П. зовут различных мелких куликов (между прочим см. Перевозчик) - Tringa - семейства Scolopacidae, отряда Limicolae. Все пальцы совершенно свободны до самого основания, плюсна всегда длиннее половины длины клюва; клюв слабо или вовсе не расширен на конце, есть задний палец; рулевые без поперечных полосок. Род заключает 16 видов, распространенных по всему северному полушарию, гнездящихся почти исключительно на Крайнем Севере, но зимующих часто в южном полушарии. Питаются насекомыми, мелкими рачками, червями, мягкотелыми, изредка водорослями. Кладут 4 яйца. В России 12 видов, из них главнейшие. А) П., на верхних кроющих хвоста которых преобладает белый цвет. 1) П. исландский , или керкун (Tr. canutus), сложенное крыло 155-175 мм. Верх тела бурый, перья с рыжими пятнами и белыми краями; низ рыжий, но бока, брюхо и подхвостье белые в темной пестрине. Зимой сверху пепельно-серый, снизу белый в темных полосках. Гнездится на Мельвилевом острове (80° северной широты) и в Гудзоновом заливе (55°); пролетом по всей Европе, зимует в Африке до земли Дамара, в Австралии и Новой Зеландии (летит через Японию и Китай) и в Бразилии (летит атлантическим берегом). В Северной России весной пролетает с конца апреля до конца мая, обратно с конца июля; в Южной России - в октябре и ноябре. 2) Краснозобик (Tr. subarcuata), сложенное крыло 120-180 мм. Цветом напоминает П. исландского и в летнем наряде снизу рыжий, как и тот. Свойствен почти исключительно Старому Свету; гнездовья еще не открыты; пролетом во всей Европе и Северной Азии; зимует во всей Африке, Азии до Цейлона и Малайского архипелага и в Австралии. Прилет в Северной России весной с конца апреля до конца мая, обратно с конца июля по сентябрь; в Южной России осенью с конца июля до октября. В) П. с верхними кроющими хвоста, почти лишенными белого цвета, но 7, 8 и 9 маховые 2-го разряда сверху белы в большей части. 3) Чернозобик , или альпийский (Tr. alpina); сложеное крыло 105-125 мм, ноги совершенно черны. Сверху голова, спина и плечевые серые, каждое перо с темной серединой и бледным краем; кроющие крыла, надхвостье и кроющие хвоста серовато-бурые с темными серединами перьев; снизу чисто белый с темными полосками по бокам шеи и на зобе. Кругополярный вид; гнездится в Гренландии, на Британских островах, в Северной России от Кольского полуострова до Прибалтийского края, в Азии до 74° северной широты, в Америке, вероятно, южнее; на пролете - повсюду; зимует от Средиземного моря до Занзибара, в Азии на Мекронском берегу (в Ост-Индии редок), в Южном Китае, Борнео и на Яве, в Америке (летит обоими берегами) в южных штатах и Вест-Индии. Прилетает в Северную Россию с конца апреля, отлетает в июле; в Южной России появляется в начале апреля, частью остается летом, отлетает в ноябре. С) П. без белого на верхних кроющих хвоста и с серыми 7, 8 и 9 махами 2 разряда. 4) П. обыкновенный , или куличок воробей (Tr. minuta). Сверху серовато-бурый, каждое перо с более темной серединой, весь низ чисто белый с малой примесью серого цвета по бокам груди. Летом сверху черновато-бурый, низ белый, грудь с желтизной и в бурых пятнах. Ноги черные. Сложенное крыло 105 мм. Гнездится в тундре от Кольского полуострова до Таймырского полуострова (74° северной широты), но в Восточной России много южнее; пролетом встречается по всей Европе и Западной Азии, зимует в Африке до самого Юга, во всей Индии и на Цейлоне. В Средней России на севере пролетает в мае, обратно в С.-Петербургской губернии с конца июля, в центральных - с августа. 5) П. малый (Tr. Temmincki). Цветом очень близок к П. обыкновенному, но ноги светлые, никогда не блестяще-черные. Гнездится в тундре от Атлантического до Тихого океана и по берегам больших рек к югу до 65° северной широты; пролетом во всей Европе и Азии; зимует в Северной Африке до 10° северной широты на восточной стороне и до Сенегамбии на западной, в Азии до Цейлона и островов Малайского архипелага.

Подсемейство песочников - самая представительная труппа мелких куликов, обитающих в основном в тундро­вой зоне Северного полушария. У песочников сравнитель­но небольшой тонкий клюв и невысокие ноги с четырьмя пальцами. Только у одного представителя - песчанки - заднего пальца нет, ноги трехпалые.

В кладке у всех видов, как правило, 4 яйца пятни­стой окраски. Распределение гнездовых забот между ро­дителями у разных видов подсемейства очень различно. Питаются преимущественно беспозвоночными.

Кулик-воробей (Calidris minuta , табл. 18), как и близкий ему вид - белохвостый песочник,- самый ма­ленький из куликов (20 -30 г). Область распростране­ния-большая часть тундровой зоны Евразии. Гнездит­ся по всей западносибирской тундре, кроме ее крайнего юга. Интересно, что распространение кулика-воробья очень зависит от характера весны: чем позднее освобож­дается от снега тундра, тем южнее проходит граница гнездования.

Внешность у кулика-воробья очень скромная. Он сверху рыжевато-серый, с многочисленными рыжими пестринами, снизу грязновато-белый. На груди размытая полоска из рыже-бурых пестрин. Ноги черные. Самцы и самки окрашены совершенно одинаково. Кулика-воробья можно спутать с белохвостым песочником, более серым по общему тону оперения и имеющим желтовато-серые ноги. Осенью окраска у обоих видов белесо-серая. В это время года различить их с расстояния практически невозможно, единственный достоверный признак - цвет ног.

Места обитания куликов-воробьев - тундры различ­ных типов, чаще - влажные, как в поймах рек, так и на водоразделах. Часто гнездятся в невысоких кустиках карликовой березки или багульника, но густых и высоких кустарников избегают. Кулик-воробей - один из самых многочисленных видов птиц северных тундр.

Вскоре после весеннего прилета приступают к гне­здованию. Токование - полеты с незамысловатой трель-кой - выражено слабо. У кулика-воробья распределение гнездовых забот очень своеобразно (подобное наблюда­ется еще у белохвостого песочника). Когда построено гнездо и в него отложено 4 яйца, заботы о нем берет на себя самец. Самка же либо улетает к другому сам­цу, либо остается с прежним и откладывает в новое гне­здо еще 4 яйца, которые насиживает уже сама. Таким образом, на пару куликов-воробьев приходится не одно, а два гнезда. Впоследствии самец и самка водят свои выводки.

Кулик-воробей очень симпатичная и удивительно до­верчивая птичка. К куличку, сидящему на гнезде, мож­но подойти вплотную. Спугнутый с гнезда, он обычно не улетает, а бегает рядом, топчется на месте, забавно подпрыгивает и использует другие приемы отведения от гнезда, при этом негромко попискивает. Если сесть рядом с гнездом и не делать резких движений, куличок, побегав вокруг, садится на гнездо и продолжает наси­живание как ни в чем не бывало.

В послегнездовое время кулики-воробьи, часто с дру­гими мелкими куликами, стайками кочуют по морским побережьям и крупным рекам, а в конце лета в большом числе появляются на берегах водоемов во внутренних областях страны, откуда улетают дальше на юг очень рано. Какая-то часть птиц на первом году жизни вооб­ще не гнездится и даже не летит на свой родной север, проводя все лето в далеких от тундры краях, вплоть до Африки и Новой Зеландии.

Белохвостый песочник (Calidris temminckii , табл. 18) очень похож на кулика-воробья, от которого весной и в начале лета его можно отличить по более се­рой окраске, желтовато-серым ногам. У белохвостого пе­сочника граница темного оперения верха груди с белым (низ груди и брюшко) резкая, поперечная, а у кулика-воробья размытая, с постепенным переходом. Осенью различаются только по цвету ног, остальные отличия несущественны. Вес 20 -30 г.

По образу жизни белохвостый песочник также по­хож на кулика-воробья. И ареалы их сходны, но кули­ка-воробья можно назвать более северным видом. На Тюменском Севере белохвостый песочник гнез­дится от южной лесотундры до арктического побе­режья. В отличие от кулика-воробья, он выбирает для гнездования более сухие участки - задерненные склоны оврагов, речные берега, поросшие невысокой травкой и редкими кустарниками, а также слабо увлажненные тундры. Их гнезда находили даже в пойменном лесу среди редкой травы. Белохвостые песочники очень охот­но гнездятся во всех тундровых поселках. Как ни стран­но, они здесь более обычны, чем кулики-воробьи, значи­тельно более доверчивые.

У белохвостого песочника очень характерное токова­ние. Самец, быстро-быстро трепеща поднятыми крыльями, зависает в воздухе на одном месте или летает невысоко над землей, издавая бесконечную негромкую серебристую трель. Часто, не прекращая токования, присаживается на кочки, кусты и другие возвышающиеся предметы.

Гнездовые заботы между самцами и самками поде­лены так же, как у кулика-воробья, то есть каждая пти­ца насиживает в одиночку одно гнездо и водит свой вы­водок. У гнезда более осторожны, чем кулики-воробьи. Они могут подпустить вплотную, но чаще покидают гнездо заранее и сразу улетают прочь, долго не возвращаются. К концу насиживания становятся менее осторожными, активно отводят от гнезда.

Чернозобик (Calidris alpina , табл. 19). Его луч­ше было бы назвать «чернопузиком», потому что соб­ственно на зобе у него черных перьев нет. Большое чер­ное пятно, сразу позволяющее отличить чернозобика от других куликов, расположено на брюшке и нижней части груди. При осенней линьке черные перья сменяются бе­лыми, так что к отлету у многих чернозобиков брюшко становится белым. В это время чернозобика легко спу­тать с другими песочниками - краснозобиком и песчан­кой, но у краснозобика белое надхвостье, а у чернозо­бика темное; песчанка же осенью вообще белесая, а чер­нозобик скорее серый. Размером чернозобик немного меньше скворца (вес 40 -60 г), самцы и самки окраше­ны сходно.

Область распространения - тундры Евразии. Кроме того, гнездится в Прибалтике и на европейском севере Атлантики. Населяет всю тундровую зону Западной Си­бири, кроме ее крайнего юга. Наиболее обычен в сред­них тундрах.

Обитает преимущественно во влажных тундрах с озе­рами, но гнезда устраивает как на моховых болотах с пушицей или осокой, так и на сухих буграх. В зависимо­сти от увлажненности грунта подстилка гнезда может быть толщиной более четырех сантиметров, но может и почти отсутствовать.

Гнездовой период начинается с того, что самцы, за­няв территории, начинают активно токовать. Слетев с какой-нибудь кочки, самец описывает стремительный по­лукруг, а то и несколько кругов над своей территорией, издавая при этом громкую и продолжительную вибриру­ющую трель: «вирь-вирь-вирь-вйрьрьрьрьрьрьрь». Трель начинается не очень громко, затем звук нарастает и к концу снова становится тише. Часта токуют, зависнув в воздухе, почти на месте. Позднее, при беспокойстве у гнезда, подобные, но более короткие и тихие трели изда­ют и самцы, и самки. Иногда самки токуют подобно самцам и участвуют в охране территории от других чер­нозобиков.

Самец и самка образуют прочную пару, кладку на­сиживают поочередно. На гнезде ведут себя очень по-разному даже одни и те же птицы. Чаще всего при при­ближении человека они заранее покидают гнездо и встре­чают нарушителя покоя своей тревожной трелью, уже стоя на кочке где-либо поодаль, или же молча улетают прочь. Иногда, обычно в конце насиживания, подпуска­ют вплотную и садятся на гнездо буквально на глазах. Бывает, отводят от гнезда, сгорбившись и перебегая.

Птенцов водят вначале самец и самка, но уже через несколько дней самки оставляют выводки и приступают к кочевкам, собираясь в стайки. Самцы покидают уже оперившихся птенцов или присоединяются к кочующим стайкам вместе с детьми.

Известно, что чернозобики приступают к гнездова­нию только на втором году жизни. Большинство перво­годков свою первую весну встречают либо на местах зимовок на юге Европы, Азии, в Африке и даже в Аме­рике, либо в более северных широтах, на озерах сред­ней полосы. Лишь очень немногие молодые, кочуя стай­ками, долетают до мест гнездования своих более зрелых соплеменников. Чернозобики очень часто возвращаются на место своего прошлогоднего гнездования.

Краснозобик (Calidris ferruginea , табл. 19) по размерам немного превышает чернозобика, весит 50 - 95 г . Весной и в первой половине лета весь ярко-рыжий, чем хорошо выделяется среди других мелких куликов. Осенью от чернозобика отличается белым надхвостьем и более длинным, слегка изогнутым книзу клювом. Ры­жие перья к этому времени частично или полностью сме­няются белыми.

Гнездовой ареал - северные тундры Сибири к восто­ку от Енисея. На Ямале и Гыдане гнездится, видимо, не каждый год.

В брачный период голос краснозобика - звонкая трель и своеобразный «ноющий» свист. О том, как рас­пределяются гнездовые заботы в паре, единого мнения среди орнитологов нет. Непреложной остается только та «святая истина», что яйца откладывает самка. А потом, видимо, бывает по-разному. Известны факты, когда у гнезда или у выводка беспокоились и самец, и самка. В других случаях насиживала кладку и водила птенцов только одна птица. В роли одиночного воспитателя на­ходили как самцов, так и самок. Напрашивается пред­положение, что пара может иметь как одно, так и два гнезда. Но это пока лишь предположение.

В остальном краснозобики по образу жизни похожи на чернозобиков. Зимуют они в Африке, на Мадагаска­ре, в Австралии и Южной Азии.

Песчанка (Calidris alba , табл. 18) по размерам сходна с чернозобиком, чуть поменьше, более коротко­ногая и короткоклювая. По окраске больше походит на кулика-воробья, с которым ее можно спутать, несмотря на разницу в размерах. У песчанки грудь покрыта ры­жими перьями с темными пестринами. Этот темный уча­сток оперения имеет четкую границу с белым цветом низа груди и брюшка. У кулика-воробья этот переход постепенный и вообще грудь более светлая. Осенью пес­чанки очень светлые, так что издали выглядят почти белыми, с более серым верхом тела. Самое существен­ное отличие песчанки от других песочников - трех­палые ноги. Правда, это трудно разглядеть с расстоя­ния.

Распространение кругополярное, гнездится преиму­щественно на островах высокой Арктики и лишь кое-где в северных материковых тундрах. На Ямале встречали негнездящихся песчанок в период пролета, и летом - линяющих. Но эти встречи не так уж редки, возможно, что на крайнем севере Ямала и Гыдана песчанки гнез­дятся, хотя бы в некоторые годы.

Кроме описанных видов песочников, более или ме­нее регулярно встречающихся и гнездящихся на Ямале, Гыдане и Тазовском полуострове, следут упомянуть еще о трех. Однажды у Мыса Каменного мы обнаружили крупного серого дутыша (Calidris melanotos , табл. 20) и даже нашли его гнездо. Это был единственный заре­гистрированный случай нахождения дутыша западнее Таймыра. Возможны новые находки.

На пролете в северных тундрах изредка встречаются еще два вида крупных песочников, гнездящихся в высо­ких широтах Арктики,- морской (Calvdris maritima , табл. 20), очень темный, как весной, так и осенью, с оранжево-желтыми ногами, и исландский (Calidris canutus , табл. 20)-рыжий, как краснозобик, но более крупный, коротконогий и короткоклювый.

Philomachus pugnax , табл. 21)-уди­вительный представитель не только куликового, но и все­го птичьего племени. По систематической принадлежно­сти он относится к подсемейству песочников, но мало похож на них и внешне, и по особенностям образа жиз­ни.

Турухтаны распространены на большом пространст­ве тундры, лесотундры и таежной зоны нашего конти­нента, в том числе и во всей Западной Сибири, кроме самых северных, арктических тундр.

Уникальность турухтана в том, что к весне у самцов отрастают удлиненные перья на голове и шее - ворот­ники, которые настолько по-разному окрашены, что най­ти весной двух самцов, похожих друг на друга, очень трудно. Воротники могут быть от густо-черного до чи­сто-белого цвета, охристые, темно-рыжие, почти крас­ные, любых переходных цветов, а также пегие во всевоз­можных сочетаниях.

- кулик средних размеров. Вес самцов 180 -250, самок 90 -130 г. Как видим, самцы вдвое тя­желее самок. Разница в размерах хорошо видна и на глаз, в осеннее время самцы и самки имеют одинаковую расцветку: рыжевато-серую с охристыми и бурыми пестринами по всему телу, кроме грязно-белого брюшка. Особеннокрупны продольные пестрины на спине и верх­ней стороне крыльев. Ноги у большинства турухтанов, как самцов, так и самок, оранжевые, но у молодых птиц до двух лет они желтые или зеленовато-серые. Окраска самок и самцов в осеннем пере подвержена значитель­ным вариациям, хотя и не столь ярко выраженным, как у весенних самцов.

Осенью турухтанов следует отличать от щеголей по более короткому клюву, темному надхвостью и наличию рыжих тонов в оперении, от фифи - также по более ры­жей окраске и более крупным размерам, от крупных пе­сочников (чернозобика и краснозобика) - по размерам и длинным ногам.

Окраска самцов повторяется каждую весну, потому что запрограммирована генетически.

Весной турухтаны, пожалуй, самые заметные кули­ки. Еще на пролете они привлекают внимание своими пе­стрыми сборищами - токами, когда самцы топорщат перья, машут крыльями, кланяются, приседают, подпры­гивают, изображают что-то вроде драки. Причем все это представление происходит совершенно беззвучно, слыш­но только хлопанье крыльев участников турнира. Когда турухтаны прилетают на места гнездования, токование еще более разгорается. Из года в год существуют по­стоянные токовища. Обычно это выделяющиеся на ров­ной тундре бугры или ничем не приметные луговины, поляны или окраины болот. Токовище к лету становится совершенно вытоптанным, будто там бегали не кулики, а крупные копытные животные. Кроме постоянных токо­вищ бывают и временные, всего на одну весну или того меньше, уже не говоря о разовых, где приземляется на отдых и кормежку пролетная турухтанья стая.

Не все самцы имеют на току равные права. Есть один или несколько самцов, почти неотлучно присутству­ющих на токовище. Их называют токовиками или - сов­сем по-детективному - «резидентами». Они более круп­ные, чаще всего имеют темную или темно-рыжую рас­цветку воротника. На центральной площадке токовища размещаются крохотные, особенно утоптанные «пятач­ки», каждый из которых принадлежит определенному «резиденту». По периферии тока держатся самцы более низких рангов. Часть этих участников тока непостоянна, они могут перелетать с одного тока на другой, чего «ре­зиденты» себе не позволяют.

Временами ток затихает, самцы спят, стоя на одной ноге, или лежат, подобрав ноги под себя. Но стоит про­лететь мимо птице, хотя бы весьма приблизительно на­поминающей чем-то турухтана, как ток сразу оживает, тут же снова начинаются подпрыгивания, размахивания крыльями, петушиные противостояния нос к носу. Кста­ти, во многих северных районах местное население назы­вает турухтанов не иначе как петушками. Есть за что.

Самки, которые присутствуют на току далеко не всег­да, вызывают своим появлением бурное оживление. Они настолько малы и невзрачны, что кажутся представите­лями какого-то другого вида. Побродив с безучастным видом среди хорохорящихся самцов, самка улетает, за ней непременно увязывается один или несколько участ­ников турнира. Там, вдалеке от тока, они будут выяс­нять отношения уже более серьезно, чем на току, где настоящих драк практически никогда не бывает.

Гнезда самки устраивают в окрестной тундре или на окраине какого-либо водоема на удалении до одного - трех километров от тока. Больше всего они любят осо­ковые болота, поросшие пушицей моховины, и подобные им места. Гнездо всегда под прикрытием травы, обиль­но выстилается сухим растительным материалом - тра­вой или листьями. В кладке, за редкими исключениями, 4 яйца, которые насиживает только самка.

Постепенно активность токов снижается, на них при­летает все меньше и меньше самцов, да и те всего лишь на нем «присутствуют». К началу - середине июля то­ковища пустеют. Самцы улетают линять на прибреж­ные болота и лайденные луга, а часть их сразу откоче­вывает к югу.

Самки сидят на гнездах около трех недель. У гнезда они ведут себя по-разному. Даже одна и та же самка то подпускает вплотную и вылетает из-под ног, после чего принимается старательно изображать подранка, а то заранее сходит с гнезда и незаметно удаляется. К кон­цу насиживания, а особенно после вылупления птенцов, турухтанки становятся очень беспокойными. Теперь они вылетают навстречу опасности, бегают неподалеку, ста­раясь привлечь внимание, или летают вокруг, приглу­шенно крякая. Так же изредка крякают при испуге сам­цы. Других звуков от турухтанов не услышишь.

Выводки держатся в травянистых поймах и у бере­гов мелководных озер. Задолго до подъема молодых на крыло самки улетают от них насовсем. Подросшие птен­цы искусно прячутся, при малейшей опасности затаи­ваясь в траве, так что увидеть их удается редко. В кон­це лета они, научившись летать, присоединяются к стаям перелинявших взрослых турухтанов. Места зимовок ту­рухтанов находятся в Африке и Южной Азии.

Здравствуйте, уважаемые посетители нашего сайта.

Наше знакомство с куликами продолжается. В предыдущих заметках мы говорили о белохвостом песочнике (Calidris temminckii) первом представителе рода песочников (Calidris), описанном на нашем сайте.

Следующим песочником, имеющимся в нашем собрании, станет исландский песочник (Calidris canutus). У нас исландский песочник встречается только на пролёте в сибирскую тундру, где он гнездится и выкармливает своих птенцов.

Отметим, что зимует исландский песочник в Западной Африке, так что путь этот неблизкий и по пути он делает остановки для кормёжки, что даёт возможность на этом пути наблюдать его поведение, а если получится, то и сфотографировать. Исландский песочник один из самых крупных песочников. Как у нас повелось, сравнивая его с наиболее распространёнными птицами, скажем, что размером он будет покрупнее скворца.

В целом, исландский песочник выглядит компактным, а для кулика и с довольно коротким клювом. Вместо детального описания мы помещаем его фотографию. Основная пища исландского песочника пластинчатожаберные (двустворчатые моллюски), которых он заглатывает целиком, оставляя желудку работу по раздавливанию и перевариванию. Самка откладывает на земле всё те же, чаще всего наблюдаемые у куликов, четыре яйца.

Специалистами отмечены некоторые особенности, свойственные исландскому песочнику. Насиживают яйца оба родителя, но перед самым появлением птенцов самка покидает гнездо. Птенцы исландского песочника питаются самостоятельно с первого же дня появления на свет, и как только они обретают способность летать, самец покидает их и начинает отлёт на юг в места зимовки. Молодые отлетают самостоятельно, как только наберут достаточное для полёта количество жира.

Отмечается тот факт, что исландские песочники способны к очень дальним беспосадочным полётам могущим достигать 3-4 тысяч километров. Так что, если вам повезёт, и вы увидите исландского песочника, знайте – это замечательный кулик. Желаем вам удачи. На этом позвольте закончить эти заметки.

Всего вам хорошего и до новых встреч на нашем сайте.

Морской песочник - Calidris maritima - средних размеров, со скворца. Фигура коренастая, ноги короткие, клюв умеренной длины, темный, с желтоватым основанием. От всех других куликов такой величины хорошо отличается очень темной окраской и желтыми или серовато-желтыми ногами. Самцы и самки оперены сходно, самки в среднем несколько крупнее и длинноклювее (клюв самцов 26-29, самок - 29-34 мм). В полете сверху выглядят также очень темными, с белыми краями надхвостья, вдоль крыла узкая четкая белая полоса. Низ крыла светлый только в основании, весь кистевой отдел и концы второстепенных маховых темные. Зимнее оперение еще темнее брачного, более монотонное, нет светлой брови, нет рыжих каемок, сверху есть красноватый (пурпурный) блеск (виден только вблизи). Линька в зимний наряд начинается в середине июля - середине августа, и на арктических побережьях в конце лета можно встретить птиц на разных стадиях смены нарядов. У молодых четко выражена белая, охристая и рыжая окантовка кроющих спины и крыльев, перья более мелкие, чем у взрослых, ноги более ярко-желтые. Вес 55-110 г, длина 19-22 см, крыло 12,3-14,2 см, размах 40-44 см (Рябицев, 2001).

Наиболее частая позывка - громкое, но мягкое носовое "кют", "кеут" или "кевит". При токовании - звонкая урчащая трель (Рябицев, 2001).

Малоизученный, видимо, редкий арктический кулик. Гнездится на отдельных участках арктических побережий Америки и Евразии, в значительной степени на островах (Рогачева, 1988). В пределах Сибири гнездование установлено только на Таймыре и на Северной Земле (Беликов, Рандла, 1987).

Морской песочник на Таймыре четко приурочен к морским арктическим тундрам, в меньшей степени - к полярным пустыням. В типичные тундры по берегу Енисейского залива не заходит (Вронский, 1986). Вместе с тем в других частях ареала (Атлантика) он встречается и в более южных подзонах тундр, что говорит об экологической пластичности вида (Рогачева, 1988). На Таймыре, где хорошо представлены все тундровые подзоны и много разных видов песочников, область его гнездования смещена к северу, и его распространение здесь не вполне типично (Рогачева, 1988). С.М. Успенский (1969) считает его характерным видом арктических тундр. Вывод Н.В. Вронского (1986) о том, что гнездовой оптимум вида в целом находится в пределах полярных пустынь, а распространение в арктических тундрах спорадично и интрозонально, Э.В. Рогачевой (1988) кажется излишне категоричным. И, как она считает, в пределах Средней Сибири морского песочника в зональном отношении можно считать характерным видом арктических пустынь.

Места обитания. Гнездовые местообитания - каменистая или сухая арктическая тундра, прибрежные каменистые россыпи, галечники - голые или со скудной растительностью (Рябицев, 2001).

Фенология. Данных по фенологии почти нет. На Таймыре полные кладки 18 и 20 июня, вылупление птенцов - 9-12 июля (Сыроечковский, Рогачева, 1980).

Размножение. Гнездо представляет собой ямку в грунте или углубление среди камней, выстилка скудная растительная. Обычная кладка из 4 яиц, их окраска - от слабо-охристой до серовато-бурой или зеленовато-оливковой, с бурыми и красно-коричневыми пятнами очень разной формы и интенсивности. Размеры яиц 33-42 х 24-29 мм. Основная роль в гнездовых заботах принадлежит самцу, самки принимают участие в насиживании, но меньше, рано покидают гнездо и самца (Рябицев, 2001).

Питание - мелкие беспозвоночные (Сыроечковский, Рогачева, 1980).

Численность. По численности конкретных данных мало. Н.В. Вронский (1986) считает его весьма редким видом полярно-пустынных участков побережья в районе Диксона (Рогачева,1988).

Calidris tenuirostris ) - птица семейства бекасовых , наиболее крупный представитель из рода песочников . Гнездится в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке. Зимует в южной, юго-восточной Азии и Австралазии. Образует стаи, иногда достигающие нескольких сотен особей, и чаще всего держится с веретенниками , зуйками , песочниками-красношейками и исланд­скими песочниками . Они предпочитают песчано-илистые участ­ки побережья заливов, обнажающиеся в период отлива, а так­же каменистые россыпи на горных вершинах.

Описание

Внешний вид

Самый крупный из песочников. Строением клюва, крыла и отдельных элементов ног (относительно короткие ноги и пальцы), форме хвоста и окраске пуховиков он напоминает более распространённого исландского песочника . При этом при сравнении этих двух видов большой песочник выделяется более продолговатым туловищем с выпуклой грудью и длинным клювом. Длина тела 260-280 мм , масса самцов и самок 101-131 г . По общему виду и размерам большого песочника также можно сравнить с улитами - в отличие от последних песочник имеет отличный рисунок оперения и вокализацию . От травника и щёголя птицу можно отличить по зеленовато-бурой окраске ног и округлыми пестринами на груди. Клюв достаточно длинный, прямой, загруглённый на большей части гребня надклювья и уплощённый на вершине . Хвост прямо срезанный, средняя пара рулевых не длиннее крайних .

В брачном наряде зоб и грудь густо покрыты тёмно-коричневыми сердцевидными пятнами на белом фоне, нередко сливающимися в центральной её части. Горло спереди белое с мелкими продольными штрихами. Верхняя часть тела имеет тёмно-бурый фон, однако нередко (но не всегда) значительное количество рыже-каштановых с чёрными вершинами перьев в межлопаточной области, а также беловатые каёмки придают птице более пёстрый вид. Задняя часть спины и надхвостье серовато-бурые с широкими беловатыми каёмками, верхние кроющие хвоста чисто-белые либо белые с тёмными отметинами. Задняя часть груди, брюхо и подхвостье белые, иногда с тёмно-коричневыми пятнами, но не такими интенсивными, как в передней части груди .

В зимнем оперении самец и самка окрашены в более светлые и невзрачные тона. Верхняя часть пепельно-серая с тёмно-бурыми надствольными пятнами и узкими беловатыми каёмками, более чёткими на голове, шее и в верхней части спины по сравнению с исландским песочником. Рыжие и охристые тона, характерные для брачного пера, зимой отсутствуют. Низ белый с узкими тёмными продольными штрихами на шее и передней части груди. Молодые птицы обоих полов окрашены как взрослые зимой, отличаясь несколько более тёмным верхом головы и почти полным отсутствием тёмных отметин на груди .

Голос

В целом немногословная птица. Изредка издаёт двусложный крик, передаваемый как «нют-нют» и напоминающий таковой у исландского песочника, при этом первый слог более длинный и высокий, а второй - короткий и низкий . Брачная песня самца, звучащая в токовом полёте на большой высоте - довольно громкий и глухой крик «крыыыкрыыы-крыыы» .

Распространение

Большой песочник гнездится исключительно на территории России , то есть является гнездовым эндемиком этой страны. Ареал охватывает горные тундры Восточной Сибири и Дальнего Востока к востоку от Верхоянского хребта . Северная граница гнездовий проходит через горные районы в дельте Колымы и Чукотского полуострова , южная через хребты Становой , Джугджур и юго-западную оконнечность Колымского нагорья .

Места зимовок находятся на побережьях Индостана , Юго-Восточной Азии и Австралазии . Значительное количество птиц перемещается на северо-запад Австралии и берега залива Карпентария . Изредка зимует в западной части Индонезии и ещё реже в Новой Зеландии . Случайные залёты известны в Саудовской Аравии и Марокко . Годовалые птицы не возвращаются на гнездовья, а проводят лето на зимовках .

Места обитания большого песочника заметно отличаются от других представителей рода и больше напоминают таковые у более крупных куликов, таких как монгольский зуёк , пепельный улит и кроншнеп-малютка . Подавляющее число видов песочников в гнездовой период выбирает арктические побережья и сырые зональные тундры. В отличие от них, большой отдаёт предпочтение плоским вершинам горной тундры, на которых плотно сросшиеся с субстратом (накипные) лишайники и редкие пятна травянистой растительности наподобие дриады , толокнянки альпийской , водяники и голубики теряются на фоне обширных пространств из голого щебня . На зимовках песочник держится на морских побережьях либо в непосредственной близости от них - в устьях рек либо по берегам мелких лагун .

Размножение

Питание

В гнездовой период взрослые птицы питаются преимущественно ягодами , однако птенцов откармливают насекомыми. На зимовках основу питания составляют двустворчатые моллюски . Кроме того, употребляет в пищу улиток , ракообразных , кольчатых червей и голотурий .

Напишите отзыв о статье "Большой песочник"

Примечания

1. Бёме Р. Л. , Флинт В. Е. Пятиязычный словарь названий животных. Птицы. Латинский, русский, английский, немецкий, французский / Под общей редакцией акад. В. Е. Соколова . - М .: Рус. яз., «РУССО», 1994. - С. 84. - 2030 экз. - ISBN 5-200-00643-0 .
2. , pp. 364.
3. , с. 162.
4. , pp. 365.
5. , с. 159.
6. , с. 161.
7. , с. 157.
8. , с. 162-163.
9. , с. 158.
10. , pp. 182.
11. .
12. , p. 200.
13. , с. 161.
14. , с. 160.
15. , p. 186.
16. . Сахалинская областная общественная организация Клуб «Бумеранг» (2005). Проверено 30 ноября 2011. .

Литература

• Бёме, Р.; Динец, В.; Флинт, В.; Черенков, А. Птицы (энциклопедия природы России). - Москва: ABF, 1997. - 430 с. - ISBN 82-92318-00-3 .
• Дементьев Г. П., Гладков Н. А. Птицы Советского Союза. - Советская наука, 1951. - Т. 3. - 680 с.
• Козлова Е.В. Ржанкообразные. Подотряд Кулики Ч. 3 // Фауна СССР. Птицы. - М .-Л. : Издательство АН СССР , 1962. - Т. 2. вып. 1. - С. 157-162. - 434 с. - (Новая серия №81).
• Степанян, Л. С. Конспект орнитологической фауны России и сопредельных территорий. - М .: Академкнига, 2003. - 808 с. - ISBN 5-94628-093-7 .
• Jackson, Jerome A. (Advisory Editor); Bock, Walter J. (Taxonomic Editor); Olendorf, Donna (Project Editor). Grzimek"s Animal Life Encyclopedia: Birds. - Second edition. - Gale, 2003. - ISBN 0-7876-5785-9 .
• Hayman, Peter; Marchant, John; Prater, Tony. Shorebirds: An Identification Guide to the Waders of the World. - Houghton Mifflin Harcourt, 1991. - ISBN 0395602378 .

Ссылки

Отрывок, характеризующий Большой песочник

Под предлогом увода раненых не расстроивать ряда! Каждый да будет вполне проникнут мыслию, что надо победить этих наемников Англии, воодушевленных такою ненавистью против нашей нации. Эта победа окончит наш поход, и мы можем возвратиться на зимние квартиры, где застанут нас новые французские войска, которые формируются во Франции; и тогда мир, который я заключу, будет достоин моего народа, вас и меня.
Наполеон».

В 5 часов утра еще было совсем темно. Войска центра, резервов и правый фланг Багратиона стояли еще неподвижно; но на левом фланге колонны пехоты, кавалерии и артиллерии, долженствовавшие первые спуститься с высот, для того чтобы атаковать французский правый фланг и отбросить его, по диспозиции, в Богемские горы, уже зашевелились и начали подниматься с своих ночлегов. Дым от костров, в которые бросали всё лишнее, ел глаза. Было холодно и темно. Офицеры торопливо пили чай и завтракали, солдаты пережевывали сухари, отбивали ногами дробь, согреваясь, и стекались против огней, бросая в дрова остатки балаганов, стулья, столы, колеса, кадушки, всё лишнее, что нельзя было увезти с собою. Австрийские колонновожатые сновали между русскими войсками и служили предвестниками выступления. Как только показывался австрийский офицер около стоянки полкового командира, полк начинал шевелиться: солдаты сбегались от костров, прятали в голенища трубочки, мешочки в повозки, разбирали ружья и строились. Офицеры застегивались, надевали шпаги и ранцы и, покрикивая, обходили ряды; обозные и денщики запрягали, укладывали и увязывали повозки. Адъютанты, батальонные и полковые командиры садились верхами, крестились, отдавали последние приказания, наставления и поручения остающимся обозным, и звучал однообразный топот тысячей ног. Колонны двигались, не зная куда и не видя от окружавших людей, от дыма и от усиливающегося тумана ни той местности, из которой они выходили, ни той, в которую они вступали.
Солдат в движении так же окружен, ограничен и влеком своим полком, как моряк кораблем, на котором он находится. Как бы далеко он ни прошел, в какие бы странные, неведомые и опасные широты ни вступил он, вокруг него – как для моряка всегда и везде те же палубы, мачты, канаты своего корабля – всегда и везде те же товарищи, те же ряды, тот же фельдфебель Иван Митрич, та же ротная собака Жучка, то же начальство. Солдат редко желает знать те широты, в которых находится весь корабль его; но в день сражения, Бог знает как и откуда, в нравственном мире войска слышится одна для всех строгая нота, которая звучит приближением чего то решительного и торжественного и вызывает их на несвойственное им любопытство. Солдаты в дни сражений возбужденно стараются выйти из интересов своего полка, прислушиваются, приглядываются и жадно расспрашивают о том, что делается вокруг них.
Туман стал так силен, что, несмотря на то, что рассветало, не видно было в десяти шагах перед собою. Кусты казались громадными деревьями, ровные места – обрывами и скатами. Везде, со всех сторон, можно было столкнуться с невидимым в десяти шагах неприятелем. Но долго шли колонны всё в том же тумане, спускаясь и поднимаясь на горы, минуя сады и ограды, по новой, непонятной местности, нигде не сталкиваясь с неприятелем. Напротив того, то впереди, то сзади, со всех сторон, солдаты узнавали, что идут по тому же направлению наши русские колонны. Каждому солдату приятно становилось на душе оттого, что он знал, что туда же, куда он идет, то есть неизвестно куда, идет еще много, много наших.
– Ишь ты, и курские прошли, – говорили в рядах.
– Страсть, братец ты мой, что войски нашей собралось! Вечор посмотрел, как огни разложили, конца краю не видать. Москва, – одно слово!
Хотя никто из колонных начальников не подъезжал к рядам и не говорил с солдатами (колонные начальники, как мы видели на военном совете, были не в духе и недовольны предпринимаемым делом и потому только исполняли приказания и не заботились о том, чтобы повеселить солдат), несмотря на то, солдаты шли весело, как и всегда, идя в дело, в особенности в наступательное. Но, пройдя около часу всё в густом тумане, большая часть войска должна была остановиться, и по рядам пронеслось неприятное сознание совершающегося беспорядка и бестолковщины. Каким образом передается это сознание, – весьма трудно определить; но несомненно то, что оно передается необыкновенно верно и быстро разливается, незаметно и неудержимо, как вода по лощине. Ежели бы русское войско было одно, без союзников, то, может быть, еще прошло бы много времени, пока это сознание беспорядка сделалось бы общею уверенностью; но теперь, с особенным удовольствием и естественностью относя причину беспорядков к бестолковым немцам, все убедились в том, что происходит вредная путаница, которую наделали колбасники.
– Что стали то? Аль загородили? Или уж на француза наткнулись?
– Нет не слыхать. А то палить бы стал.
– То то торопили выступать, а выступили – стали без толку посереди поля, – всё немцы проклятые путают. Эки черти бестолковые!
– То то я бы их и пустил наперед. А то, небось, позади жмутся. Вот и стой теперь не емши.
– Да что, скоро ли там? Кавалерия, говорят, дорогу загородила, – говорил офицер.
– Эх, немцы проклятые, своей земли не знают, – говорил другой.
– Вы какой дивизии? – кричал, подъезжая, адъютант.
– Осьмнадцатой.
– Так зачем же вы здесь? вам давно бы впереди должно быть, теперь до вечера не пройдете.
– Вот распоряжения то дурацкие; сами не знают, что делают, – говорил офицер и отъезжал.
Потом проезжал генерал и сердито не по русски кричал что то.
– Тафа лафа, а что бормочет, ничего не разберешь, – говорил солдат, передразнивая отъехавшего генерала. – Расстрелял бы я их, подлецов!
– В девятом часу велено на месте быть, а мы и половины не прошли. Вот так распоряжения! – повторялось с разных сторон.
И чувство энергии, с которым выступали в дело войска, начало обращаться в досаду и злобу на бестолковые распоряжения и на немцев.
Причина путаницы заключалась в том, что во время движения австрийской кавалерии, шедшей на левом фланге, высшее начальство нашло, что наш центр слишком отдален от правого фланга, и всей кавалерии велено было перейти на правую сторону. Несколько тысяч кавалерии продвигалось перед пехотой, и пехота должна была ждать.
Впереди произошло столкновение между австрийским колонновожатым и русским генералом. Русский генерал кричал, требуя, чтобы остановлена была конница; австриец доказывал, что виноват был не он, а высшее начальство. Войска между тем стояли, скучая и падая духом. После часовой задержки войска двинулись, наконец, дальше и стали спускаться под гору. Туман, расходившийся на горе, только гуще расстилался в низах, куда спустились войска. Впереди, в тумане, раздался один, другой выстрел, сначала нескладно в разных промежутках: тратта… тат, и потом всё складнее и чаще, и завязалось дело над речкою Гольдбахом.
Не рассчитывая встретить внизу над речкою неприятеля и нечаянно в тумане наткнувшись на него, не слыша слова одушевления от высших начальников, с распространившимся по войскам сознанием, что было опоздано, и, главное, в густом тумане не видя ничего впереди и кругом себя, русские лениво и медленно перестреливались с неприятелем, подвигались вперед и опять останавливались, не получая во время приказаний от начальников и адъютантов, которые блудили по туману в незнакомой местности, не находя своих частей войск. Так началось дело для первой, второй и третьей колонны, которые спустились вниз. Четвертая колонна, при которой находился сам Кутузов, стояла на Праценских высотах.
В низах, где началось дело, был всё еще густой туман, наверху прояснело, но всё не видно было ничего из того, что происходило впереди. Были ли все силы неприятеля, как мы предполагали, за десять верст от нас или он был тут, в этой черте тумана, – никто не знал до девятого часа.