострова.

По мнению некоторых лингвистов, понятие языковая семья не способно заместить понятие языковой союз, совпасть с ним полностью, поскольку они характеризуют совершенно разные стороны языковой действительности. С установлением и определением в дальнейших исследованиях общего содержания целого ряда языковых союзов, никогда не совпадающих по своему составу и общему смыслу с языковыми семьями, в результате целого ряда лингвистических изысканий было доказано, что оба этих понятия не только не отрицают друг друга, а скорее наоборот - взаимно дополняют .

Р. Якобсон, развивая идеи Н.С. Трубецкого, предложил новый термин, полагая, что выдвинутый ареальный метод изучения особенностей подобных близких языков, формирующих языковой союз, можно назвать «сродством языков» . Такое сродство проявляется прежде всего на уровнях лексики и синтаксиса и лишь затем на уровнях фонетики и морфологии. Однако исследователям достаточно сложно представить и описать реальное контактное взаимодействие огромного количества языков, которые формируют, например, евразийский союз. Языковое сходство (и соответственно - сродство) не может определяться на основании только внешних факторов. В настоящее время важно описать типы такого языкового сродства, по мнению Якобсона, которое совпадает с географическими ареалами различного типа без каких бы то ни было преждевременных обобщений, связанных с объяснением «фонологического сродства родством, смешением или экспансией языков или же языковых коллективов» .

Таким образом, в лингвистике сложились две различные точки зрения на развитие языков и на их взаимодействие, а отсюда - и различные подходы к изучению основных проблем диахронической лингвистики. С одной стороны, традиционная генетическая точка зрения, которая базируется на известном положения об общем происхождении родственных языков. Вот почему основной задачей сравнительно-исторического языкознания признаётся реконструкция ранних языковых состояний с целью установления основных особенностей языка-основы, результатом исторического развития которого являются современные родственные языки. С другой стороны, «стремление заменить понятие праязыка понятием языкового союза и в связи с этим попытки с применением данных сравнительной типологии, с учётом проблем ареальной лингвистики,

теорий субстратов и т. д. рассматривать родственные языки как результат конвергенции языков различных систем» .

Последующие исследования между тем продемонстрировали, что существующие между родственными языками различия очень часто не поддаются объяснению даже при учёте многочисленных факторов, играющих большую роль в процессе развития языков. Вот почему и возникли теории о смешении языков, о результатах взаимных контактов между ними и т. д. В соответствии с подобными теориями случаи существующего сходства между языками часто стали объяснять уже не общностью происхождения, а сближением различных систем. И.А. Бодуэн де Куртенэ был, по-видимому, первым лингвистом, который выдвинул тезис о так называемом породнении языков, то есть обратил внимание на проблему языковых союзов, впоследствии детально разработанную Н.С. Трубецким. Так, ещё в начале XX в. он писал: «...Рядом с родством языков мы должны принять тоже их свойство ("породнение"), как результат взаимного влияния, равно как и общих условий существования и хронологической последовательности сменяющих друг друга поколений» .

И.А. Бодуэн де Куртенэ в работе «Язык и языки» (1904) высказал известное мнение о том, что «смешение языков совершается или путём устного, непосредственного общения (например, во взаимовлиянии языков польского и литовского, русского и литовского) или путём влияния современной письменности» .

С подобными социологическими взглядами учёного связана также статья «О смешанном характере всех языков», в которой И.А. Бодуэн де Куртенэ подчёркивает, что «нет и быть не может ни одного чистого, не смешанного языкового целого» . По его мнению, «не только в порядке географическом и территориальном происходит скрещивание и смешение языков, оно происходит также в порядке хронологическом» . Старый язык, сохраняющийся как язык церкви, язык обрядов и освещённых преданиями формул и выражений, влияет на живой язык данного времени, подвергаясь также определённым изменениям. В этой же работе им предложена новая методика классификации языков, базирующаяся главным образом на определении и объяснении различий и сходства в их фонетическом и морфологическом облике. Причём важную роль в этом процессе, по его мнению, должно иметь именно сходство в общих закономерностях развития этих языков и их изучение на базе общей исторической подкладки. Это необходимо для определения исторического родства языков, которое послужит основой для создания так называемой сравнительной грамматики различных языков. Подобное родство отражает родство более поздних состояний языков с состояниями более ранними. Например: «Славянские языки можно считать родственными только потому, что они являются разновидностями одного и того же языкового состояния, состояния праславянского, или общеславянского» . В лекциях 1880-1881 гг. И.А. Бодуэн де Куртенэ формулирует положение о том, что единицами сравнительно-исторического анализа систем родственных языков должны быть прежде всего морфологические сопоставления, поскольку они «составляют исходную точку для сопоставлений фонетических» . «Наиболее целесообразною характеристикой языков,- писал он, - была бы их характеристика по общим морфологическим и семасиологическим чертам. она значительно

труднее, чем характеристика по звуковой стороне и по особенностям её развития» . Это утверждение вполне соответствует тем представлениям о родстве и близости языков, которое отстаивали сторонники языковых союзов. Как известно, И.А. Бодуэн де Куртенэ в своих работах особо выделял балто-славянскую группу языков, но в соответствии со своими представлениями о смешанном характере близких по ареальному местоположению языков не описывал её детально, хотя придавал важное значение литовскому языку как одному из самых архаичных индоевропейских языков. Он активно занимался литовским языком и фольклором на занятиях со своими учениками, о чём свидетельствуют планы подобных занятий, сохранившиеся в архивах. Вот как он писал о важности изучения литовского языка для лингвистических целей: «Из живущих в настоящее время арио-европейских языков литовский язык сохранил древнейшее состояние, как со стороны звуков, так и со стороны форм. В этом отношении он немного уступает санскриту. Но изучение литовского языка для чисто лингвистических целей гораздо важнее изучения санскрита, а именно литовский язык живёт до сих пор в устах народа» . Изучение и сопоставление тех особенностей, которые считаются чисто славянскими с теми особенностями, которые характерны для балтийских языков, позволило бы, по его мнению, прийти к общелингвистическим выводам, поскольку родство языков определяется на основании их сходства и близости и в более древних, и в более поздних состояниях. Однако при этом И.А. Бодуэн де Куртенэ весьма скептически относился к проблеме балто-славянского языкового единства, которая интересовала с давних пор многих лингвистов.

Как известно, лингвисты в разное время высказывались по поводу содержания и особенностей балто-славянских языковых отношений. Эта проблема интересовала и современников И.А. Бодуэна де Куртенэ, и его последователей, поскольку разными исследователями по индоевропеистике была установлена высокая степень близости славянских и балтийских языков на всех языковых уровнях. Очень большое впечатление производит значительная близость их в лексическом отношении, и это в своё время отметил И.М. Эндзелин в «Славяно-балтийских этюдах» . Подобная близость получила ещё большее подтверждение в словаре Р. Траутмана , представляющем достаточно полно балто-славянский общий лексический фонд. При этом важно конечно, не столько количество общих словарных элементов, сколько их характер - принадлежность главным образом к основному словарному фонду. Подобный труд убедительно свидетельствовал о возможной исконной близости и генетическом родстве этих языков, отнесённости к одной общей языковой семье, хотя некоторые из лингвистов всё же полагали: весь комплекс балто-славянских языковых проблем следует рассматривать именно в аспекте теории языкового союза. Однако изучение отношений между балтийскими и славянскими языками (прежде всего литовским и русским) гораздо важнее рассматривать не на лексическом уровне, а на морфологическом, к чему призывал в своих работах И.А. Бодуэн де Куртенэ. К этому же призывали и некоторые современные исследователи по балто-славянским языковым отношениям. Исключительно тесные генетические связи между балтийскими и славянскими языками, по мнению Ю.В. Откупщикова, позволяют опираться на данные балтийских языков

при реконструкции фонетических и словообразовательных изменений, происшедших не только в отдельных словах, но и при восстановлении целых грамматических категорий .

К сожалению, деклинация, или именное словоизменение, меньше всего подвергалось анализу при характеристике балто-славянских языковых отношений. Один из наиболее известных трудов в этой области - монография В. Мажюлиса . Если обратить внимание на особенности словоизменения существительных в современном литовском языке, то нельзя не заметить, что существующая в современном языке система склонения существительных удивительно совпадает с особенностями склонения существительных в древнерусском языке, унаследованными с индоевропейской поры. Как известно, литовский язык, самый важный из балтийских языков, сохранил в своём звуковом строе значительное количество древнейших особенностей, восходящих ещё ко времени индоевропейской эпохи. Причём это касается совпадения не только в морфологическом оформлении падежной системы современного языка, но и в выражении основных падежных значений. Характеристика языков по морфологическим особенностям согласуется с теми воззрениями И.А. Бодуэна де Куртенэ, которые представлены в его работах как основы морфологической типологии, наиболее целесообразной и необходимой, по его мнению, для определения сходства и различий при сравнительной характеристике языков. В современном литовском языке представлены те же основные типы именного склонения, которые существовали и в древнерусском языке. И в том, и в другом языках, несмотря на их значительное хронологическое различие, морфологическая система имён подразделяется прежде всего по типам основообразующих гласных. К именам былых *о-основ (независимо от нумерации типов в современных языках) относятся существительные мужского рода типа draugas - др. рус. другъ, vilkas -др. рус. волкъ и др., где основообразующий литовский а соответствует общеславянскому о (древнерусскому ъ), поскольку, как известно, индоевропейские гласные а и о в балтийских языках совпали в а, а в славянских - в о. К древнему типу склонения по *a/ja--основам относятся современные существительные женского рода на -a/-ja. Отсюда литовско-русские соответствия типа liepa -липа, galva - голова, valia - воля и др. К типу склонения былых *Г-основ относятся такие лексемы, как naktis - ночь, avis - др. рус. овь(ца) и т. д. По типу склонения *й-основ изменяются такие лексемы, как sünus -др. рус. сынъ, turgus - др. рус. торгъ, medus - др. рус. медъ и т. д. И, наконец, к основам на согласный относятся существительные типа akmuo - камень (др. рус. клмы), dukté - др. рус. дъчи, moté - мать и др. Большим сходством обладают русско-литовские падежные формы в пределах указанных типов склонения не только в плане оформления, но и при выражении основных значений. Подобное совпадение не может быть случайным и отражает удивительную близость в основных типах именного склонения существительных в литовском и русском (ср. и в древнерусском) языках. Некоторые специалисты по сопоставительному изучению языков, например М.Н. Петерсон, анализируя подобные соответствия и в других индоевропейских языках, отмечают поразительное сходство прежде всего в пределах словоизменения русского и литовского языков .

Удивительную архаичность литовского языка отмечали многие лингвисты, обращая внимание на тот факт, что особенности функционирования отдельных именных форм в современном литовском языке, являются относительно поздними даже для древнерусского языка. Вот почему А.Ф. Гильфердинг писал: «Без литовского языка научное исследование славянского невозможно, немыслимо, и одна из главнейших причин тех ошибок, в которые впадали некоторые наши учёные, рассуждавшие о законах и свойствах славянской речи, состоит именно в том, что они не брали в соображение фактов, представляемых языком литовским» .

И.А. Бодуэн де Куртенэ придавал большое значение изучению живых языков, доступных наблюдению, поскольку считал, что для языковедения гораздо важнее исследование живых, то есть теперь существующих языков, чем языков исчезнувших и воспроизводимых только по письменным памятникам. Однако стремление объяснить звуковые законы и грамматическую близость двух языков их происхождением от одного общего языка-предка и изучать только такие сходства, которые поддаются подобного рода объяснению, характерно для лингвистов, признающих факт наличия языковой семьи и в данном случае балто-славянского языкового единства, которое является наследием соответствующего развития в рамках представленного некогда А. Шлейхером и широко известного в лингвистике родословного дерева. Однако в этом случае невозможно говорить о каком-либо смешении языков в рамках представленной некогда теории языкового союза. Союз языков является более широким понятием, нежели понятие семья; последняя является лишь частным случаем союза. По мнению автора теории языковых союзов Н.С. Трубецкого, предшественники разных индоевропейских языковых групп первоначально обладали значительными различиями, но затем, в результате непрерывных контактов, взаимной интерференции и заимствований, сблизились, не сливаясь, однако, полностью. После фазы конвергенции наступил период дивергенции, который привёл к последующей дифференциации различных групп индоевропейских языков. Понятие языковая семья, по его мнению, просто обозначает группу языков, которые обнаруживают значительное число материальных соответствий на уровне лексических и морфологических элементов, выражаемых регулярными фонологическими соответствиями. Граница, отделяющая языковую семью от языкового союза, установленная впервые самим Трубецким , оказывается в этом случае несколько размытой и неопределённой. Именно об этом пишет и А.В. Десницкая в специальной статье, посвящённой рассмотрению проблемы балканского языкового союза: «.Не может быть единого решения вопросов, связанных с историей образования балканской языковой общности. История эта подлежит изучению во всей множественности действовавших в ней факторов, притом с полным учётом специфики процессов, характерных для отдельных частей балканского лингвистического ареала и для отдельных периодов исторической жизни населяющих его народов» . Идея географической непрерывности переключила внимание исследователей-компаративистов на проблему территориального распространения индоевропейских языков и влияния языков-соседей .

Литература

1. Мейе А. Общеславянский язык. - М.: Изд-во иностр. лит., 1951. - XVI, 492 с.

2. Трубецкой Н.С. Вавилонская башня и смешение языков // Евразийский временник. - Берлин: Евраз. книгоизд-во, 1923. - Кн. 3. - С. 107-124.

3. Трубецкой Н.С. Мысли об индоевропейской проблеме // Вопр. языкозн. - 1958. -№ 1. - С. 65-73.

4. Бирнбаум X. О двух основных направлениях в языковом развитии // Вопр. языкозн. - 1958. - № 2. - С. 32-42.

5. ЭдельманД.И. К теории языкового союза // Вопр. языкозн. - 1978. - № 3. - С. 110-115.

6. Якобсон Р. Типологические исследования и их вклад в сравнительно-историческое языкознание // Новое в лингвистике. - M.: Изд-во иностр. лит., 1963. - Вып. III. -С. 95-105.

7. Якобсон Р. О теории фонологических союзов между языками //Якобсон Р. Избранные работы. - М.: Прогресс, 1985. - С. 92-104.

8. Церетели Г.А. О языковом родстве и языковых союзах // Вопр. языкозн. - 1968. -№ 3. - С. 3-19.

9. Бодуэн де Куртенэ ИА. Языкознание // Энцикл. слов. Ф.А. Брокгауза и И.А. Эфрона. -URL: http://dic.academic.ru/dic.nsf/brokgauz_efron/120476/ Языкознание, свободный.

10. Бодуэн де Куртенэ И.А. Избранные труды по общему языкознанию: в 2 т. - М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1963. - Т. 2. - 378 с.

11. Бодуэн де Куртенэ И.А. Избранные труды по общему языкознанию. - М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1963. - Т. 1. - 384 с.

12. Бодуэн де Куртенэ И.А. Несколько слов о сравнительной грамматике индоевропейских языков. - СПб.: Тип. В.С. Балашева, 1882. - 55 с.

13. Эндзелин И.М. Славяно-балтийские этюды. - Харьков: Тип. и литогр. М. Зильбер-берг и с-вья, 1911. - VIII, 208 с.

14. Trautman R. Baltisch-Slavisches Wörterbuch. - Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1923. - VIII, 382 S.

15. Откупщиков Ю.В. Балтийские языки и индоевропейские реконструкции// Балто-славянские исследования: Сб. науч. тр. - М.: Индрик, 2006. - Вып. XVII. - С. 110-115.

16. Maziulis V. Balty ir kity indoeuropiec^ kalb^ santykiai (Deklinacija). - Vilnius: Mintis, 1970. - 344 р.

17. ПетерсонМ.Н. Очерк литовского языка. - М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1955. -160 с.

18. ГильфердингА.Ф. Собр. соч.: в 4 т. - СПб.: Печатня В. Головина, 1868. - Т. 2: Статьи по современным вопросам славянским. - 367 с.

19. Десницкая А.В. О понятии вторичного генетического родства и о его значении для исследования проблем балканистики // Вопр. языкозн. - 1990. - № 1. - С. 38-44.

20. Макаев Э.А. Общая теория сравнительного языкознания. - М.: URSS, 2004. - 219 с.

Поступила в редакцию 25.07.16

Балалыкина Эмилия Агафоновна, доктор филологических наук, заслуженный профессор

Казанский (Приволжский) федеральный университет ул. Кремлёвская, д. 18, г. Казань, 420008, Россия E-mail: [email protected]

ISSN 1815-6126 (Print) ISSN 2500-2171 (Online)

UCHENYE ZAPISKI KAZANSKOGO UNIVERSITETA. SERIYA GUMANITARNYE NAUKI (Proceedings of Kazan University. Humanities Series)

2016, vol. 158, no. 5, pp. 1225-1233

The Linguistic Interpretation for Language Union - Language Family

E.A. Balalykina Kazan Federal University, Kazan, 420008 Russia E-mail: [email protected]

Received July 25, 2016 Abstract

The paper is dedicated to the problem of determination of the essence of language union and language family in modern linguistics, which is considered important, because these terms are often used as absolute synonyms.

The research is relevant due to the need to distinguish the features of languages that are inherited during their functioning within either language union or language family when these languages are compared.

The research has been carried out in order to present the historical background of the problem and to justify the need for differentiation of language facts that allow relating languages to particular language union or language family.

In order to fulfill the goal of this work, descriptive, comparative, and historical methods have been

A range of examples has been provided to prove that some languages, mainly Slavonic and Baltic languages, form a language family rather than a language union, because a whole number of features in their systems are the heritage of their common Indo-European past.

Firstly, it is necessary to take into account changes having either common or different nature in the system of particular languages; secondly, one must have a precise idea of what features in the phonetic and morphological systems of compared languages allow to relate them to language union or language family; thirdly, it must be determined whether the changes in compared languages are regular or of any other type.

On the basis of the obtained results, the following conclusions have been drawn: language union and language family are two different types of relations between modern languages; they allow identifying both degree of similarity of these languages and causes of differences between them.

It is most important that one should distinguish and describe the specific features of two basic groups of languages forming language family or language union.

The results obtained during the analysis are very important for linguistics to differentiate language family from language union.

Keywords: linguistic community, language union, language family, similarity of languages, research techniques

Для цитирования: Балалыкина Э.А. Языковой союз - языковая семья в лингвистической интерпретации // Учен. зап. Казан. ун-та. Сер. Гуманит. науки. - 2016. - Т. 158, кн. 5. - С. 1225-1233.

For citation: Balalykina E.A. The linguistic interpretation for language union - language family. Uchenye Zapiski Kazanskogo Universiteta. Seriya Gumanitarnye Nauki, 2016, vol. 158, no. 5, pp. 1225-1233. (In Russian)

; Родство языков - это материальная близость двух или более языков, проявляющаяся в звуковом сходстве языковых элементов разных уровней. Сходство, как правило, наблюдается не только в словах, но и минимальных значимых элементах (в корневых морфемах, в словообразовательных аффиксах, в грамматических формах и т.д.). В фонетической системе родственных языков прослеживаются звуковые соответствия, представляющие результаты исторической эволюции звуков языка-источника (например, русскому звуку «с» закономерно соответствует латинский звук «к»: рус. " сердце, лат. Сог). Языковое родство устанавливается обычно при наличии целого ряда общих структурных элементов, представленных в совокупности. Однако наиболее доказательным является факт наличия системы закономерных звуковых соответствий, отражающих регулярный характер звуковых преобразований языковых единиц, Восходящих к праязыку (ср., например судьбу праславянского сочетания *tort, которое в русском языке развилось в torot. рус. ворона, в болгарском в trat: блг. врана, в польском в trot: плс. wrona). м. Степень языкового родства может быть разном: наряду с языками, родственные связи которых достаточно прозрачны (отсюда возможность почти беспрепятственного понимания их носителей, ср., например, русский, украинский и белорусский языки), существуют языки, родство которых установлено в результате специальных научных исследований (например, финно-угорские и самодийские языки: ненецкий, энецкий, селькупский, которые р(кнее не считались родственными финно-угорским языкам). Совокупность родственных языков, произошедших из одного языка-предка (или праязыка) образует семью. Каждая семья языков членится, как правило, на более мелкие группы (например, в индоевропейскую семью языков входят славянские, романские, германские, иранские и др. группы языков), хотя известны случаи, когда родственные языки в пределах языковой семьи являются одиночными (например, албанский или армянский языки в пределах индоевропейской семьи языков). Поэтому объем понятия «семья языков» в терминологическом отношении может меняться: одно и то же объединение родственных языков может быть названо и группой, и семьей (например, славянские языки по отношению к индоевропейской семье языков являются группой родственных языков, а по отношению к восточно-, южно- и западнославянским языкам - семьей).| В истории языкознания взгляды на проблему языкового родства неоднократно менялись: от абсолютизации модели «родословного древа» с его последовательным расщеплением на диалекты и поддиалекты (А. Шлейхер), до ее полного отрицания (младограмматики) и выдвижения «теории волн», согласно которой процессы дифференциации, протекавшие в праязыке, представляли собой незаметные переходы между не имевшими четких границ диалектами, расходясь из эпицентров инноваций во все стороны, подобно волнам (И. Шмидт). ^Исследования лингвистической географии показали, однако, что отношения между родственными языками не укладываются в эти жесткие схемы, поскольку в истории языковых семей имели место как процессы дифференциации, так и интеграции. Праязык не только расщеплялся, но и одновременно консолидировался, формируясь в ходе контактного развития родственных диалектов. Если языки, входящие в одну языковую семью, характеризуются материальной близостью, унаследованной из эпохи их языкового единства (например, славянские языки унаследовали ее из пра- славянской эпохи), то близость языков, входящих в языковой союз, является приобретенной. Языковой союз - это ареально-истори- ческая общность языков, проявляющаяся в наличии некоторого количества сходных признаков (структурных и материальных), которые сложились в процессе длительного и интенсивного взаимодействия этих языков в пределах единого географического пространства. (Термин языковой союз ввел в языкознание Н.С. Трубецкой, предложивший в статье «Вавилонская башня и смешение языков» различать понятия «языковой союз» и «языковая семья». Языковой союз, в понимании Трубецкого, - это группа языков, демонстрирующих существенное сходство прежде всего в морфологии и синтаксисе, обладающих общим фондом «культурных слов», но не связанных системой звуковых соответствий и сходством в элементарной лексике (например, в терминологии родства, флоры или фауны). Основным критерием определения языкового союза является комплексность разноуровневых схождений в контактирующих языках. Классическим примером языкового союза является балканский языковой союз, объединяющий в своем составе болгарский, македонский, сербский (в основном через торлакские диалекты), румынский, албанский и новогреческий языки. Хотя эти языки относятся к разным группам и-е семьи языков, однако в процессе своего исторического развития они выработали ряд общих черт, например, совпадение дательного и родительного падежей (в албанском и греческом языках), образование аналитического будущего времени при помощи вспомогательного глагола со значением ‘хотеть’ (в румынском, болгарском и греческом языках), постпозитивное употребление определенного артикля (в албанском, болгарском и румынском языках) и т.д. Другим примером языкового союза может служить поволжский (или волго-камский) языковой союз, куда входят финно-угорские языки (марийский, удмуртский) и тюркские (башкирский, татарский, чувашский). Отличительными его признаками, являются такие разноуровневые соответствия, как явление редукции гласных, сходство в системе времен, сходство в образова- ! нии сослагательного наклонения, в способах построения прямой речи, в характере функционирования деепричастных оборотов и др. Формирование языкового союза - процесс длительного, разностороннего взаимодействия ареально смежных языков. Он склады- ; вается в результате конвергентного развития контактирующих языков, а также под влиянием общих социальных условий, хозяйствен- ; ного уклада, элементов культуры. В истории языков мира ситуация языковых союзов не была редкостью, напротив, они играли важную: роль в развитии систем контактирующих языков, поскольку в структуре любого языка (если, конечно, он не развивался в изоляции) можно обнаружить различные напластования (причем не только лексические, но и грамматические), которые являются следствием вхождения языка в те или иные языковые союзы. В эпохи широких этнических миграций такие общности могли возникать на стыках самых разных культур и языков, приводя к появлению в них общих региональных инноваций. / В связи с этим некоторые ученые предложили выделять еще и культурно-языковые союзы, т е. группы языков, объединенных общим культурно-историческим прошлым, отразившимся в сходстве словаря (особенно семантики ряда слов), в сходстве системы письма, стилистики, иногда - грамматики. В каждом таком объединении языков выделяются один-два языка, которые выполняли роль международных языков в данном регионе. Породив огромное количество интернационализмов, они обогатили остальные языки региона «культурной» лексикой. Один культурно-языковой союз охватывает языки Европы, другой - страны Азии и Африки (где распространен ислам), третий - Индию и страны Юго-Восточной Азии, четвертый - Китай, Корею, Японию и Вьетнам. Европейский культурно-языковой союз начал складываться с первых веков н.э. В формировании его огромную роль сыграли два языка - греческий и латинский. Первыми примерами европейской интернациональной лексики были латинские заимствования из греческого языка, которые затем были усвоены всеми европейскими языками. Это была лексика, представленная в основном тремя тематическими группами: 1) наука и образование (атом, декан, доза, идея, хроника)-, 2) христианство (библия, апостол, дьявол); 3) названия экзотических растений, животных, веществ (анис, бальзам, дракон, коралл, тигр). В эпоху средневековья единство европейского культурно-языкового союза поддерживалось господством латинского языка как главного языка письменности. Заимствования из латинского языка охватывали самые разные сферы: государственную (декрет, документ, канцлер, конвенция, конфискация, секретарь, юстиция), религиозную (кардинал, месса, орден), научную (аргумент, глобус, иллюзия, инцидент, пропорция, перпендикуляр, фигура, элемент), медицинскую (инфекция, медицина, мускул), искусство (автор, спектакль, статуя). К эпохе Возрождения в европейских языках был накоплен такой запас греко-латинской лексики и морфем, что стало возможным создавать из этого материала новые слова, которых не было в древности. Первые слова такого типа появляются в XVI в. - гуманист, инициатива, окулист, в XVII в. - геология, молекула, логарифм, в XVIII в. - материалист, оптимист, ностальгия, панорама и др. Эти слова являются подлинными европейскими интернационализ- мамш Сегодня они создаются сотнями и тысячами и охватывают практически все сферы науки и жизни (ср. оппортунист, милитаризм, империализм, инфляция, техника, телевизор, биология и т.д). Второй культурно-языковой союз сформировался в мусульманских странах. Здесь огромную роль сыграл арабский язык. Слова арабского происхождения доминируют в религиозной лексике (ilah ‘бог’, Sait ап ‘дьявол’, iman ‘вера’, Saih ‘духовный наставник’). Арабскими словами насыщена лексика науки, образования (j"ann ‘наука’, adab ‘воспитание’, madrasa ‘школа’, tahsil ‘учение’, tahlil ‘анализ’), искусства, литературы (adabijat ‘литература’, talif ‘сочинение’, fair ‘поэт’, rubai ‘четверостишие’). Арабские интернацио- нализмы представлены в общественно-политической и военной лексике (malik ‘царь’, mamlaka ‘страна’, daula ‘государство’, sulTan ‘султан’, sijasa ‘политика’, rais ‘глава’, asir ‘пленный’). Вторым по значению языком этого культурно-языкового союза стал персидский, породивший также немало интернационализмов (ср. darwis ‘дервиш’, diwan ‘сборник стихов’, wazir ‘визирь, министр’, bazar ‘базар’, sarai ‘дворец’, maidan ‘площадь’, namaz ‘молитва’, anbar ‘склад’ и др.). Третий культурно-языковой союз формировался с древнейших времен в сфере влияния индийской культуры и санскрита (Индийский субконтинет, Тибет, Бирма, Индокитай, острова Малайского архипелага). Интернациональные слова индийского происхождения охватывают самые разнообразные сферы жизни. В четвертом культурно-языковом союзе важную роль сыграл китайский язык, особенно китайская иероглифика. Китайские заимствования в корейском и японском языках до сих пор сохраняют старое иероглифическое написание.

Материал из Википедии - свободной энциклопедии

Напишите отзыв о статье "Языковой союз"

Примечания

Библиография

Трубецкой Н. С. Вавилонская башня и смешение языков, в кн.: Евразийский временник, т. 3, Берлин, 1923
Якобсон Р. О. К характеристике евразийского языкового союза, в его кн.: Selected writings, I. Phonological studies, ’s-Gravenhage, 1962
Топоров В. Н. , Несколько замечаний к фонологической характеристике центрально-азиатского языкового союза, в кн.: Sumbolae linguisticae in honorem Georgii Kuryłowicz, Wrocław - Warsz. - Kraków, 1965
Серебренников Б. А. , О некоторых отличительных признаках волгокамского языкового союза, в кн.: Языковые контакты в Башкирии, Уфа, 1972
Эдельман Д. И. , К теории языкового союза, «Вопросы языкознания», 1978, № 3
Цивьян Т. В. , Синтаксическая структура балкансокого языкового союза, М., 1979
Нерознак В. П ., Языковые союзы, в кн.: Лингвистическая типология, М., 1985

Ссылки

Отрывок, характеризующий Языковой союз

«С Богом!» проговорил Багратион твердым, слышным голосом, на мгновение обернулся к фронту и, слегка размахивая руками, неловким шагом кавалериста, как бы трудясь, пошел вперед по неровному полю. Князь Андрей чувствовал, что какая то непреодолимая сила влечет его вперед, и испытывал большое счастие. [Тут произошла та атака, про которую Тьер говорит: «Les russes se conduisirent vaillamment, et chose rare a la guerre, on vit deux masses d"infanterie Mariecher resolument l"une contre l"autre sans qu"aucune des deux ceda avant d"etre abordee»; а Наполеон на острове Св. Елены сказал: «Quelques bataillons russes montrerent de l"intrepidite„. [Русские вели себя доблестно, и вещь – редкая на войне, две массы пехоты шли решительно одна против другой, и ни одна из двух не уступила до самого столкновения“. Слова Наполеона: [Несколько русских батальонов проявили бесстрашие.]
Уже близко становились французы; уже князь Андрей, шедший рядом с Багратионом, ясно различал перевязи, красные эполеты, даже лица французов. (Он ясно видел одного старого французского офицера, который вывернутыми ногами в штиблетах с трудом шел в гору.) Князь Багратион не давал нового приказания и всё так же молча шел перед рядами. Вдруг между французами треснул один выстрел, другой, третий… и по всем расстроившимся неприятельским рядам разнесся дым и затрещала пальба. Несколько человек наших упало, в том числе и круглолицый офицер, шедший так весело и старательно. Но в то же мгновение как раздался первый выстрел, Багратион оглянулся и закричал: «Ура!»
«Ура а а а!» протяжным криком разнеслось по нашей линии и, обгоняя князя Багратиона и друг друга, нестройною, но веселою и оживленною толпой побежали наши под гору за расстроенными французами.

Атака 6 го егерского обеспечила отступление правого фланга. В центре действие забытой батареи Тушина, успевшего зажечь Шенграбен, останавливало движение французов. Французы тушили пожар, разносимый ветром, и давали время отступать. Отступление центра через овраг совершалось поспешно и шумно; однако войска, отступая, не путались командами. Но левый фланг, который единовременно был атакован и обходим превосходными силами французов под начальством Ланна и который состоял из Азовского и Подольского пехотных и Павлоградского гусарского полков, был расстроен. Багратион послал Жеркова к генералу левого фланга с приказанием немедленно отступать.
Жерков бойко, не отнимая руки от фуражки, тронул лошадь и поскакал. Но едва только он отъехал от Багратиона, как силы изменили ему. На него нашел непреодолимый страх, и он не мог ехать туда, где было опасно.

По данным переписи населения на 1 января 2011 года численность населения Республики Таджикистан достигла 7 млн 616 тыс. человек, в том числе городское население - 2 млн 17 тыс. человек (26,49 %).Соотношение количества мужчин и женщин (по данным статкомитета): количество мужчин составляет 3 млн 813 тыс., а женщин 3 млн 752 тыс. Согласно этим данным, на 1 тыс. мужчин в республике приходится 984 женщины. Количество сельского населения увеличилось на 1 млн 59 тыс. человек, или на 23,5%.

Население Таджикистана давно растёт быстрыми темпами: в 1959 году здесь было 1981 тыс. человек, в 1989 - 5109 тыс. и, в отличие от европейских стран СНГ, продолжало расти в 1989-1999 годах, несмотря на значительный миграционный отток населения из республики (437 тысяч человек за 11 лет). Основной фактор роста населения - высокий естественный прирост.

В период между 1989-2000 гг., сокращалось только население большинства крупных городов страны, включая столицу - город Душанбе в результате миграционного оттока русскоязычного, а затем и таджикско-узбекского населения. С момента распада СССР заметно изменился национальный состав населения страны. Для коренных национальностей характерен высокий естественный прирост, хотя его показатели сократились в постсоветский период.

Если до 1990 г. Таджикистан был трёхнациональной республикой (таджики-узбеки-русские), то после 1990 стал фактичеки двунациональной (таджики-узбеки).

Доля узбеков в населении сократилась с 23 % до менее чем 17% (хотя вероятно и занижение численности узбекского населения как результат давней исторической напряжённости между Узбекистаном и Таджикистаном поскольку естественный прирост узбеков остаётся высоким); доля киргизов осталась прежней - чуть более 1 %. В то же время в межпереписной период значительно увеличилась численность и доля таджиков: в 1989 году их было 3172,4 тысячи (62,3 %), в 2000 г. - 4898,4 тысячи (79,9%).

Государственный язык республики - таджикский (индоевропейский, вариант фарси с кириллической графикой), язык межнационального общения согласно Конституции Таджикистана - русский. В ряде регионов распространены узбекский и киргизский языки.

Понятие языкового союза. Внешние факторы развития языков (субстрат, суперстрат, адстрат, койне, лингва франка, пиджин, креольские языки).

ВНЕШНИЕ ФАКТОРЫ РАЗВИТИЯ ЯЗЫКОВ

На развитие языков влияют внутренние и внешние языковые

К внутренним факторам относятся упрощение фонетического строя

и грамматических конструкций, а внешние факторы связаны с

влиянием других языков.

СУБСТРАТ (лат. substratum- подслой, нижний слой) - язык,

который оказался вытесненным другим языком, но следы

вытесненного языка сохраняются в языке пришельце. Напр.,

субстрат - кельтский во фр.яз., финский в севернорусских говорах.

Эти следы могут быть в виде:

а) материального (лексического и грамматического) заимствования;

б) фонетического заимствования. Напр., фонетический субстрат

заметен в индоевропейских языках Индии, которые вытеснили

дравидские языки с севера;

в) калькирования

У кельтов было двадцатиричное исчисление, что и отразилось под

воздействием галльского субстрата во французском языке, напр., в

калькированиии числа девяносто-quatre-vingt-dix (буквально: четыре-

двадцать-десять). Это имеет свое соответствие и в современном

ирландском языке - deich is ceithre fichid (десять и четыре двадцатки).

По славянской модели (один-над-цать) калькировалось обозначение

числительных (от 11 до 19) и в румынском языке unsprezece,

doisprezece, treisprezece и т.д. (румынское spre = лат. supra).

Различия в романских языках, потомках латинского (французский,

испанский, румынский и т.д.), во многом связаны с влиянием

разных языков, вытесненных языком римлян.

СУПЕРСТРАТ - наслоение чуждых черт другого языка или языка-

пришельца на исконную основу местного языка. Обычно язык

завоевателей, наложившись на местный язык, растворяется в нем.

Суперстрат - германский во фр.яз. (наследие империи франков),

французский в английском (наследие норманнского завоевания).

АДСТРАТ - усвоение некоторых черт другого языка при условии

территориального соседства. Адстрат - польский в белорусском;

татарский в чувашском, марийском, удмуртском; турецкий в

балканских; тюркские в персидском и таджикском.

ИНТЕРСТРАТ - взаимодействие соседних языков

Напр., взаимовлияние языков на территории России и стран СНГ.

КОЙНЕ - общий язык на основе смешения родственных языков или

диалектов. Напр., общегреческий койне в Древней Греции,

образовавшийся из аттического и ионийского диалектов.

ЛИНГВА ФРАНКА - устное средство межэтнического общения,

которое не вытесняет из обихода другие языки, а сосуществует с

ними на одной территории.

Лингва франка (язык франков - так арабы называли европейцев) был

смешанный язык Средиземноморья (смесь романских языков с

примесью восточной лексики), используемый для торговли

арабских и турецких купцов с европейцами. Теперь этот термин

имеет более широкое значение - язык межнационального общения.

Чаще всего функцию лингва-франка выполняет уже

сформировавшийся язык, например, русский язык в странах СНГ,

хауса в Западной Африке, суахили в Восточной Африке южнее

экватора, малайский в Юго-Восточной Азии.

ПИДЖИН - вспомогательный торговый язык в бывших колониальных

странах. Пиджин - лингва-франка, который не является родным ни для

кого. Это средство общения туземцев между собой (прежде также и с

колонизаторами). Пиджин-языки распространены в Океании, на

Дальнем Востоке, в Западной Африке.

В основе языков пиджин следующие особенности:

Слова образованы из искаженных элементов европейского языка

(обычно, анг.) с примесью местных диалектов. Само слово

≪пиджин≫ - это искажение анг. business (бизнес) на кит. пиджине.

Бедный словарь, причем слова многозначны;

Упрощенная или местная грамматика. Временные формы

отсутствуют. Напр., в пиджине бич-ла-мар , распространенном на

Таити и Самоа два предлога - анг. belong (принадлежать)

выражает родительный падеж, а анг. along (вдоль) заменяет все

другие предлоги. Анг. all (все) - для множественного числа,

bymbye - для будущего времени. Есть суффикс прилагательного

“fela (ре1а)”(от ‘fellow’- парень) напр., strongpela -сильный.

Когда иностранцы слышат дальневосточный пиджин, они считают его

кит. языком, а сами говорящие на пиджин считают, что это анг. яз.

Лексика пиджина (в данном случае тихоокеанского) своеобразна

Женщина - men, плохой - nogut (нехороший), духи (бич) - water

belong him stink (вода принадлежать ему вонять );

Я голоден - belly belong me walk about (живот принадлежать мне

гулять вокруг); совесть - talk inside (разговор внутри);

Голова - grass belong head (трава принадлежать голова );

Лысый человек (бич) - coconut belong him no grass

(кокосовый орех принадлежать ему нет травы);

Француз - man-a-wee-wee (человек уи-уи: “ у и” - “да” на фр.яз.);

Пианино (бич) - big fella box, you fight him, he cry

(большой парень ящик , ты бить его, он кричать).

КРЕОЛЬСКИЕ ЯЗЫКИ - это пиджины, ставшие первыми,

родными языками для определенной народности. Напр., на основе

англ.яз. - токписин - в Папуа-Новая Гвинея, крио - в Сьерра-Леоне,

джагватаак - на Ямайке, на основе фр.яз. - гаитянский на Гаити.

Ток-писин, родственный пиджину бич-ла-мар, стал родным языком

для десятков тысяч человек и одним из официальных языков Папуа-

Новая Гвинея, на котором говорит половина четырехмиллионного

населения страны. Второй официальный язык - пиджин-язык хири

моту. Сходство ток-писин (talk pidgin) с тихоокеанскими

пиджинами видно из следующего примера: pukpuk hia i gat bikpela

tis (aHr.crocodile here got big teeth) У этого крокодила большие зубы.

Кроме английского в ток-писин немало меланезийских, а также нем.

слов (север страны - бывшая германская колония), напр., links

(левый), shutman (полицейский).

ЯЗЫКОВОЙ союз

Это исторически (а не генетически) сложившаяся общность языков.

Наиболее типичные примеры - западноевропейский и балканский

языковые союзы, а также поволжский языковой союз.

Для языков индоевропейского языкового союза характерно, в

частности

Наличие препозитивных артиклей у имен существительных;

Наличие аналитического перфекта у глаголов.

В балканский языковой союз входят такие разные индоевропейские

языки, как болгарский язык (славянская группа), румынский язык

(романская группа) и албанский язык (албанская группа).

На периферии этого союза (т.е. входят частично) - греческий

язык и сербский (хорватский).

Эти языки обладают, в частности, следующими общими свойствами:

Утрата или ограниченное употребление инфинитива, напр.,

употребление придаточного предложения вместо инфинитива в

сложных глагольных сказуемых, т.е. вместо ≪Я люблю читать≫

применяется конструкция ≪ Я люблю, чтобы (я) читал≫.

Описательное образование будущего времени с глаголом

≪хотеть≫:

Классовая структура общества и новые диалектные членения. Моноглоссия и диглоссия.

Диалектное членение русского языка создаётся на основе изучения закономерностей лингвистического ландшафта языка, т.е. ареалов, районов распространения языковых факторов. При изучении говоров важны не только признаки, которыми они различаются, сходны, важно выявление той территории, в границах которой определяется совокупность различительных черт представленная особо чётко.

Черты значительно однородны в говорах. Русский язык этим отличается от немецкого языка. Но каждый диалект или группа говоров характеризуется своими особыми лексическими, фонетическими, грамматическими характеристиками, позволяющими противопоставить данный диалект другим. Классификация по различительным признакам и особенностям - основной принцип классификации говоров, принятый в диалектологии. Существуют и другие принципы, которые определяются задачей, ставящейся перед исследователями. В частности, по отношению к литературному языку все говоры распределяются по принципу центр-переферия, в зависимости от того, насколько говоры своими особенностями отличаются от литературной нормы, они удаляются от центра. Исторически, по характеру распространения, говоры делятся на коренные (материнские), распространённые в центральных районах Европы и новые говоры, т.е. поздних территорий заселения (Сибирские).

С точки зрения происхождения выделяют говоры севернорусские, южнорусские, с переходами между ними среднерусскими. Имеющиеся на сегодня 2 основных группы русских говоров сочетают в себе 2 принципа классификации, это происхождение говора и его различительные особенности.

В пределах трёх главных групп (двух наречий и среднерусских говоров) выделяются группы и подгруппы говоров:

северное наречие: ладого-тихвинская, вологодская, костромская;
среднерусские говоры: гдовская, псковская, владимирско-поволжская;
южное наречие: курско-орловская, рязанская.

Среднерусские говоры, прежде всего московский говор, легли в основу литературного русского языка.

При диглоссии одна из форм существования языка выступает как главная, доминирующая, а вторая - как дополнение к ней. Схемы сочетаемости разных форм существования языка довольно разнообразны. Назовем их, а затем отметим типичные, наиболее распространенные в русском языке и языках народов СССР.

1-й вариант диглоссии: литературный язык - народноразговорный язык. Пример: чешский литературный язык и чешский обиходно-разговорный язык (см. выше);

2-й вариант диглоссии: литературный язык - наддиалектное койне. Примеры: русский литературный язык национального досоциалистического периода и городские койне; современный аварский литературный язык и болмац - интердиалект, возникший на базе северных диалектов аварского язы-

3-й вариант диглоссии: литературный язык - просторечие.

Это довольно редкое сочетание, однако оно все же встречается,так как в некоторых ситуациях владеющие литературной нормой могут переходить на заведомо сниженную, ненормированную речь (иногда преследуя стилистические цели);

4-й вариант: литературный язык - пиджин, возникший на его основе. Тоже редкий случай, однако теоретически допустимый, например переход на пиджин (или кяхтинское наречие) лиц, владеющих литературным языком (английским,русским).

5-й вариант диглоссии: литературный язык - креольский язык; примером может служить усвоение носителями литературных языков (английского, испанского, португальского,французского) негритянско-английского, негритянско-испанского, негритянско-французского и других креольских языков в Африке, а также в районе Карибского моря, на островах Атлантического и Индийского океанов;

6-й вариант диглоссии: литературный язык - территориальный диалект; довольно частый случай, заключающийся в том, что носитель литературного языка, находясь длительное время в условиях диалектного окружения, усваивает местный говор и пользуется им в разговоре с односельчанами. Этот

вариант диглоссии может возникнуть и иначе: выходец из деревни полностью освоил литературный язык, но не забыл и свой родной диалект;

7-й вариант диглоссии: литературный язык - социальный диалект (одного или нескольких его типов). Это случай, когда носители литературного языка, например учащиеся, студенты, солдаты, пользуются ≪молодежным жаргоном≫;

8-й вариант диглоссии: народно-разговорный язык -литературный язык;

9-й вариант диглоссии: народно-разговорный язык -наддиалектное койне;

10-й вариант диглоссии: народно-разговорный язык - просторечие;

11-й вариант диглоссии≫ народно-разговорный язык -пиджин;

12-й вариант диглоссии: народно-разговорный язык - креольский язык;

13-й вариант диглоссии: народно-разговорный язык - территориальный диалект;

14-й вариант диглоссии: народно-разговорный язык -социальный диалект;

15-й -21-й варианты диглоссии: койне (наддиалектный язык) в сочетании с литературным языком, народно-разговорной формой, просторечием, пиджином, креольским языком,территориальными диалектами, социальными диалектами.Следующие варианты диглоссии (не менее 30) получаются при сочетании просторечия с прочими вариантами языка,пиджина -с другими вариантами языка,креольского языка -с некоторыми другими формами, территориального диалекта -с другим территориальным диалектом, а также другими социально-функциональными вариантами языка.

Диглоссия (от др.-греч. δυο - «два» и γλωσσα/γλωττα - язык) - особый вариант билингвизма, при котором на определённой территории или в обществе сосуществуют два языка или две формы одного языка, применяемые их носителями в различных функциональных сферах. Для диглоссии характерна ситуация несбалансированного двуязычия, когда один из языков или вариантов выступает в качестве «высокого», а другой - «низкого». При этом возможны ситуации, когда «низкий» язык является родным разговорным языком для всего населения территории или его части, а «высокий» язык - родственным по отношению к родному языку (например, церковнославянский и русский в допетровской России) либо неродственным надэтническим языком территорий с разнообразным этническим составом населения.

Моноглоссия (Униглоссия) Владение и использование индивидом только одной формы существования языка. М. характерна для начальных этапов развития языка, когда каждый человек владел и пользовался одним языком, не имевшим еще диалектного дробления, и стилистически не дифференцированным. В настоящее время случаи чистой моноглоссии могут встречаться лишь как редкое исключение, напр., в Исландии, где единственный язык представлен одной формой существования. Кроме того, моноглоссность присуща индивидам с чрезвычайно ограниченным кодовым репертуаром, который в различных ситуациях общения способен использовать только одну и ту же языковую подсистему.

Своеобразие языковой ситуации в Древней Руси (9-14 века) и Англии (7-15 века). Формирование наций и образование национальных языков.

Язык и нация. Национальные языки.

Старинный синкретизм значений "язык" и "народ" в слове язык, восходящий еще к старославянским текстам, известен языкам различных семей: индоевропейским (например, лат. lingua), финно-угорским (причем не только финскому или венгерскому, но и коми-марийскому), турецкому, некоторым языкам Африки. Эта семантическая двуплановость говорит о тесной связи понятий "язык" и "народ" в сознании людей: один народ - это те, кто говорит на одном языке, а язык - это то, на чем говорит народ, он объединяет народ и отличает его от других народов. Действительно, этнический и языковой принципы группировки народонаселения во многом совпадают и взаимосвязаны. При этом оба принципа противопоставлены антропологическому (расовому).

Расы объединяют людей по наследственному биологическому сходству (цвет кожи, характер волосяного покрова, строение черепа, цвет и разрез глаз, форма губ и т. п.). Звуковой язык человека древнее, чем расы. Становление языка и становление вида Homo sapiens взаимно связаны, это происходило примерно 50 - 40 тыс. лет назад. Разделение же человечества на расы связано с расселением племен из общей прародины человечества (Центральная или Южная Африка, по предположению антропологов) по всей территории Земли и происходило значительно позже, под длительным влиянием климатических и географических условий. С другой стороны, современная генеалогическая группировка языков (в зависимости от степени родства языков, происходящих из общего языка-источника - праязыка) также складывалась независимо от дальнейшего дробления и смешения рас.

Естественно, что определенные соответствия между границами территорий, заселенных одной расой, и границами языковых семей существуют. Например, на языках малайско-полинезийской семьи не говорит ни один народ евразийской (белой) расы; напротив, языки кавказской семьи не встречаются на территориях, заселенных народами негроидной (черной) и монголоидной (желтой) рас. Однако это лишь географическое совпадение принципиально разных сущностей.

Как все генетическое, биологическое, расовый фактор подспудно и глубоко определяет менталитет народов. Естественно допустить, что такое общее воздействие могли испытывать и языки. Однако доказательств подобной зависимости нет. На индивидуальном уровне то, какой язык является родным (материнским) для конкретного человека, зависит не от его антропологических характеристик, а от языкового коллектива, в котором он вырос. В США английский - это родной язык и белых и черных, а также многих индейцев. В Казахстане, по данным переписи 1979 г., свыше одного процента казахов назвали своим родным языком русский. Таким образом, не существует "антропологической" предрасположенности людей разных рас к языкам определенных семей или групп.

Совсем по-иному соотносятся между собой карта народов мира и карта языков мира. Они не только во многом совпадают, но и существенным образом взаимно обусловлены. Дело в том, что само формирование отдельной этнической общности (племени, народности) связано с языковым объединением населения определенной территории. Общность языка, наряду с общностью территории, экономической жизни, известной общностью культуры и этническим самосознанием, является существенным признаком этноса. С другой стороны, конкретное языковое образование воспринимается как язык (а не как диалект или жаргон) только в том случае, если оно обслуживает отдельный народ и при этом весь данный народ.

Генеалогическая классификация языков мира (от греч. genealogia - родословная) выявляет родственные связи между языками, составляющими отдельную языковую семью (например, индоевропейскую, или тюркскую, или семито-хамитскую, афразийскую, финно-угорскую и др.; известно более 20 семей языков). Языковые семьи разделяются на группы языков (например, в кругу индоевропейской семьи есть группы индийская, иранская, славянская, балтийская, германская, романская, кельтская, греческая, албанская, армянская, анатолийская, тохарская). Карта языков мира строится на основе генеалогической классификации языков.

Является ли язык обязательным признаком этноса?

Вместе с тем в действительности - в исторической и географической реальности - параллелизм между этнической и языковой общностью существует не всегда. Нередко один народ использует не один, а несколько языков. Так, в современной Швейцарии, которая является государством швейцарской нации, сосуществуют четыре языка: немецкий, французский, итальянский и ретороманский. Два языка - английский и ирландский - используют ирландцы. На двух сильно различающихся финно-угорских языках - мокшанском и эрзянском - говорит мордовская нация.

В мире широко распространена асимметрия и другого рода: один язык используется несколькими или многими народами.

На английском языке говорят англичане, американцы, канадцы, австралийцы, южноафриканцы; в 19 странах Африки английский признан официальным (в ряде случаен - наряду с каким-нибудь другим языком); он также является вторым официальным языком Индии (после хинди). На немецком говорят немцы и австрийцы; на испанском - в Испании, 20 странах Латинской Америки и на Филиппинах; на португальском - в Португалии, Бразилии; в 5 африканских государствах португальский является официальным языком. Три южнославянских народа - сербы, черногорцы и боснийцы - говорят на сербскохорватском. В Российской Федерации на карачаево-балкарском языке говорят два тюркских народа - карачаевцы и балкарцы; один язык у кабардинцев и черкесов - кабардино-черкесский (иберийско-кавказская языковая семья). Языковые ситуации в Африке, Азии, Океании еще дальше от одно-однозначного соответствия "один этнос - один язык". Таким образом, в ответственных случаях - например, при разрешении территориальных споров, межэтнических конфликтов, изменении государственно-административного устройства и т. п. - определение этнического статуса некоторой общности людей (т. е. того, образует ли данная общность самостоятельный народ или нет) не может ставиться в зависимость от того, на каком языке говорят эти люди: на "отдельном" и "самостоятельном", или на языке соседей, или на нескольких языках. Нужен другой критерий.

Определяющий признак этноса - этническое самосознание.

Становление русского национального языка.

Современный русский язык является продолжением древнерусского (восточнославянского) языка. На древнерусском языке говорили восточнославянские племена, образовавшие в IX в. древнерусскую народность в пределах Киевского государства.

Этот язык обладал большим сходством с языками других славянских народов, но уже отличался некоторыми фонетическими и лексическими особенностями.

Все славянские языки (польский, чешский, словацкий, сербохорватский, словенский, македонский, болгарский, украинский, белорусский, русский) происходят от общего корня - единого праславянского языка, существовавшего, вероятно, до VI-VIII вв.

В XIV-XV вв. в результате распада Киевского государства на основе единого языка древнерусской народности возникло три самостоятельных языка: русский, украинский и белорусский, которые с образованием наций оформились в национальные языки.

Первые написанные кириллицей тексты появились у восточных славян в X в. К 1-й половине X в. относится надпись на корчаге (сосуде) из Гнездова (под Смоленском). Это, вероятно, надпись, указывающая имя владельца. От 2-й половины X в. также сохранился ряд надписей, обозначавших принадлежность предметов.

После крещения Руси в 988 г. возникла книжная письменность. Летопись сообщает о "многих писцах", работавших при Ярославе Мудром. Переписывались преимущественно богослужебные книги. Оригиналами для восточнославянских рукописных книг служили в основном южнославянские рукописи, восходящие к трудам учеников создателей славянского письма Кирилла и Мефодия. В процессе переписки происходило приспособление языка оригиналов к восточнославянскому языку и формировался древнерусский книжный язык - русский извод (вариант) церковнославянского языка.

Кроме книг, предназначенных для богослужения, переписывалась другая христианская литература: творения святых отцов, жития святых, сборники поучений и толкований, сборники канонического права.

К древнейшим сохранившимся письменным памятникам относятся Остромирово Евангелие 1056-1057 гг. и Архангельское Евангелие 1092 г.

Оригинальные сочинения русских авторов представляли собой нравоучительные и житийные произведения. Поскольку книжным языком овладевали без грамматик, словарей и риторических пособий, соблюдение языковых норм зависело от начитанности автора и его умения воспроизводить те формы и конструкции, которые он знал по образцовым текстам.

Особый класс древних памятников письменности составляют летописи. Летописец, излагая исторические события, включал их в контекст христианской истории, и это объединяло летописи с другими памятниками книжной культуры духовного содержания. Поэтому летописи писались на книжном языке и ориентировались на тот же корпус образцовых текстов, однако из-за специфики излагаемого материала (конкретных событий, местных реалий) язык летописей дополнялся некнижными элементами.

Отдельно от книжной на Руси развивалась некнижная письменная традиция: административно-судебные тексты, официальное и частное делопроизводство, бытовые записи. От книжных текстов эти документы отличались как синтаксическими конструкциями, так и морфологией. В центре этой письменной традиции стояли юридические кодексы, начиная с Русской правды, древнейший список которой относится к 1282 г.

К данной традиции примыкают юридические акты официального и частного характера: межгосударственные и межкняжеские договоры, дарственные, вкладные, завещания, купчие и т.д. Древнейшим текстом такого рода является грамота великого князя Мстислава Юрьеву монастырю (ок. 1130 г.).

Особое положение занимают граффити. В большинстве своем это молитвенные тексты, написанные на стенах храмов, хотя имеются граффити и иного (фактологического, хронографического, актового) содержания.

Начиная с 1-й половины XIII в. происходит разделение древнерусской народности на жителей Владимиро-Суздальской Руси, впоследствии Московской Руси, и Западной Руси (в дальнейшем Украины и Белоруссии).

В результате процессов развития диалектов во 2-й половине XII в. - 1-й половине XIII в. на будущей великорусской территории сложились новгородский, псковский, ростово-суздальский диалекты и акающий диалект верхней и средней Оки и междуречья Оки и Сейма.

В XIV-XVI вв. складываются великорусское государство и великорусская народность, это время становится новым этапом в истории русского языка. В XVII в. складывается русская нация и начинает формироваться русский национальный язык.

В период образования русской нации складываются основы национального литературного языка, что связано с ослаблением влияния церковнославянского языка и развитием языка общенародного типа, опирающегося на традиции делового языка Москвы. Постепенно прекращается развитие новых диалектных особенностей, старые диалектные черты становятся очень устойчивыми.

Во 2-й половине XVI в. в Московском государстве началось книгопечатание, имевшее огромное значение для судеб русского литературного языка, культуры и образования. Первыми печатными книгами стали церковные книги, буквари, грамматики, словари.

В 1708 г. вводится гражданский алфавит, на котором печатается светская литература.

С XVII в. усиливается тенденция к сближению книжного и разговорного языка.

В XVIII в. общество начинает осознавать, что русский национальный язык способен стать языком науки, искусства, образования. Особую роль в создании литературного языка в этот период сыграл М.В. Ломоносов. Он, обладая огромным талантом, желал изменить отношение к русскому языку не только иностранцев, но и русских, написал "Российскую грамматику", в которой дал свод грамматических правил, показал богатейшие возможности языка.

Особенно ценно то, что М.В. Ломоносов считал язык средством общения, постоянно подчеркивал, что он необходим людям для "согласного общих дел течения, которое соединением разных мыслей управляется". По словам Ломоносова, без языка общество было бы похоже на несобранную машину, все части которой разрозненны и бездействуют, отчего и самое "бытие их тщетно и бесполезно".

М.В. Ломоносов писал в предисловии к "Российской грамматике": "Повелитель многих языков, язык российский, не токмо обширностью мест, где он господствует, но купно и собственным своим пространством и довольствием велик перед всеми в Европе. Невероятно сие покажется иностранным и некоторым природным россиянам, которые больше к чужим языкам, нежели к своему трудов прилагали". И далее: "Карл Пятый, римский император, говаривал, что ишпанским языком с богом, французским - с друзьями, немецким - с неприятельми, итальянским - с женским полом говорить прилично. Но если бы он российскому языку был искусен, то, конечно, к тому присовокупил бы, что им со всеми оными говорить пристойно, ибо нашел в нем великолепие ишпанского, живость французского, крепость немецкого, нежность итальянского, сверх того богатство и сильную в изображениях краткость греческого и латинского языка".

С XVIII в. русский язык становится литературным языком, имеющим общепризнанные нормы, широко применяемым и в книжной, и в разговорной речи. Творчество А.С. Пушкина положило начало современному русскому литературному языку. Язык Пушкина и писателей XIX в. является классическим образцом литературного языка вплоть до наших дней. В своем творчестве Пушкин руководствовался принципом соразмерности и сообразности. Он не отвергал какие-либо слова по причине их старославянского, иностранного или простонародного происхождения. Он считал любое слово допустимым в литературе, в поэзии, если оно точно, образно выражает понятие, передает смысл. Но он выступал против бездумного увлечения иностранными словами, также против стремления заменить освоенные иностранные слова искусственно подобранными или составленными русскими словами.

Если научные и литературные произведения эпохи Ломоносова выглядят по своему языку довольно архаично, то сочинения Пушкина и всей литературы после него стали литературной основой того языка, на котором мы говорим сегодня

Этническое и культурное двуязычие. Понятие культуры. Идеи В. фон Гумбольдта и А.А. Потебни о языке и культуре. Природные и культурные особенности языка. Пол и язык .
Исторически сложившаяся языковая общность. Ареальная лингвистика. Диглоссия как вид культурного двуязычия. Диаспоры и компактное проживание языковых групп.
Билингвизм. Характеристики языковой ситуации нового времени.

Билингвизм - способность тех или иных групп населения объясняться на двух языках.

Людей, владеющих двумя языками, называют билингвами, более двух - полилингвами, более шести - полиглотами.

Женская мода и красота